не используется. Этим словом было: зловещая.
Ирра проводила всё возможное время с ним в рубке управления, следя за экраном, высматривая корабль, который унёс её брата. Харлоу заметил, что Конская голова производит на неё тот же эффект. Он заметил жест, который она сделала в её сторону, украдкой и быстро, словно ей было стыдно, и он знал, что это жест кташанцев для отвращения зла.
Долгое время относительное положение крошечного корабля и большой чёрной туманности, казалось, не изменялось.
Потом постепенно с экрана сошла пылающая бахрома звёзд. Чернота выросла и поглотила всё поле зрения, она потеряла форму, а затем, наконец, образовала границу, обозначенную на фоне света далёких солнц, и, в конце концов, на этой черноте, напоминающей береговую линию, показались маяки — огни двух синих угрюмых звёзд.
«Тетис» сбросил скорость и начал прощупывать путь между маяками солнц.
За ними оказался залив, бухта в этом невероятном побережье. И теперь страх действительно охватил людей с «Тетиса» — страх гораздо больший, чем любой, который они могли бы ощутить из-за поступков людей или легендарных ворнов.
Он был чем-то абсолютно изначальным, и он был связан с ужасом тьмы, отчуждения и нечеловеческого могущества, что уходило к началу зарождения расы.
Никто из них прежде не бывал вблизи от чёрной туманности. Они находились в гиблом месте, слепом районе, где был бесполезен радар, где корабль оказался беспомощен перед дрейфующим звёздным сором, где можно было глубоко протаранить собой тёмную звезду, прежде чем догадаться, что она там есть. Теперь они ползли, как насекомое, промеж гигантских крыльев Конской Головы. Залив был довольно узким, и он вилял и вился вокруг гигантских плеч темноты, шёл мимо распахивающихся нагромождений пыли, которые поднимались на миллион миль к гриве, пылавшей от огня скрытых звёзд, проходил над трещинами, которые погружались на миллион миль, чтобы там разбиться на лохмотьях расщелин. В них можно было увидеть звёзды, такие слабые и далёкие, как в пасмурную ночь на Земле. Куда бы вы ни бросили взгляд — вверх, вниз, вперёд или в обе стороны — эти неописуемо огромные облака заключали вас в вечную черноту, как обвивающие драпировки похоронного ложа, подготовленного для неизвестного бога.
Кволек покачал головой.
— Господи, — сказал он. — Если здесь жили ворны, неудивительно, что они нашли способ покорения космоса. Им пришлось!
«Тетис» полз дальше и дальше по трещине этого зрачка, и вскоре впереди появился свет, пламя зелёного солнца, которое зловещим свечением касалось смутно вырисовывающихся вокруг него облаков.
Они подобрались ближе и рассмотрели планету.
— Это должен быть он, — сказал Гарсия. — Мир ворнов.
— Если в легендах Кташана что-нибудь есть, — отозвался Харлоу. — В любом случае, это мир, куда ушёл Дандональд и где находится Таггарт. Мы должны быть чертовски осторожны, заходя…
Сидевшая в задней части рубки управления Ирра вдруг издала слабый звук выдыхаемого воздуха.
Это был очень любопытный звук, предполагающий, что страх слишком велик для простого крика. Кожа Харлоу похолодела, словно попав под струю ледяной воды. Он повернул голову. Он видел, как синхронно застыли Кволек и Гарсия, глядя на нечто, до сих пор остававшееся позади него. Он видел Ирру. Немощь росла в нём, роковое чувство, что это нечто полностью вне человеческого опыта, поскольку он знал, что оно уже противостало ему. Он продолжал медленно поворачиваться, пока не смог увидеть.
Он не ошибался. Из черноты Конской Головы и огня чужой звезды, молча, без нужды в неуклюжих доспехах или герметизации люков, пришло нечто, чтобы присоединиться к ним на корабле.
Ирра прошептала слово. Она прошептала его так тихо, что в обычных условиях он не мог бы расслышать, но теперь оно звенело в ушах со звуком, похожим на трубный глас апокалипсиса. Она сказала:
— Ворн!
Глава 5
В ворне не было ничего чудовищного или страшного, как долго бы он ни смотрел, — никакой кричащей несообразности, чтобы шокировать взгляд. Он висел в неподвижном воздухе рубки — пятно сияния, подобное видимому издалека звёздному облаку, так что отдельные точки света были не более чем бесконечно малыми искрами. Составные части ворна поначалу казались застывшими и неизменными, но, всмотревшись, Харлоу осознал рябь, колебания интенсивности, такие обычные и естественные, как дыхание, и следом пришло озарение и превратило его кровь в лёд. Эта штука была живой. Форма жизни, сила и пламя, как говорили легенды, не человеческая, но живая, думающая, чувствующая, наблюдающая.
Наблюдавшая за ним. Негуманоидный скиталец между звёзд, наблюдавший за ним и размышлявший о его судьбе.
Кволек что-то схватил и держал в отведённой назад для броска руке, но всего лишь просто держал. Гарсия просто сидел. Его губы шевелились, как будто он торопливо молился вместе с дыханием. Ирра очень медленно и тихо сползла на пол в позу уничижения. Харлоу заговорил. Какой-то автоматический рефлекс привел язык в движение, и слова выходили из него, звуча так фальшиво и нелепо, что ему было стыдно, но он был не в состоянии думать о каких-то иных. Эти слова пришли легко, прямиком из инструкции. Он много раз произносил их прежде.
— Мы представляем Звёздную Разведку. У нас мирная миссия. Мы пришли в ваш мир…
— Прекрати, Марк!
Харлоу запнулся на полувдохе. Он уставился на Гарсию и Кволека. Ни один из них не открывал рта.
Тем не менее кто-то заговорил.
— Кто это говорит?! — взъярился Кволек.
— Никто ничего не говорил, — прошептал Гарсия.
— Однако говорил. Кто-то сказал: «Кволек, положи этот дурацкий кусок железа, пока у тебя не свело плечо».
— Ты свихнулся, — тихо сказал Гарсия и, казалось, вернулся к своей молитве.
— Марк, — голос снова обратился к Харлоу, — я кажусь очень странным и пугающим, но это лишь потому, что вы пока не понимаете научных принципов, которые делают эту изменённую форму жизни возможной. Мои атомы расположены в другом порядке, чем в тот раз, когда мы виделись в последний раз, но в остальном я такой же. Ладно, нет… Не совсем… Но могу честно сказать, что я по-прежнему Дандональд.
— Дандональд, — выдавил Харлоу, уставившись на пятно колеблющегося сияния, которое парило перед ним в воздухе. И тихонько добавил: — Господи!
Кволек и Гарсия повернули головы и покосились на него. Они заговорили почти одновременно.
— Дандональд?
— Вы его слышали, — пробормотал Харлоу.
— Они меня не слышали, — сообщил ему голос. — Вытряхни паутину из головы, парень. Сейчас ты не можешь позволить себе тупить, у тебя нет времени. Это телепатия, Марк. Я общаюсь с тобой напрямую, потому что это единственный способ, который у меня сейчас есть. К сожалению, у меня нет сил общаться со
