Он дернул три раза веревку: мол, все в порядке, можно давать питание на кольца Мебиуса и включать насос. Затем он обхватил стальные перекладины башни руками и ногами и стал ждать. Вова пристроился рядом, отвязал от пояса кинокамеру, направил ее на раструб.
Минута томительного ожидания. И вот башня завибрировала. Донесся смутный гул: это наверху включили насос и он теперь продавливал легкую нефть вниз по трубе, выгоняя воду.
Из широкого раструба выскочила резвая стайка бычков.
«Они прошли сквозь кольцо, — подумал Юра. — Теперь они, наверное, проницаемы…»
Застрекотала кинокамера: Вова снимал бычков.
Вдруг из отверстия раструба вырвался темный столб толщиной с человеческое тело. Будто кто-то невидимый медленно вытягивал из колена трубы толстое бревно. Оно становилось все длиннее и длиннее… Четырнадцатидюймовая нефтяная струя шла сквозь воду — шла ровно, не размываясь, с четко ограниченной поверхностью, окруженной слабым фиолетовым сиянием. Юре показалось, что он слышит однотонный и долгий певучий звук…
Так вот оно! Уже не в мечте, не странным и далеким видением, не на листе ватмана — наяву шла сквозь море струя нефти. Это было чудо. Чудо, созданное их руками!
Юре хотелось крикнуть, кувыркнуться через голову, смеяться. Он помахал рукой Вове, но тот был занят: снимал струю. Стрекотала кинокамера.
Юра четыре раза дернул сигнальную веревку, чтобы дать знать Николаю: струя пошла. Тотчас он получил ответ — его сигнал был принят. Юра отвязал веревку от пояса и, оттолкнувшись от башни, поплыл неподалеку от струи. Он без особого труда обогнал ее. Установка работала на медленном режиме, скорость струи была невелика — меньше метра в секунду. Вот когда вступит в строй Транскаспийский, можно будет дать струе огромную, небывалую скорость: ведь она проницает воду свободно, не испытывая сопротивления…
Юре захотелось наверх, к людям. Он сделал знак Вове, и они, медленно перебирая ластами, всплыли на поверхность. Юра сорвал маску с лица, сказал:
— Повезло нам с тобой, дядя Вова! Мы первые и единственные свидетели чуда.
С мостика им махал рукой и что-то кричал Николай. Лицо у него было сияющее.
Приемочная комиссия отплыла на большом белом катере к Птичьему Камню. Времени было достаточно: нефтяная струя дойдет до острова не раньше чем через два с половиной часа.
Над черной скалой кружили встревоженные чайки; в последнее время им не стало житья от людей.
А люди неторопливо сошли на песчаный берег острова. Осмотрели стальной открытый резервуар. Не всем верилось, что нефть, пройдя без труб семикилометровую морскую трассу, заполнит этот резервуар. Внимательно слушали инженера Костюкова, который снова и снова принимался рассказывать, как он увидел струю, вытягивающуюся из раструба отправной станции.
На пульте управления все было в порядке. Зеленый глаз индикаторной лампы показывал, что энергетический луч, питаемый батареей электретов, надежно соединяет оба берега. Напряженность поля вокруг луча была нормальной.
Но стабильно ли действие поля кольца Мебиуса? А вдруг нефтяная струя, пройдя километр-два, перестала быть проницаемой? Тогда энергетический луч не удержит ее на глубине. Нефть не сможет преодолеть сопротивление воды и всплывет, растекаясь на поверхности моря густым черным пятном…
Привалов выехал на трассу. Катер с полчаса «утюжил» пролив. Синяя гладкая вода была чиста — никаких нефтяных пятен. Борис Иванович вернулся на остров, закурил, принялся вышагивать по песчаному пляжу.
— Перестань! — раздраженно сказал ему Колтухов. — Ходишь маятником — у меня голова от тебя кружится!
Когда остались считанные минуты, Григорий Маркович велел включить насос. В резервуар хлынула, пенясь, струя воды. Нефти пока не было. Пришлось остановить насос.
Юра не выдержал. Он молча разделся, закинул за спину баллоны акваланга, натянул маску и кинулся вводу. Вова тоже надел акваланг и, прихватив кинокамеру, вошел в воду.
Почти сразу Юра увидел струю. Она шла на него тупым темным концом, похожим на орудийное жерло, Как и прежде, ее окружало слабое фиолетовое сияние.
Странное и жутковатое зрелище… Юра рванулся вверх. Остро кольнуло в ушах. Он поплыл медленнее. Мелькнула стекловидная граница воды и воздуха, ярко освещенная солнцем. Вырвав изо рта загубник, Юра заорал людям, стоящим на берегу:
— Идет! Включайте!
И, торопливо сунув загубник в рот, снова нырнул и поплыл к решетчатой башне. Там уже сидел Вова со своей кинокамерой.
И они увидели: нефтяная струя прошла сквозь кольцо Мебиуса и преспокойно втянулась в широкий раструб. Точнехонько! Как по ниточке…
Юра в восторге хлопнул себя по ляжкам. Хлопка не получилось, он только провалился метра на два в глубину. Работая руками и ногами, Юра принялся всплывать.
А там, наверху, на площадке у верхнего края резервуара, столпились участники испытания. Пока насос гнал воду, белую от пены. Но вот вода потемнела… Рассыпая радужные брызги, мягко шлепнулась на дно резервуара бурая маслянистая струя.
Колтухов, стоявший ближе всех к патрубку, сунул в струю палец. Нефть! Да, это была нефть. Она без труб пересекла семикилометровый пролив в «бесплотном», перестроенном состоянии, свободно пронзая морскую толщу, и здесь, пройдя сквозь поле приемного кольца Мебиуса, снова стала осязаемой, «нормальной».
Багбанлы притянул к себе Привалова, чмокнул его в губы:
— Поздравляю, Борис!
— И вас тоже, — ответил Привалов, охрипший от волнения и счастья.
Участники испытания, радостно возбужденные, сели на катер и отправились на материк. Опыт был повторен в обратном порядке. И снова нефть, на этот раз отправленная с Птичьего Камня, прошла сквозь пролив и заполнила приемный резервуар.
— Так, — сказал Григорий Маркович. — Считаю, что опыт прошел удовлетворительно. Проследите, Борис Иванович, чтобы собрали ленты со всех записывающих приборов. И на сегодня хватит.
«На сегодня хватит! Только и всего, — подумал Привалов. — Других слов не нашел. Как будто сегодня не свершилось небывалое, невероятное… Впрочем, у них, ученых, иные масштабы. Для них сегодняшний опыт — очередной шаг в ряде других, не более…»
Между тем народ разъехался. Рустамов тоже попрощался было, но Григорий Маркович придержал его:
— Не торопитесь, Джафар Алиевич. Нам нужно поговорить. Но, может быть, сперва съездим куда-нибудь пообедать?
— Здесь промысел недалеко, в десяти минутах езды, — сказал Привалов. — Там столовая.
— Отлично. Надеюсь, в столовой, расположенной у моря, найдется уха из свежей рыбы.
— Уха? — вмешался Юра. — Вряд ли там есть. А мы сами, если хотите, приготовим уху. Рыбы наловить недолго.
— Еще лучше, — сказал Григорий Маркович.
Валерка побежал за спиннингом и, усевшись на краю пристани, метнул в воду длинную леску. Вова тоже взял на катере свою удочку и пристроился рядом. Вполголоса, чтобы не напугать рыбу, он стал рассказывать Валерке о своем «электро-тензо-пьезометрическом силомере», которым, по его словам, заинтересовался завод медицинского оборудования.
