Майя потребности всплакнуть не испытывала. Она просто пока не могла в это поверить.
– Такое ощущение, что я выпила бутылку шампанского! – Майя положила руку на живот слева. Очень вовремя, но ей сегодня весь день казалось, что малышка пошевельнулась. Вот. Опять. Она назвала ребенка – малышкой. Илья тогда сказал, что ему кажется, что это девочка. Майе тоже так казалось. А если они оба ошибаются? Что, второму сыну они не будут рады? А вдруг он будет копией Июля? А вдруг он будет скрипачом, как она? Майя улыбнулась своим мыслям. УЗИ назначено на следующую неделю. А сейчас… сейчас надо возвращаться мыслями в настоящее. – Голова кругом. Неужели наш мальчик и правда женат?
– Мне кажется, что да.
Майя повернула голову и посмотрела на мужа. Кажется ему! Смешно ему!
Впрочем, и ей тоже было немного забавно. Забавно наблюдать эту заметную только тому, кто обладает наблюдательностью и нужной информацией, напряженность между двумя мужчинами – отцом жениха и отцом невесты. Забавляли ее и слегка завуалированные, но полные неприкрытого жгучего интереса взгляды в свою сторону. Ну да ладно, не впервой.
– Все в порядке? – Его пальцы коснулись ее, так и оставшись на животе.
Да как сказать – в порядке ли? Сын сегодня у нас женился, Июль. Который, кажется, еще вчера был ее маленьким мальчиком. А теперь, в неполные двадцать один – женат. Не в отца пошел явно. Тот до тридцати шести раздумывал, надо ли ему такое удовольствие. Майя вдруг неожиданно для себя улыбнулась.
– Да, все отлично, – а потом так же неожиданно, даже для себя, добавила: – Следующая свадьба будет не скоро, имей в виду.
Ты же хочешь увидеть свою дочь в свадебном наряде? Вдруг она тоже пойдет скороспелостью в старшего брата и в мать?
– Ты как раз успеешь отдохнуть от этой и перевести дух, – невозмутимо отозвался муж. Но глаза у него улыбались.
– И ты тоже.
Имей в виду, любимый, в июле дни длинные и солнце не заходит долго.
Майя продолжила веселиться и дальше. Когда совершенно эпичного вида Танина бабушка с не менее эпичным именем Идея Ивановна громко спросила у входа в ресторан: «А что, каравая не будет?» Майя даже не сразу сообразила, что речь идет о традиции подносить новобрачным каравай – и что-то там про то, кто больше откусит. Представить своего сына кусающим каравай Майя не могла, перестать улыбаться тоже, а Дуня что-то вполголоса говорила свекрови о том, что свадебные традиции в разных семьях – разные.
– Я на минуту. – Ее руки коснулись пальцы мужа. К ним подошел управляющий рестораном, желающий поздравить счастливых родителей жениха и заодно утрясти какой-то вопрос с Ильей. Майя с улыбкой кивнула и принялась разглядывать внутреннее убранство ресторана. Евдокия постаралась на все сто пятьдесят процентов. Бледный беж скатертей и чехлов для стульев, стянутых на спинках бантами, белые с малиновым букеты в высоких узких вазах, оформленное в той же цветовой гамме место эстрады.
От любования Майю отвлек голос.
– Здравствуйте, Майя Михайловна.
Она обернулась. Ваня Тобольцев.
Как много места в ее мыслях занимал не так давно этот мальчик. Как Майя радовалась, что у Юни появился настоящий друг, как удивлялась и даже умилялась их общению. И какое испытала потрясение, когда Ваня признался ей в своих чувствах. А теперь… теперь это все как-то сгладилось и отошло на второй план. Хорошо это или плохо – Майя пока не понимала. Но, наверное, это уже не важно.
– Здравствуйте, Ваня. Вы замечательно выглядите.
И это было чистой правдой. Он как-то… как-то возмужал, хотя немного осунулся лицом. Но стал совсем… уже совсем взрослым. Не мальчик, молодой мужчина. И купленный когда-то ими костюм очень ему шел.
– Да, – немного неловко ответил он. Голос его сипел ниже обычного. – Я неплохо сдаю эту сессию и скоро уезжаю.
Майя улыбнулась. Все-таки еще немного мальчик.
– Поздравляю с успехами! Так держать. Куда уезжаете? – поинтересовалась она жизнерадостно. Вежливость и позитивное настроение – самая правильная тактика для их общения.
– Пока не знаю, – он пожал плечами. За спиной Майи послышались знакомые шаги, узнаваемые из тысяч. – Ну, я пошел. Поздравляю вас.
На спину Майи легла теплая рука. А Иван уже уходил, провожаемый двумя задумчивыми взглядами.
И все-таки они молодцы! Какое важное дело сделали – дружно и слаженно! Первые эмоции немного утихли, и Майя с любопытством наблюдала за тем, как свадьба шла своим чередом. Юня держался как истинный Королёв, Танины глаза освещали зал не хуже люстр, ведущие мероприятия работали четко и профессионально.
Майе вдруг пришло в голову сравнение с оркестром. Каждый из участников точно и уверенно вел свою партию. Но кто же дирижер? Майя слегка повернула голову. Рядом пара внимательных темных глаз не выпускала из своего цепкого фокуса все, что происходило вокруг, не упуская ни одной детали – Майя в этом была уверена. Но Июль – не дирижер. Он скорее менеджер этого оркестра. Не могла Майя приписать эту роль и себе – хотя, наверное, она держала в руках больше всего нитей. Любовь, решила вдруг Майя с, казалось бы, уже утраченной сентиментальностью. Любовь – вот главный дирижер.
Ее руки коснулись пальцы. И одновременно муж начал вставать. Пришло время ответного слова семьи Королёвых. И в наступившей звонкой тишине раздался негромкий уверенный голос:
– Самое главное уже произошло – вы друг друга нашли. Это очень важно – найти именно того человека, с которым можно разделить все. Берегите друг друга, цените друг друга и будьте счастливы.
Майе захотелось зааплодировать, но ее опередили. Ну замечательно же сказал! По меркам Ильи Юльевича Королёва – это просто огромная речь с миллионом смыслов. Но чтобы понять это, надо самой быть Королёвой.
Муж обернулся к ней и кивнул. Майя тоже встала.
– Дорогие Таня и Илья, к тому, что сказал мой муж, добавлю только одно – чем больше любви отдаешь, тем больше ее становится. Дарите любовь щедро, и пусть она множится с каждым годом.
Раздались традиционные крики «Горько!», причем громче всех кричал Юнин профессор – у него очень зычный голос. А сам поцелуй оказался скрыт от гостей темными локонами и рукой жениха, прикрывшего от любопытных лицо невесты. А Майя почувствовала на себе одобрительный взгляд дамы элегантного возраста в роскошном жабо. Кажется, за отсутствие каравая они реабилитировались.
Раздались первые такты вальса. Музыка была не живой, запись. Потому что танец репетировался под определенную запись, а живая музыка – это всегда немного непредсказуемо. В этот момент осечек быть не должно.
Майя
