собственного дома, такого человека.
— Пожалуй соглашусь с вами, — Евгений осторожно кивнул. Девушка была именно такой как её описала София, и может он действительно зря не послушал жену отправившись к жилищу вассалов Софии в одиночестве, но этот лес, вотчина его сына и его Рода, а значит опасаться нападения на своих землях проявление слабости. Но, вот так вот, прийти, уткнувшись в двери чужого дома… — и всё таки, есть ли кто ни будь, кто сможет вас представить?
— Да, но для этого вам нужно отойти от двери, — разговор явно выходил за пределы банальной вежливости, Юрка, наверное бы, уже морщился, когда только научиться контролировать внешнее проявление эмоций.
— Что же, не вижу в этом умаления моей чести, — он отошёл на несколько шагов в сторону, что бы застыть в ожидании, развернувшись всем корпусом к лисице.
Высокий лис. Ну а как ещё можно охарактеризовать зверя стоящего на задних лапах, одетого в свободного покроя, камзол. Высокий лис проявился из воздуха, словно выйдя из тумана. Абсолютно звериная морда, к удивлению Сергеева несла печать высокомерия. До этого момента Евгений Львович даже представить не мог, что звери могут выражать эмоции, у них же вроде как с мимическими мышцами всё неоднозначно.
Лис молчал. Высокомерно. С высоты своего роста, с некоторым презрением, рассматривая мужчину. Молчала девушка – лисица. Молчал Евгений Львович, не считая нужным начинать разговор.
Когда заговорила девушка, он уже на полном серьёзе рассматривал вариант перевода знакомства в открытый конфликт. Да он ошибся в оценке ситуации, решив в одиночку прогуляться по лесу, посмотреть логово говорящих зверей. Шишка взялся его проводить к дому зверолюдей . Естественно он ни как не ожидал, что это будет ДЕРЕВО. Права была Оля. Но мать их так! Ни кому не позволено угрожать его сыну, да ещё и на его землях. А тут эта чванливость, прямо английский лорд на индийском базаре.
— Дворецкий Гым Ю Иль, представь меня нашему гостю, — девушка улыбнулась Евгению Львовичу изобразив лёгкий книксен.
— Перед тобой, человек — принцесса Великого Дома Ку, третья дочь Главы Дома Ку Ын Яну — Великого Кормчего детей ночи Срединных Королевств. Первый Друг славного Герцога Шнаблера Четвёртого — Прекрасноликая девица, чья красота затмевает свет ночного солнца, Ку Ми Хо. Склони свою голову человек, как того требует Закон.
С последними словами дворецкого Евгений Львович почувствовал движение за своей спиной. Родовая способность Сергеевых полыхнула красным, заставляя пригнуть голову, уходя от вектора атаки. Ветер прижал волосы над головой. Тело среагировало на вбитых ещё в училище рефлексах, бросая в перекат, разворачивая к противнику.
Волк, чья лапа разминулась с его головой, припал к земле готовясь к прыжку.
— Не сметь! — Голос принцессы, хлёсткий как удар плётки, остановил зверя в последний момент. — Назад виконт.
На краткий миг все замерли, в том числе и Евгений Львович, лихорадочно просчитывающий ситуацию.
— Уходи человек, тебе здесь не рады, — девушка замерла прислушиваясь к лесным шорохам, её острые не человеческие ушки поднялись над причёской вздрагивая и прядая, — значит ты всё-таки пришёл не один.
— Папа я успел вовремя? — сын вышел из коры дерева словно через занавески, — меня мама прислала, позвонила деду… попросила в общем.
***
Я успел вовремя. Отец действительно находился в опасности. Напряженный как струна, на полусогнутых, рука на рукояти пистолета в открытой кобуре, он стоял напротив огромного волка припавшего к земле, словно перед прыжком. Ситуация зависла, словно пуля на стоп-кадре. Ненависть и желание убийства у волка, такая же ненависть у огромного лиса, лишь у девушки растерянность и злость.
— Папа ты как?
— Думаю сын, кабы не ты, тяжело мне бы пришлось, — отец взвёл курок, щёлкнул предохранителем, достал пистолет, направив ствол на волка, — чуть головы не лишился.
— Принцесса Ми Хо, — с трудом отогнав от себя кровавую пелену ярости, постарался говорить ровно, — Я как и прежде жду через пять дней, только теперь принесёте голову этого…
В следующее мгновение, напряжение витающее в воздухе, рассыпалось тысячью хрустальных осколков. Прыжок на меня волка. Выстрел отца. Меч летящий на встречу огромным лапам. Всё слилось в миг, что бы через мгновенье разрешиться смертью. Волк упал на землю мужчиной рассеченным по диагонали. Резкий, сладковато-тяжёлый, запах крови и вскрытых кишок. Мой меч уперся в дёрнувшегося лиса, замершего в нелепой позе с поднятой лапой.
— Принцесса возвращайтесь в свой дом, — я холодно рассматривал стоявшую пере до мной девушку. На лице Ку Ми Хо застыл ужас, кулачки прижаты к груди, огромные, распахнутые во всю ширь, нечеловеческие глаза, — от ныне, на пять дней вперёд запрещаю вам и вашим людям покидать свой дом. Дерево вас не выпустит. Даю вам время принять решение. Остаётся Род Ку жить в моём лесу, или наоборот. Вам понятно? Ку Ми Хо?
— Да, господин хранительницы Леса, — лисица склонилась в поклоне, растворяясь в воздухе.
Когда исчез лис я и не заметил. Перед деревом остались только мы с отцом, да мёртвый оборотень. Древолюдов я не считаю, что странно в принципе.
Вздохнув, обратился к отцу: — «Пойдём домой па. Чувствую сегодня нам с тобой достанется от мамы»
— Даже спорить с тобою не буду сын. А с трупом что? Оставишь здесь? — отец присел над рассечённым надвое телом.
— Пусть тут лежит, лес его приберёт. Даже косточек не оставит, — адреналин медленно покидал мою кровь, оставляя в руках лёгкий тремор, — знаешь пап, я чуть не сорвался. Может ты сам проведёшь переговоры с этими... Зверями. Боюсь, поубиваю всех нахрен.
— Так и сделаем, главное маме не говори, а то действительно лишим Софию своих питомцев, неудобно может получиться.
***
Ми Хо, застыла перед отцом в малой приёмной их Дома. Старый резной трон, спинку которого украшали черепа их врагов, не смотря на свою огромность, терялся в тени отца, принявшего свою истинную ипостась гигантского лиса.
Отец был в ярости, и ярость эта в любую секунду могла обрушиться на её голову. Но в этот раз страха почти не было. девушка выдохнула воздух и твёрдо вздёрнув подбородок начала непростой разговор.
— Отец, сейчас не время для ярости. Успокойся. Выслушай меня, свою дочь.
— Говорррррии — горловой рык заставил затрепетать пламя восковых свечей, — дочь моя.
