Ознакомительная версия. Доступно 36 страниц из 178
Ребенка не было. На маленькой белой подушке в его кроватке осталась вмятинка от его кудрявой головы; светлое одеяло хранило контуры тела, но, за исключением коричневого плюшевого медведя и черного кожаного котенка у подножия кроватки, детская была пуста.
– Я позвала мужа, – продолжала миссис Кэндис между глубокими сотрясающими сердце рыданиями, – и мы обыскали дом, а затем всё вокруг, но нашего маленького сына нигде не было. Дверь в детскую была заперта, а если бы и не была, то пальцы ребенка не могли бы отворить ее, даже если бы он сумел проползти так далеко. Окно было открыто на десять дюймов, и на нем не было москитной сетки, но ребенок не мог пролезть в него, потому что его одеяло закреплялось в изголовье и в ногах с помощью зажимов, чтобы он не сталкивал его ночью; а он не мог сам встать с постели. Но нашего ребенка нигде не было.
Мы искали его всю ночь и продолжали поиски на следующий день; но не было никаких намеков, никаких признаков, которые бы показали, как он покинул нас, не считая…
Она судорожно вздрогнула.
– Да? – подсказал де Гранден.
– Появился слух, что я его убила! Они говорят, что я покончила с моим маленьким ребенком, и они не будут приближаться ко мне и не позволят мне приблизиться к ним, и когда я иду по улице, матери бегут и забирают своих детей по домам, как если бы я переносила чуму!
– Mordieu, но это печально, это невыносимо, это нельзя перенести! – взорвался де Гранден. – Вы, несомненно, известили полицию, мадам?
– Полицию? – ее голос сделался тонким, высоким, словно приглушенный крик боли долго сдерживался в теле. – Это полиция и начала распускать слухи!
– Nom d’un coq! – воскликнул де Гранден с недоверчивым изумлением. – Вы могли бы разъяснить нам, что…
– Я могла бы разъяснить только то, что есть! – усмехнулась она. – Нет никакого понятия о том, как мой ребенок исчез. Никаких следов, никаких отпечатков пальцев, – мгновение она колебалась, глубоко вздохнула, потом продолжала: – Ничего. Когда полиция не смогла ничего найти, – никого, кто желал бы нам зла; или повода для кражи нашего ребенка, они сказали, что это могла сделать только я. Единственная причина, по которой меня не взяли под стражу сейчас, в ожидании суда за убийство, заключается в том, что они не смогли найти тело ребенка. Хотя они обыскали подвал и весь дом, и наша горничная говорит, что ребенок был жив и здоров за пятнадцать минут до того, как мои крики разбудили ее. Они не могли понять, как я успела убить его и спрятать маленькое тело за это время – это единственная причина, по которой они меня не арестовали! Теперь вы знаете, почему я хотела умереть, и почему я боролась с вами, когда вы меня спасли, – закончила она. – И почему я собираюсь убить себя при первом же случае, который у меня будет. Никто не остановит меня! – добавила она вызывающе.
Маленькие круглые глаза де Грандена сверкали, как у кошки в темноте, и на его маленьком заостренном лице было полузадумчивое, полумечтательное выражение, подобное тому, которое бывает когда пытаешься припомнить мелодию. Внезапно он наклонился вперед, глядя прямо в лицо молодой матери, покрытое слезами.
– Мадам, есть то, о чем вы нам не сказали? – он говорил настойчиво и медленно. – Дважды я заметил, что ваше повествование останавливалось, как плохо обученная лошадь перед препятствием. В подкорке вашего мозга сидит другая мысль, – мысль, которую вы не облекли в слова. Что вы еще не сказали, мадам?
Большие темные глаза девушки внезапно расширились, словно перед ними вспыхнул свет.
– Нет, нет! – почти закричала она.
– Мадам, – тон де Грандена был мягким, но голос неумолимым, – расскажите, пожалуйста, о том, о чем вы еще не говорили.
– Вы сочтете меня сумасшедшей!
– Мадам Кэндис, вы скажете мне? – снова мягкий, но властный тон.
– Я… я родилась в деревне, – пробормотала девушка, вздыхая между слогами, как бегун на исходе сил, или измученный пловец, сражающийся с прибоем. – Я родилась в деревне, и на следующий день после того, как ребенок исчез, я заметила кое-что внизу в дальнем конце нашего сада, чего я не видела с тех пор, как мы жили на ферме, и я ходила босиком по грунтовым дорогам.
Черты лица де Грандена резко заострились, словно предчувствие того, что она скажет, пришло к нему, но он упорствовал.
– Да? Вы увидели…
– Змея… след змеи, свежий и четкий, на мягкой земле на клумбе из роз… но не след какой-либо змеи, которую я когда-то видела… он был широкий, как след автомобильной шины!
– О? – голос маленького француза стал тише шепота, и в его маленьких голубых глазах мелькнуло быстрое понимание. – Вы думаете, возможно…
– Ради Бога, не говорите это! – закричала она. – Это ужасно, жить с этой мыслью; но если вы выразите это словами…
– Троубридж, друг мой, – резко прошептал де Гранден, – вон там ее дом. Помогите мне отнести ее туда. Она упала в обморок.
Молодой человек, на чьем лице сказались глубокие следы бессонных ночей и мучительных дней, вышел на наш дверной звонок.
– Стелла! – воскликнул он, увидев бледное лицо жены. Потом обратился к нам: – Я искал ее везде. Эта страшная беда… – он сделал паузу и всхлипнул. – Ее разум, вы знаете, господа…
– Гм, – уклончиво хмыкнул де Гранден, когда мы принесли ее на кушетку.
– Я ужасно беспокоюсь о тебе, дорогая, – сказал муж миссис Кэндис, как только ее лицо вновь начало розоветь. – Когда я не смог найти тебя в доме, я вышел на улицу, звал и звал, но…
– Я знаю, дорогой, – устало произнесла молодая жена. – Здесь было так жарко и душно, и я подумала, что немного погуляю, но это было слишком тяжело для меня, и эти добрые джентльмены привезли меня домой.
Молодой Кэндис с сомнением посмотрел на нас, как бы рассуждая, будет ли безопасно говорить перед нами; затем, внезапно решив, что нам следует доверять, он выпалил:
– У нас наконец есть новости, дорогая. Часть тайны проясняется. Ребенок жив, если этому можно верить – и у нас есть шанс найти его.
– О! – миссис Кэндис спрыгнула с дивана, как будто внезапно потрясенная электрическим током. – Что случилось, Айринг? Что это?
Вместо ответа он протянул лист желтой бумаги в клеточку, на которой школьники делают арифметику.
– Я обнаружил, что это заложено под дверью, когда пошел тебя искать, – ответил он.
Не спрашивая разрешения, де Гранден глядел через плечо матери, пока она читала сообщение, переданное ей мужем. Когда она закончила читать, он осторожно взял бумагу и передал ее мне. Слова были сформированы из букв, вырезанных из газеты и неровно приклеенных вместе, создавая своеобразное сумасшедшее сочетание маленьких букв и больших. Многие слова были написаны с чудовищными ошибками, но сообщение в целом могло быть легко расшифровано:
Мистеру И миссис Кэндис, эскв. вАш ребеНОК жив и здоРОв и Я хорошо об этом позабочусь но я не хочУ ждатЬ пока я буду бедным человеком И Я должен жить, и тебе лучше ДАтЬ мне деньгА или я перестаю делать пансионат себе и забыть его накормить но Я буду деРЖать его в хорошей Форме еще на одну недЕЛю Если вы хотите увидеть его ЖИВыМ, у вас будет двЕ тысячи $ наличными в следующий ВТОрник, ночь в двеНАдцаТЬ И выбросить его с автомобиля, когда вы едете у ПИка между харрисонвиль и Руплевиль Бросьте деньги, где вы видите свет в ЛЕСУ и не пытайтесь нападать на меня или у вас есть ПОлиЦия или ВЫ никогда не увидЕТЬ ребенка больше не из-за того, что я не чувствую себя несчастным человеком и не намерен дуРАКом если они пОЙмают меня я никогда не скаЗАть где он ПУСТЬ они избили меня, так что сЫн МЕРТВ. ИмеТЬ денНЬГИ говОРить без ДУраКов или вы никогда не увидить его живым
Ознакомительная версия. Доступно 36 страниц из 178
