скидками и льготами чуть не даром.
Затрачивая такую уйму денег на разъезды чиновников, следовало вспомнить о том, в чем именно перевозится наш солдат? К его услугам «скотские» вагоны. Как ни странно, а ведь приходится мириться. Нам понятно отправление людей в таких вагонах во время войны за недостатком, а в мирное время подобная отправка для нас загадка. Зато к концу маршрута у многих начальников не остается и половины людей: одни дезертируют, другие сдаются в лечебные заведения, а третьи отстают, чтобы потом ехать в третьем классе распоряжением коменданта станции.
За неимением искусственных путей люди отправляются по образу пешего хождения с документом в руках «навроде арестанта». По правде сказать, чего бы стоило, если людей-одиночек отправлять на земских подводах? Меньше расхода на кормовые и целее обувь. Отправляющий людей должен знать точно, в какой губернии какой существует оклад кормовых денег. Например, нужно отправить из Самары в Хвалынск, то отправитель должен высчитать один день по железным дорогам, полтора дня по Симбирской губернии и полтора дня по Саратовской губернии. Причем, если по железной дороге люди в пути меньше 8 часов, выдается местный оклад, в противном случае — железнодорожный, на одну-две копейки больше. Чтобы высчитать маршрут от Шемахи до Царевококшайска, нужно много положить труда. Желательно установить один оклад во всех случаях в размере 20 копеек, и не по местностям, а по времени. Люди будут знать, и не будет злоупотреблений.
ПРИМЕЧАНИЕ. Варка пищи на сборных пунктах — зло большой руки. Новобранцы, запасные, ратники должны получать деньги на руки с момента выступления в часть. Деньги за все время должны быть записаны в тетрадь начальника команды. Бедные люди могут зачисляться в котел только из местного оклада.
ПРИЗРЕНИЕ СЕМЕЙСТВ. Семейства призванных нижних чинов за эту войну призревались земством и городскими обществами согласно правилам статьи 38 Устава воинской повинности 1897 г. Эти правила теперь настолько изменены, что разобраться в них положительно невозможно. Ни один солдатик или его семья не имеют права требовать; они должны просить отцов города и земских воротил о выдаче пособия. За неимением у общественных учреждений средств пайки выдаются не везде аккуратно и полностью. Чтобы получить один несчастный пуд 28 фунтов муки и 10 фунтов крупы, нужно пройти не одно мытарство.
Желательно статью 38 Устава изменить в том смысле, чтобы пособие выдавалось из казны (казначействами) по получении от воинского начальника удостоверений. В поощрениях за звания желательно разграничить количество пайка. Например, семья унтер-офицера должна получать хоть несколько больше, чем семья рядового.
Кроме пособия семьям ощущалась потребность в отправке на родину семейств временно проживающих запасных, призванных на службу. Оснований по этому поводу не издавалось. Некоторые управления таких семейств отправляли на счет пожертвованных сумм. Этот пробел в законе необходимо восполнить.
О ПЕНСИИ И ПОСОБИИ. Нижние чины, сделавшиеся неспособными к службе, увольняются домой: 1) те, у коих в документах будет сказано «к труду не способен», имеют право получать 3–6 рублей пособия от казны. Цифры 36–72 рубля в год, утвержденные полстолетия тому назад, едва ли при современной дороговизне достаточны.
Кроме того, чтобы получить этот мизерный оклад от государства за утраченное здоровье, нужно тратиться, хлопотать, писать и подавать прошения, ездить в город. Месяца через три явится волостное начальство с описью, спрашивает, нет людей, желающих взять «слугу отечества» на попечение без расходов казны. Общество составляет приговор в том, что действительно солдат нуждается. Сельские воротилы, «мы», никак не соглашаются дать приговор, говоря: «Он, — указывая на солдата, — имеет корову и лошадь». В этих случаях выручает вино полка. Но это еще недостаточно. Солдата вызывают на переосвидетельствование в город. По признании его присутствием по воинской повинности неспособным к труду бумаги идут в казенную палату, от которой и зависит назначить пособие. Этот порядок в сравнении с тем, какой существует при назначении пособий от комитета о раненых, нужно признать благодатным. Богоугодный комитет при его баснословно великой канцелярии наплодил в настоящее время столько циркуляров, что разобраться в них трудно. Назначение солдаткам каких-то 5 рублей в год сопровождается целым рядом документов. Что же касается назначения отставному пенсии в 17 рублей в год, то тут требуется целая кипа документов и данных. По представлении всего указанного назначение объявляется точь-в-точь через полгода. Объявление посылается обязательно воинскому начальнику, который, в свою очередь, — в полицию, последняя — в волость, а волость — сельскому старосте для выдачи. Теми же стопами шествует в комитет расписка. Подобные расписки составляют особую статью входящего, увеличивают нумерацию и якобы деятельность канцелярии.
Чтобы избавиться правительству от такой большой обузы, как выдача пенсий и пособий нижним чинам и их семьям, следовало страховать людей с таким расчетом: кто сделается на службе неспособным к труду, тому выдавать премию в 200 рублей; умрет — семья получает 100 рублей.
Страховой тариф не должен превышать 1 рубля в год с человека, так как умирает в год на 1000 приблизительно 1, увольняют по неспособности к труду 3–4 человека на то же число, а всего около 5 человек. К одновременной выдаче премии должно быть не меньше 200 рублей неспособному и 100 — семье умершего, жене и детям.
Страховая сумма должна откладываться в особый страховой капитал. Все остатки, буде таковые окажутся, причисляются в резерв капитала на всякий случай. Выдача премий должна производиться тотчас по получении метрической выписки о смерти или документа, в котором будет сказано: «К труду неспособный». Выдав установленную премию, больше правительство никаких обязанностей по призрению не несет.
МЕЛКИЙ КРЕДИТ. Всем известно, что ныне солдат получает петровское жалованье[77] и испытывает крайнюю нужду. Одни переносят лишения безропотно, другие наседают на карман родителей, а третьи терпят материальные недостатки, находятся в возбужденном состоянии, ропща и свободно выражаясь о власти предержащей. Зная нужду солдата, я сим возбуждаю в военном ведомстве вопрос о СОЛДАТСКОМ МЕЛКОМ КРЕДИТЕ. По моему мнению, этот вопрос в настоящее время должен принадлежать к одному из тех вопросов, к которым военное ведомство должно отнестись сочувственно и не замедлить поставить его на очередь.
Не вдаваясь в детали «мелкого кредита», я тем не менее хотел бы предложить лицам, имеющим попечение о солдатских нуждах, следующее:
1) Существует ли нужда у солдата в займе денег? Ответ на этот вопрос не представляет затруднений. Всякий может знать, как иногда солдат нуждается в деньгах. Ему нужны рубашки, отдать за починку сапог, достать табаку, купить чаю, сахару,
