четвереньки, пытаясь подняться. Сергей Петрович выстрелил в землю рядом с бандитом.
– Лежать! Шевельнёшься – пристрелю.
Тот тут же завалился на бок и замер в позе эмбриона. А Сергей Петрович, услышав приближающийся топот, убрал пистолет в кобуру и, освободив правую руку, полез в левый карман гимнастёрки за своим удостоверением врача. Не успел он справиться с пуговицей на клапане кармана, как из-за угла выскочили два красноармейца с трёхлинейками, которые тут же и направили на Сергея Петровича.
– Стоять, руки в верх.
– Ну чего кричите-то? Я, если бы хотел, давно бы вас перестрелял. А этим, лёжа, руки поднимать неудобно. И поаккуратнее с оружием. Я сейчас достану удостоверение, смотрите не пальните.
Сергей Петрович, наконец, справился с пуговицей, нащупал удостоверение, очень медленно вытащил руку из-за обшлага шинели и протянул документ бойцам, одновременно раскрывая его пальцами. Один из солдат поставил винтовку вертикально, придерживая её левой рукой, а правой достал из кармана фонарик и, включив его, направил свет сначала на лежащих бандитов, и только потом на Сергея Петровича.
– А с этими что?
– Пришлось объяснять, что нападать на военных неправильно.
Боец с фонариком обошёл по дуге лежащих на земле людей, приблизился к Сергею Петровичу и прочитал удостоверение, направив на него свет. Потом посветил на лицо, сверяя его с фотографией, и выключил фонарик.
– Осторожнее, один тяжело ранен, а второй опасен!
Но Сергей Петрович опоздал. Как только свет потух и люди перестали что-либо видеть, лежащий на земле громила вскочил и бросился к выходу из двора. Боец, стоявший на его пути, успел отпрыгнуть в сторону, но выстрелить успел только Сергей Петрович. Ориентируясь исключительно на звук шагов, он выпустил все оставшиеся в обойме патроны. И сам не понял, которая из выпущенных пуль и в кого попала. Но попала, о чём свидетельствовал вскрик боли и шум от падения.
– Все целы?
Два голоса раздались почти одновременно.
– Я цел.
– Я цел.
– Вот и хорошо. Вяжите их и зовите подмогу, вы вдвоём их не дотащите. Хотя не надо подмогу, им скорая помощь нужна.
Боец с фонариком, видимо, старший, осветил лежащего у самого угла громилу и скомандовал:
– Перепёлкин, свяжи их.
Пока Перепёлкин возился, стягивая лежащим на земле бандитам руки их же поясными ремнями, Сергей Петрович сменил в пистолете обойму, передёрнул затвор и убрал его в кобуру.
– Перепёлкин, остаёшься здесь, а мы с товарищем военным врачом пойдём в комендатуру, надо рапорт составить. И машину оттуда можно прислать.
Оказалось, что комендатура располагалась дальше по Стромынке в клубе Русакова. Войдя в помещение, старший наряда, при свете выяснилось, что это младший сержант, попросил Сергея Петровича подождать в вестибюле. При этом он незаметно подал находившимся там красноармейцам знак, что бы присматривали за ним. А сам прошёл куда-то во внутренние помещения. Минут через пять он вернулся и сказал:
– Товарищ военврач, пройдите к дежурному.
И показал рукой, куда надо идти.
В кабинете, кроме дежурного, человека средних лет с заметной щетиной и петлицами сержанта госбезопасности, сидевшего за столом, оказался ещё один человек с петлицами армейского младшего лейтенанта239, стоявший сбоку от стола.
– Здравствуйте, товарищ военврач третьего ранга. Предъявите документы.
Сергей Петрович не торопясь достал из левого кармана гимнастёрки, который он предусмотрительно не стал застёгивать на пуговицу, своё армейское удостоверение вместе с ночным пропуском и подал его человеку за столом. Тот внимательно прочитал первый разворот удостоверения, поднял на Сергея Петровича глаза и спросил:
– С каких это пор врачи ходят по Москве с оружием?
– Приказ командования.
– Покажи разрешение на оружие.
– Там вписано.
– Где там?!
– В удостоверении. Третий разворот, кажется.
Сержант госбезопасности перелистнул страницы и прочитал запись о выданном оружии.
– Предъяви номер пистолета.
Сергей Петрович очень медленно достал пистолет из кобуры и положил его на стол. Дежурный взял пистолет за рукоятку, сверил его номер с записью в удостоверении, снял с предохранителя и направил на Сергея Петровича.
– Вася, обыщи его.
– Ты поосторожнее, патрон в стволе.
– Молчать!
Младший лейтенант подошёл к Сергею Петровичу, встал так, чтобы не перекрывать линию стрельбы, развернул Сергея Петровича лицом к себе и проверил карманы шинели, потом снял с него ремень с кобурой, расстегнул шинель и проверил карманы галифе и гимнастёрки. В галифе он не нашёл ничего интересного, а из правого кармана гимнастёрки вынул удостоверение лейтенанта госбезопасности и разрешение на ношение оружия. Вернувшись на прежнее место, он отдал документы дежурному. Тот внимательно их прочитал, ещё раз сверил номер пистолета и спросил:
– И какое же из этих удостоверений настоящее?
– Оба.
– В смысле, оба фальшивые? Говори правду, мразь!!!
– Я могу позвонить?
– Куда?
– Не куда, а кому. Своему командованию, естественно.
Комендант секунд 20 переваривал услышанное, потом усмехнулся.
– Здесь связь только с городской комендатурой.
– Отлично, пусть коммутатор соединит со штабом Московского гарнизона.
На этот раз дежурный сверлил Сергея Петровича взглядом секунд 30, потом, всё-таки, взял трубку стоявшего на столе полевого телефона, крутанул ручку и, дождавшись ответа, сказал:
– Штаб Московского гарнизона.
Потом посмотрел на Сергея Петровича.
– Дальше что?
– Дальше три двойки.
– Соедините три двойки.
…
– Опять коммутатор.
– Номер один два три.
– Один два три.
– Ты лучше мне трубку дай.
– Обойдёшься.
И уже в трубку:
– Дежурный по Сокольнической военной комендатуре сержант госбезопасности Кашин. … Какое сообщение?
– Экстренное сообщение для Завхоза, копия Заведующему складом.
Дежурный повторил в трубку:
– Экстренное сообщение для завхоза, копия заведующему складом.
– Нахожусь в помещении Сокольнической военной комендатуры, нужна помощь.
– Нахожусь в помещении Сокольнической военной комендатуры, нужна помощь.
– Странник.
– Странник.
Выслушав ответ, дежурный положил трубку и посмотрел на Сергея Петровича.
– И что дальше?
– Ждать.
– Чего ждать?
– Реакции командования.
– И долго?
Сергей Петрович пожал плечами.
– Прошлый раз ждали минут пять. Но тогда был день, а сейчас ночь.
– Ладно, тогда садись и рассказывай, что произошло. А какой протокол оформлять, я потом решу.
– Ну, когда я зашёл во двор…
– Стоп-стоп-стоп. Давай сначала. Зачем ты туда пришёл?
– Живу я там, спать пришёл.
– А почему не в госпитале?
– У нас многие, у кого есть жильё в Москве, ночуют по домам.
– Как же так? А если привезут раненых?
– С поездов по ночам, почему-то, не привозят. А если приедет машина, то хватит и тех, кто живёт в казарме.
– Ладно, давай про нападение.
– Когда я зашёл во двор, на меня набросился человек, которого твои люди, потом, чуть не упустили. Наверно, они охотились за оружием. Во всяком случае никаких разговоров типа «жизнь или кошелёк» не было. Я его уложил приёмом самбо. И едва увернулся от второго, напавшего сзади.
