— Понимаю, милая, но не стоит тебе интересоваться рабами. Ты ещё молода. Не отвлекайся на это баловство. Тебе надо выйти замуж, а рабов оставь Сафу.
— Я хотела всего лишь взглянуть на него, — настойчиво повторила Юна. — Мне любопытно. Он победил Фунира, для меня это не пустяк. Я пойду и посмотрю… он не слишком пострадал? Сафу каждый раз поступает так, когда ей не понравилось?.. Я пойду и заплачу, как будто тоже хочу купить его… — к ужасу, Юна поняла, что она растерялась и её голос совсем не тот, что ей хотелось бы, и слова тоже…
А тётушка-княгиня усмехалась, на неё глядя.
— Да, Сафу чаще всего так и поступает, — сказала она. — А ты почему-то задрожала, когда я сказала, что этого раба выпороли. Ну-ка рассказывай, дорогая, что ты имеешь к этому рабу. Я никому не скажу, — она накрыла руку Юны своей. — Понравится мне — помогу, нет — не стану мешать. Обещаю.
— Ах, моя княгиня, — вздохнула Юна, — дело не в том, что я что-то имею.
— Тем более. Вон в той шкатулке амулет от подслушивания. Достань. Ты умеешь пользоваться, я знаю.
— Могу я быть уверена, что вы ничего не скажете князю раньше, чем это сделаю я? У нас с ним сейчас не все просто…
— Могла бы не задавать мне этот глупый вопрос.
Пожалуй, это имело смысл — рассказать. Княгиня, как никто, могла помочь.
Юна активировала амулет. И рассказала. Слова она подбирала тщательно. Про Сайгура и Гайду. Про заклятье на волках и поступке Сайгура, из-за которого на него рассердилась Челла. Про то, как Челла влюбилась в Найрина. И про похищение Челлы и Сайгура.
— Гайда? Вот мерзавка. Будь я её свекровью, она бы у меня поплясала, — заявила княгиня, выслушав Юну. — Но у меня нет такого сына, которого я не любила бы. Так что моей невесткой ей не быть. Значит, этот раб из таррака, победивший Фунира — владетель Дьямона, назначенный королем Мортагом? Сайгур Кан. Ты уверена?
— Мне трудно думать иначе.
— Тогда иди и убедись. Здесь, у меня, сменишь накидку и покрывало, чтобы тебя не узнали. Выйдешь в другую дверь. Тебя проводят. Закрой лицо и изобрази, как восхищена пахтаном. Заплатишь пару монет, чтобы вам дали поговорить. И вот что. Как я поняла, Челла сделала выбор, и теперь сама мало что может изменить? То есть никакого отбора женихов больше не может быть?
— Так и есть.
— Ты сразу скажешь это князю?
— Нет, — Юна покачала головой. — Я должна узнать планы князя. Может быть, Сайгуру лучше всего будет победить и забрать Челлу, а в противном случае князь не захочет дать ему свободу?
— Это возможно, — кивнула княгиня. — Я тебя поняла. Хорошо, так и делай. Пусть Сайгур Кан выигрывает состязание.
— Я хотела поговорить с тётей Сафу, но… я могу попросить об этом вас?..
— Отцепить от него Сафу? Это разумно, — княгиня усмехнулась, — она настырная, прямо как твой дорогой Фунир.
— Это её утешит? — она показала на ожерелье-глаз.
— Это чересчур. Хватил вон того браслета, — княгиня показала, и Юна тут же сняла с руки золотой браслет с рубинами и гранатами.
— И ты еще будет мне врать, что тебе нет дела до этого раба! — она сверлила Юну насмешливым взглядом. — Готова заплатить него любой драгоценностью! Но правильно, лучше не думай о нём. По крайней мере, сделаем приятное королю Мортагу. Ну, иди! Завтра приходи, поговорим, — и она обняла Юну на прощание.
Юна радовалась — княгиня Шалалу была самым ценным союзником, которого она могла заполучить в этом деле. А союзники ей были нужны. И что княгиня охотно противоречит мужу в самых разных делах, и ей ничего за это не бывает — она тоже знала. А не надо было князю заводить сразу трех молодых наложниц…
В чужом покрывале, тёмно-зеленом, и в чужой накидке на голове — в длинной, из плотного шёлка, она шла за провожатым, назначенным княгиней, по странному месту. Позади топали стражники. Когда-то это, скорее, был зверинец, и неужели его предназначили для людей — зачем? Или это всегда была человеческая тюрьма? Маленькие помещения и решетки. Наверняка отсюда все мечтают выбраться, скорее и любой ценой. Потому Сайгура сюда и бросили? Князь чего-то добивается, желает сломать? Рабский ошейник ещё не делает раба…
Наконец ей показали на одну из клеток, провожатый и стража отошли, скрылись из виду. Они рядом, но их не видно, по крайней мере. Вне себя от волнения, она медленно приблизилась. Положила руки на толстые прутья решетки. Позвала:
— Лорд Сайгур?
Если ему плохо сейчас, потому что сильно досталось по приказу дуры Сафу, и он не слышит её или не может встать, она как угодно заставит стражу отомкнуть решетку…
— Вы слышите меня? Лорд Сайгур?!
Он. Точно он. Услышал, и вскочил, как подброшенный, уставился на неё, не веря.
— Юна?!
И даже не вспомнил, что она леди. Или тани — всё равно. А она с облегчением выдохнула. Его не наказывали вообще, иначе он не двигался бы так легко.
— Я рада, что вы в порядке, — сказала она. — То есть здоровы. Хотя бы это.
— Юна. Вы мне снитесь, что ли? — он продолжал смотреть потрясённо.
— Лорд Сайгур, это я. И мы прибыли выручать вас. Я, ваш брат, и ещё Клай Вин, и… Неважно…
— Юна, — повторил Сайгур, кажется, не слушавший её. — Дайте мне дотронуться до вас. Умоляю. Пусть я до утра останусь без рук, но буду точно знать, что вы не призрак! — и он потянулся к ней, его глаза оставались такими же шальными. — Юна…
— Лорд Сайгур… — начала она с упрёком, отступая от решетки, но тут же улыбнулась, а сердце забилось маленькой пташкой. — Не прикасайтесь ко мне. Протяните руки, я дотронусь до вас сама, тогда всё будет в порядке. А вы не шевелитесь.
Сайгур протянул ей сквозь решетку раскрытые ладони. Она шагнула к нему, и осторожно дотронулась, погладила, переплела пальцы. Напомнила:
— Не шевелитесь. Ни одного движения мне навстречу, помните об этом.
Он кивнул, и не шевелился. Закрыл глаза, так явно наслаждаясь, будто впитывая её прикосновения — она гладила его ладони, перебирала пальцы. Наконец она засмеялась, и легонько стукнула его пальцем по носу:
— Довольно, лорд Сайгур. Мы теряем время.
