Рианон со смехом посмотрела на малыша, откинулась в кресле и сказала:
– Знаешь, я иногда задаю себе вопрос: если у нас с Максом все образуется, если мы каким-нибудь чудом окажемся вместе, сможем ли мы привозить к вам детей, – ведь Перлатонга у нас ассоциируется сама знаешь с чем?
Лиззи неодобрительно взглянула на нее:
– Рианон, займись лучше проблемой вечного двигателя. По-моему, у вас с Максом пока еще есть другие проблемы. А эту мы сможем обсудить ближе к делу.
Рианон сокрушенно кивнула:
– Ты права. Я правильно тебя поняла – ты говорила, вы разрушили тот коттедж? – после паузы спросила она.
Лиззи кивнула: – Да.
– К вам все еще приезжают, чтобы посмотреть на место происшествия?
– Слава Богу, уже не так часто. Давай-ка оставим эту тему. Расскажи мне про Джорджа.
Рианон моргнула.
– Про отца? Извини, но о нем лучше спросить у Шарон. Я знаю только то, что он избавился от своей дуры, продал молочный бизнес и через две недели опять собирается учиться.
– Серьезно? – Лиззи захохотала. – Я ничего не знала. Чему он учится?
– Изучает египтологию. Он пирамиду от забора не отличит, но старается. Представь себе, они с Шарон весной отправляются в круиз по Нилу. И приглашают с собой меня!
– Ты – с Шарон и Джорджем! – вскричала Лиззи. – Рианон, поезжай! Иначе нам не узнать, как они смотрятся вместе.
– Сама езжай, – бросила Рианон.
– Честное слово, поехала бы, если бы могла, – ответила Лиззи. – Напомни-ка мне, что там с Мойрой и детьми.
– Мойра вместе с детьми переехала к двадцатилетнему диск-жокею в Бедминстер, – ответила Рианон. – После этого Джордж с Шарон и познакомились. Когда Мойра бросила его, отец мне позвонил – в первый раз за много месяцев, кстати, он ведь так и не простил того, что мое имя опять появилось в газетах. Как будто я нарочно так себя вела, чтобы только ему досадить! В общем, Джордж мне позвонил. Он был в таком жутком состоянии, что я сразу поехала к нему. Шарон мне туда дозвонилась, он взял трубку, они стали болтать, и вот я узнаю, что добродетельная Шарон мчится на выручку.
– Боже, как здорово! – закричала Лиззи, хохоча. – И часто ты теперь видишь Джорджа?
– Слишком часто, – проворчала Рианон. – Слава Богу, у меня нет второй спальни, а то он наверняка бы ко мне переехал. Шарон, ясное дело, предложила, чтобы мы оба поселились у нее. И он, лицемер, сказал, что это было бы неплохо. За мной, видите ли, надо приглядывать, чтобы я не вляпалась еще раз в грязную историю, которая попала бы в газеты.
Рианон так мастерски передразнила провинциальный выговор отца, что Лиззи чуть не свалилась со стула от смеха.
– А что он насчет твоих нынешних дел думает? – отдышавшись, спросила она. – Я имею в виду Макса и все прочее. Наверняка ведь что-нибудь уникальное выдал.
Рианон засмеялась:
– Знаешь, нет. Эти дела настолько его потрясли, что он буквально потерял дар речи. И я благодарна за это милосердному Господу, хотя и понимаю, как ты разочарована.
– Он будет на презентации?
Рианон пожала плечами:
– Мне все равно. Шарон его пригласила. Не могу же я его не пустить – в конце концов, он мой отец. Наверное, Бог таким образом наказывает меня за грехи. Я знаю, этот человек обязательно выкинет что-нибудь такое, за что мне придется краснеть. Так всегда и бывает. Но лучше об этом не думать, ведь что бы я себе ни вообразила, действительность окажется в миллион раз хуже.
Шесть дней спустя Макс вошел в свой кабинет в нью-йоркском офисе. Все утро он провел на заседании группы планирования. Он сел за стол, просмотрел пришедшие по электронной почте письма, сделал пару неотложных звонков, затем прикинул, который час в Англии. Семь тридцать. Рианон, возможно, уже ушла с работы. Макс набрал ее домашний номер. После четвертого гудка она ответила.
– Привет, – сказал он, откидываясь на спинку кресла и забрасывая ноги на стол.
– Макс?
– Ты ждала звонка от другого? – Он улыбался.
– Нет. Но от тебя я ждала звонка три недели назад. Ты прослушивал автоответчик?
– Конечно.
– Так почему не перезвонил?
– Понимаешь, я тут был очень занят и… – Он умолк. – Работа, и я связан…
Прошло несколько секунд, прежде чем Рианон произнесла:
– Тогда прошу тебя не развязываться из-за меня.
После чего Макс услышал короткие гудки.
Рианон тряслась от ярости. Она знала, что он перезвонит, но, черт побери, не собиралась брать трубку только из-за того, что ему удобно поговорить с ней прямо сейчас. Связан, видите ли! Ну и пусть! Она выдернула телефонный шнур из розетки и отправилась в ванную.
Рианон уже начала раздеваться, когда ей вдруг пришло в голову, что, отключив телефон, она лишила себя удовольствия убедиться в том, что Макс действительно перезвонил. Тогда, босиком прошлепав в гостиную, она включила телефон и автоответчик.
Перезвонил Макс только в одиннадцать часов. Поскольку он заставил Рианон так долго ждать, она решила не брать трубку, просто прослушать сообщение с автоответчика.
– Привет, – сказал Макс. – Думаю, ты дома, но слишком сердита на меня и не хочешь отвечать. Я не в обиде.
Объясню все при встрече. Сейчас я только хотел сказать, что получил твое сообщение насчет презентации в четверг. Это приглашение?
Рианон нажала на кнопку телефона.
– Ну-ка повтори, – потребовала она. – Последнюю фразу. Я, кажется, не расслышала.
– С удовольствием. – Макс смеялся. – Я спросил, можно ли мне присутствовать на торжестве.
Рианон не верила собственным ушам.
– Хочешь приехать в Лондон?
– По-моему, ваш праздник намечается в Лондоне, – парировал он.
– Да, именно здесь, – отозвалась она, еще не веря, что Макс говорит всерьез.
– Я могу быть в четверг после полудня, – сказал он. – Понимаю, у тебя сейчас много дел. Мы сможем встретиться у тебя?
– Если хочешь, я встречу тебя в аэропорту, – предложила Рианон, думая о том, насколько же велико влияние Макса на нее и насколько ей на это наплевать.
– Спасибо, не нужно. У меня намечены деловые встречи. В общем, я буду у тебя около четырех. Идет?
– Я буду дома, – ответила Рианон. – Послушай, Макс, ты понимаешь, что здесь будет полно журналистов?
– Охотно верю, – отозвался Макс. – Я полагаю, открытие программы требует присутствия репортеров.
– Макс! – закричала Рианон. – Ты чего-то не говоришь!
