– И все? – спросил Льюис.
Посетитель пожал плечами.
– Мое дело – передать вам информацию. Не я составлял официальный отчет и потому не знаю подробностей. Единственное, что могу сказать вам наверняка: судя по тем телеграммам, что мне довелось увидеть, а также по тому, какого ранга люди поставили под ними подписи, из создавшейся ситуации для вас существует только два выхода.
– И какие же?
– Лично мне нравится вариант с финалом «они жили долго и счастливо». Именно к этому исходу мы и стремимся.
– Замечательно, – порадовался Макбрайд. – А что насчет второго?
– Второй? Соответственно наши герои долго не живут. Если вы все-таки решите поведать миру свою историю, то скорее всего закончите тирозиновой комой в больнице Святой Елизаветы, в палате для буйнопомешанных. – Посланник помедлил. – Незавидная участь.
Макбрайд не рискнул искушать судьбу.
Уже дома, в Вашингтоне, Эйдриен составила длинный список на три страницы. Одна только категория «Прочее», в которой вкратце перечислялись самые общие вопросы, состояла из двадцати трех пунктов, требующих срочного рассмотрения. Помимо всего остального, предстояло расплатиться с бюро проката за покалеченный «додж», который вернули с опозданием в сорок два дня обожженным и с помятым багажником. Кроме того, надо было забежать в контору «Слу» и забрать личные вещи, оставшиеся в ее стеклянной конторке. Малоприятная перспектива, хотя после всего, что пережила Эйдриен, это уже не имело значения. В сложившейся ситуации она даже усмотрела положительные моменты: теперь можно заняться частной практикой и ни от кого не зависеть. Представился шанс внести в жизнь перемены, и Эйдриен приняла его с благодарностью.
Однако сначала следовало привести в порядок квартиру Никки и разобраться с ее вещами – Эйдриен заверила администратора «Уотермилла», что освободит помещение к концу месяца.
Помимо житейских мелочей, оставалась и сама Никки. Ее останки еще не предали земле, и Эйдриен каждый раз тяжело вздыхала, глядя на «классическую урну» с прахом сестры. Она упрекала себя за то, что по-прежнему не придумала, как же проводить Нико в последний путь.
Макбрайд тоже составил свой список – ему предстояло наладить контакты с друзьями и коллегами, а также прояснить ситуацию с банковскими счетами и вкладами в брокерскую контору. Кроме того, он планировал вернуться к своей профессиональной деятельности и заняться исследованиями в области психологии. Впрочем, в его вынужденном отсутствии проявились и свои хорошие стороны. Одно время Льюис снимал квартиру неподалеку от так называемой Силиконовой долины – средоточия высоких технологий и предприятий с наукоемким производством – и поэтому вложил средства в только начинавший тогда развиваться Интернет. Теперь же он вспомнил о приобретенных когда-то акциях и ценных бумагах. Поинтересовавшись нынешним состоянием дел на фондовом рынке, Макбрайд понял, что за время его затянувшейся прогулки по свету в образе Джеффри Дюрана акции компаний «Сиско системз», «Интел» и Ай-эм-си невероятно подскочили в цене. Богачом, конечно, он не стал, но вложенные пятнадцать тысяч умножились многократно.
Лью не выносил самой мысли о том, чтобы снова поселиться в квартире, где он вел жизнь «робота». А поэтому пока влюбленные не определились в поисках занятий и места жительства, они решили поселиться в «бомбоубежище» Эйдриен. Некоторое время пришлось мириться с неудовольствием миссис Спиарз, но в конечном итоге Лью завоевал ее расположение: он вычистил водостоки, подрезал кроны непомерно разросшихся деревьев и починил посудомоечную машину хозяйки.
– А я и не знала, что ты такой мастер, – заметила Эйдриен.
– Я рос в небогатой семье, – объяснил Лью. – Мы не могли платить за работу другим – все делали только сами.
– Со мной та же история. Только я так ничему полезному и не научилась.
– У меня дома, в Мэне, считается, что настоящий американец должен быть мастером на все руки. И меня с детства приучали не бояться работы. Родители всегда говорили: «Не трусь, за что ни возьмешься – все получится».
– Так уж и все? – лукаво проговорила Эйдриен и одним махом опрокинула Льюиса на кровать, не дав ему развязать ботинки. Приподнявшись, она сверху вниз взглянула на своего избранника и нежно провела большим пальцем по его нижней губе: – Интересно, а это касается всех областей деятельности?
– Несомненно.
Эйдриен подарила ему долгий поцелуй и прижала к постели.
– Да, именно этим мы и славимся, – добавил Макбрайд, приподнимаясь, чтобы глотнуть воздуха. – А еще мы, янки, чрезвычайно изобретательны.
– А вы, янки, все такие говоруны?
Когда прошло две недели с момента их возвращения из Швейцарии, Эйдриен наконец придумала, как подобающим образом – то есть весело и с ветерком – проводить сестру в последний путь. Она поделилась своей идеей с Лью, и тот помог ей отыскать через Интернет модельную яхту типа «Челленджер», которую продавал некий джентльмен по имени Тез Браун. С владельцем лодки списались по электронной почте и в скором времени созвонились.
– Ужасно не хочется с ней расставаться, – жаловался Браун, – но ничего не поделаешь. Жена сказала, что пора урезать флот, а эта яхта как раз названа в честь моей первой супруги, так что…
Предварительно обговорив с продавцом условия сделки, влюбленные с большим трудом уломали старушку «субару» завестись и, следуя замысловатым инструкциям Брауна, направились в Потомак. Когда они проезжали мост, Эйдриен выглянула в окно и отметила, что река уже почти освободилась от оков зимы: по воде плыли редкие, покрытые снежным настом белые льдинки.
Преодолев двадцать пять миль на поскрипывающей машине, они добрались до места. Перед ними стоял выстроенный в полном соответствии со вкусами современного нувориша кирпичный особняк. Его хозяин оказался щеголеватым пятидесятилетним франтом в ярко-синей фланелевой куртке спортивного покроя, тщательно отутюженных брюках и плетеных кожаных мокасинах. Они представились друг другу. Браун обеспокоенно взглянул на старенькую «субару», на которой уже и краска облупилась, и препроводил покупателей в гараж. Здесь, помимо двух «биммеров» – как он ласково величал свои «БМВ», размещалась и его флотилия.
Яхта «Патриция» оказалась настоящей красавицей, и Макбрайд поразился ее размерам – мачта выше его роста.
– Двадцатидюймовый траверз, мачта восемьдесят пять от палубы. Корпус разбирается, так что с перевозкой проблем не возникнет – как раз уместится на крыше вашего автомобиля.
Эйдриен залюбовалась судном, и продавец одобрительно хмыкнул.
– Углеродное волокно, складной корпус: в самую пору на Кубок Америки. Прилагается комплект парусов для скоростного плавания, если решите поучаствовать в гонках.
По просьбе покупательницы Браун продемонстрировал, как разобрать и собрать лодку, как крепится киль и как пользоваться дистанционным пультом управления.
– Вам повезло – отдаю почти даром, – сказал он, когда та выписала чек на 1250 долларов. – За новую пришлось бы выложить не меньше пяти тысяч.
