сказал Маркус. Он помогал ему, находил жертвы и прятал трупы.
— Мне не важно как его зовут. — бросила девушка и внезапно остановившись прищурилась. — Если ты здесь не для того чтобы спасти меня, то как ты здесь оказался?
— Мы вернулись из леса, а Шрам ушёл раньше нас ещё ночью, в общем он ждал меня дома, подкараулил и порезал ножом, там было снотворное я уснул, а очнулся в багажнике, пытался бежать ещё не зная, что ты здесь. Но ведьмак не дал.
— Но зачем ему нас похищать? Нас ведь будут искать и найдут. — Алекса поежилась и Тьма спохватившись расстегнул и отдал ей свою куртку.
К счастью дома он не успел раздеться. Она с благодарностью ее приняла поскорее одевая пока теплая. В камере и правда несмотря на лето было прохладно.
— Ведьмак понял, что его вычислили, видел тебя в магазине, а мне очень не понравился Шрам в лесу, я сразу его заподозрил и видимо тот рассказал это Маркусу. В общем они решили уехать, но напоследок хотят провести последний ритуал и заодно отомстить мне. — Тьма говорил и смотрел на девушку, как ей сказать, как объяснить, что она должна сделать для них обоих. Ради них.
— Они выбрали нас жертвами, да? — прошептала она. — Но за что нам мстить?
— Не нам, мне. — поправил он ее и рассказал, что удалось узнать ему от Маркуса, умолчав только какая роль уготована ему и ей.
— Ну может нас ещё и найдут. — Алекса неуверенно улыбнулась, но губы и нее предательски дрожали.
— Я не сказал самого главного. — Тьма чувствовал, что с каждой минутой зверь становится сильнее. Он уже терял контроль. Быстро, времени осталось немного.
— А есть ещё новости? И так уже хуже некуда. — Алекса шмыгнула носом и хотела подойти к нему, но он не дал, отойдя от нее к стене как можно дальше.
— Он сделал мне укол, через час, может раньше или позже я потеряю контроль, пойми сразу это буду уже не я, а зверь и он будет хотеть только одного — крови. — слова давались Тьме тяжело, говорил казалось не он, а кто-то другой, а он смотрел на всё со стороны, было чувство, что всё происходящее сон, кошмар и он очень хотел проснуться, хотелось кричать, биться головой о камень, но усилием воли он оставался спокойным и рассудительным ради нее, своей жены, любимой, ей и так сейчас страшно. — Ты должна перевернуться, у человека нет шансов противостоять вампиру да ещё без оружия, но волк он может убить человека, а даже вампир это просто человек. Но мы не можем ждать слишком долго, если я совсем потеряю контроль тебе со мной не справиться, будем ждать до последнего, потом ты убьешь меня, я не буду сопротивляться, волчице это не так трудно сделать она хищник, просто дай ей волю и позволь все сделать самой.
Алекса смотрела на него и казалось не понимала, что он говорит, как будто он заговорил на китайском языке. Потом ее губы беззвучно зашептали:
— Я не могу, не могу, не могу этого сделать, ты не можешь меня об этот просить. Я не могу перевернуться.
Сердце Тьмы и так стучавшее в перебоями рухнуло куда-то вниз.
— Почему ты не можешь перевернуться? Он тоже сделал тебе какой-то укол, да? — неужели этот гад предусмотрел всё, такого просто не могло быть.
Девушка больше не сдерживаясь села прямо на пол и зарыдала. Он сдался, подошёл к ней, обнял. Она вцепилась ему в рубашку, прижалась так, что отрывать пришлось бы с мясом и сквозь ее рыдания он услышал.
— Я беременна, мне нельзя переворачиваться — это убьет нашего ребенка.
Тьма думал, что хуже быть уже не может, ошибался. Сложно сказать, что он почувствовал в этот момент. Да они хотели детей, но позже. Теперь он не мог просить ее убить себя, не мог даже заставить ее это сделать, как ей потом жить с этим убив сначала их долгожданного и уже любимого первенца, а потом и его.
— Не плачь все будет хорошо. — пообещал он ей.
Потом он стал ей рассказывать как впервые увидел ее и сразу влюбился, как не решался подойти к ней и начать ухаживания, боялся, что ее семья не примет его и что только благодаря ей он снова захотел жить и у него появилось то ради чего нужно жить, семья. Она притихла в его объятиях, изредка вздрагивая, слушая его голос. Он говорил и говорил и время казалось замерло, остановилось для них, она была самым дорогим человеком в его жизни да пожалуй и единственным, друзья да, но она была для него всем. Но спустя три часа это случилось, не могло не случиться зверь вырвался, он оттолкнул от себя девушку и заметался по комнате. Его взгляд почернел, зверь хотел крови и она была совсем рядом, девушка с ужасом забилась в угол смотря на своего любимого, такого чужого сейчас, страшного. Потом она закрыла глаза не в силах больше видеть его таким и срывающимся голосом заговорила. Они поменялись местами, она рассказывала как увидела его, полюбила, как радовалась Матильда их роману, какая счастливая она была в день свадьбы и как ей жаль, что она не сможет познакомиться с его родителями, воспитавшим такого прекрасного сына. Вампир затих, он больше не метался по комнате. Она не смело открыла глаза, он сидел близко и слушал ее, вот только в глазах не было узнавания. Они были черны как ночь, из них на нее смотрела сама смерть. Она сглотнула и когда он шевельнулся, вздрогнула и продолжила рассказ, так прошло ещё два часа, она осипла, выпила всю воду из бутылки и боялась замолчать, не зная, что сдерживает его, ее голос или разум, быть может там внутри этого чудовища он все ещё борется со своим зверем и когда она решила, что он сможет, победит, ведь он такой сильный, он прыгнул прямо на нее. Она закричала, неуклюже закрываясь руками. Он врезался в стену рядом с ней. Как будто в последний момент исправил прыжок и промахнулся. Она боялась шелохнутся, даже вздохнуть, он встал и снова заметался по камере отчаянно и безнадежно. Она была права, Тьма боролся там запертый внутри своего тела, он отчаянно боролся с собой, своим зверем, голодом, он просто не мог убить Алексу и их ребенка. Если бы кто-то раньше сказал ему что нельзя контролировать уже сорванного с цепи зверя он бы согласился, когда-то и он этого
