тем лучше, пока я тебе, за все твои выкрутасы здесь, голову не свернул!
– Почему ты столь категоричен? Мы неплохо поладили с ней. Я не собираюсь её обижать, ты контролировать можешь, как я с ней обходиться буду. Она достаточно адекватна, когда по-хорошему с ней.
– Слушай, дурень, ты меня достал! Нельзя ей замуж! Нельзя! Она знаешь, что со своим предыдущим мужем сделала? Она его очень долго изощрённо пытала, пока он не сдох от этого. Поэтому проваливай отсюда, пока цел, и не суйся сюда никогда больше!
– Так он, наверное, обижал её и заслужил этим такую кончину, – насупившись, проговорил Диего, пытаясь хоть как-то оправдать такой поступок своей возлюбленной.
– Ничем он её не обижал, он любил её безумно и выполнял любую прихоть, а она издевалась и пытала его, пока он в муках не сдох ей на потеху. Безумна она, Диего, безумна! И не мотай отрицательно головой, не мотай! Мне тоже не хотелось в это верить, как и её бывшему мужу, вот и закончилось всё очень плачевно. Поэтому даже не заикайся о таком, не дам я согласия на её брак, ни за что не дам.
– Если всё так, как ты говоришь, тогда почему за ней никто не следит здесь? – предпринял очередную попытку опротестовать вывод друга Диего.
– Потому что она моя сестра. Потому что любого здесь ради её развлечения я сам мучительно казнить могу, и мне плевать будет, если она их пытать начнёт. А вот тебя на такую участь я обречь не могу, поэтому давай собирайся и уезжай отсюда.
– А если я сам согласен? – насупившись ещё больше, упрямо выдохнул Диего.
– На что согласен? Сдохнуть под пытками? Совсем мозги растерял? – Алехандро властно коснулся рукой его лба.
– Алехандро, как ты не поймёшь? – он умоляюще взглянул на него. – Я влюбился в твою сестру! Мне без неё жизнь не мила!
– Нет у тебя с нею завязки, не очаровывала она тебя, не лги! Вот как и когда ты сумел в неё влюбиться? – неприязненно поморщился тот. – И вообще, как и с какой целью ты сюда попал?!
– Понимаешь, всё произошло случайно. Никакой цели я не преследовал, поверь! И хоть как-то обидеть твою сестру даже в мыслях не держал! Я возле мыса чаек поминальный венок в честь утонувшего здесь отца на воду спустил. И уже отчаливать мы начали, и тут я смотрю, девушка одинокая на уступе стоит, и ветер полы её одеяния так красиво треплет, а она, словно морская нимфа застыла и вдаль всматривается. Я поначалу подумал служанка твоей сестры. Потом присмотрелся, больно дорогое для служанки платье и красивое, удивился, неужто, думаю, сестра твоя из-под надзора сбежала, ведь не дело сумасшедших без присмотра оставлять. А тут она возьми и с уступа вниз прыгни. Мне аж нехорошо сделалось, подумал, что вместо поминовения ненароком невинную душу сгубил, поскольку понравился веночек сумасшедшей и, не ведая, что творит, она за ним в самое гиблое место кинулась. Ну и прыгнул, доплыл и вытащил её на пристань. Она недовольна была, конечно. Но мне не особо то важным показалось, я Лео увидел и стал ему вычитывать, чтобы не смел её больше одну оставлять. А он лишь головой мотает, нет, мол, я не смею ничего сделать поперёк слова хозяйки. Тут мне совсем нехорошо стало, поскольку понял я, что за сестрой твоей никто не следит и до твоего возвращения она легко может и не дожить. Поэтому, как причалила моя лодка, отослал я их, сказав, что в гостях остаюсь и взялся следить за твоей сестрой. Поначалу она ругалась, а потом ничего, привыкла, и даже понравился ей я. А уж про меня и говорить нечего, я без ума от неё и готов ради неё на всё. Поэтому и не понимаю, что ты так ругаешься и гонишь меня?
– Я заметил, что ты без ума на данный момент, и голова у тебя не работает. Именно поэтому настаиваю, чтобы ты уехал, поскольку пребывание здесь небезопасно для тебя в первую очередь.
– Мне плевать на мою безопасность, это моя жизнь, и я согласен её посвятить твоей сестре. Хочет, пусть пытает, хочет – убивает.
– Даже если ты согласен, я на такое друга обречь не вправе. Не уедешь сам, насильно увезу и сдам тебя дяде, пусть опеку над тобой устанавливает, если ты не в состоянии принимать здравые решения.
Алехандро схватил его за плечо и, сильно сжав, бесцеремонно практически поволок в сторону причала.
Диего хотел вырваться, но в голове сделалось нехорошо, сознание поплыло, и он словно во сне, послушно перебирая ногами, подчинился и последовал за другом в сторону причала.
***
Когда они вышли на причал, Диего увидел, что рядом с пришвартованной лодкой стоит та, что похитила его сердце.
При их приближении, она нахмурилась и, обращаясь к брату, напористо выдохнула:
– Отпусти его! Он здесь по своей воле и нравится мне.
– Амелия, дорогая, – отпуская его плечо, ласковым тоном проговорил Алехандро. – Зачем он тебе? Ему надо проверить владения, он давно там не был, не препятствуй мне в отправке его домой.
– Он уедет отсюда, лишь если сам того захочет. Диего, ты хочешь уехать?
– Нет, конечно, – едва слышно проговорил Диего, отрицательно замотав головой и вложив в этот жест все свои силы. Рядом с другом он, с одной стороны, с трудом находил силы сопротивляться его воле, а с другой, мысль о том, что его могут лишить общества возлюбленной, повергала в панику.
– Вот видишь, он не хочет. И это ему решать, нужно ему проверять свои владения или нет. Поэтому оставь его.
– Амелия, – голос Алехандро тоже обрёл напор, – он не соображает, что творит, поэтому не надо о его предпочтениях! Ему нельзя оставлять свои владения без присмотра, он сюзерен. Он обязан их проверять и контролировать!
– Пока не произошло ничего, чтобы требовало его вмешательства, иначе за ним бы уже прислали. Поэтому хватит диктовать всем свою волю. Он останется, и не смей спорить, здесь я хозяйка! – отчеканила она в ответ и, развернувшись, гордо ушла.
После того, как она ушла, Диего испугался, что Алехандро теперь силой запихнёт его в лодку и увезёт, однако этого не произошло. Тяжело вздохнув, и пробормотав: «Проклятье, как же я устал от её закидонов», он сделал приглашающий жест и грустно продолжил:
– Можешь остаться, но поверь мне, ты не понимаешь, на что обрекаешь себя. Не справишься ты с ней и превратишь свою жизнь в ад. Подумай об этом на досуге, я
