не погладят, может даже отдадут за трусость под трибунал. Потому торжественно клянусь себе: в следующий раз обязательно пойду вперед, не брошу винтовку. Господи, да что я такое несу! Как же мне страшно!
Японец первым покидает зал, оказываясь в коридоре. Он буквально вытягивает меня за собой и прижимает голову к паркетному полу: мол, лежи, не высовывайся. Сам же, перезарядив пистолет – теперь я чуточку осмелел и уже могу смотреть по сторонам, не жмурясь от ужаса – забирается обратно в тот простреливаемый кошмар, который остался за дверью. Да и двери-то собственно, уже нет: дуршлаг какой-то с разодранными дырами. Начинаются они примерно от уровня пояса и криво ползут вверх, до потолка.
А те, кто напал, продолжают стрелять и стрелять. Так, словно патроны у них бесконечные и вообще: им наплевать, куда они палят. Этим парням интересен сам процесс, вот и стараются. Я, кажется, скоро оглохну от этого. Мозг уже буквально раскалывается изнутри, в ушах стоит какой-то тяжелый гул, и я пытаюсь его прогнать, мотая головой из стороны в сторону. Не особо-то и помогает. Но зато вижу, как возвращается Сэдэо. За ним выползает Кеша. Голова у нее белая, густо посыпанная чем-то. Кажется, это меловая крошка из расстрелянной лепнины. Глаза широко распахнуты, зрачки широченные, словно у кошки ночью.
Она видит меня и ползет навстречу. Ложится рядом. Сэдэо остается здесь, не возвращается. Вскоре за ним выбирается Альберт Романович. Неуклюжим тюленем он ползет из дверного проёма, но не останавливается рядом с нами, а устремляется дальше по коридору. Кажется, он вообще от страха перестал соображать, да ещё почему-то левая половина его тела густо залита кровью. Он ранен?!
Но ответ на вопрос я не знаю: последним из зала выползает Горо. Делает знак Сэдэо и остальным: «Уходим!», и наша компания, поднявшись, на корточках спешно убирается подальше от зала, который по-прежнему в центре боевых действий. Мы спешим, догоняем отчима Максим, хватаем его за шкирку и тянем за собой. Альберт Романович, наконец сообразив, что его спасёт, следует за нами.
Метров через двадцать поднимаемся на ноги и бежим вперед, но не в ту сторону, откуда пришли, в противоположную. Кажется, где-то здесь, если верить плану-схеме, есть лестница, ведущая в подвал. Она показывается за следующим поворотом. Тяжелая, металлическая. С замком, срабатывающим только если приложить к нему палец. Мы с Кешей подтаскиваем к прибору Альберта Романовича, который всё ещё пребывает в полнейшей прострации, и заставляем его ткнуть в сенсор указательным пальцем. К нашему удивлению, срабатывает. Щёлкает электронный замок, дверь отпирается, и мы вваливаемся внутрь. Последним заходит Горо – он прикрывал наш отход.
Дверь закрывается, и мы оказываемся перед лестницей, ведущей вниз. Автоматически включается освещение, и спешим туда, под землю, где уже практически не слышны выстрелы. И вот мы уже на самом низу, здесь небольшая комната с диваном и тремя креслами, даже бар есть. Выглядит, словно гостиная, если не думать, что вокруг бетонные стены. Правда, окрашены в приятный оливковый цвет. На полу ламинат, над головой натяжной потолок с встроенными светильниками.
– Что это за место? – спрашивает Кеша, вертя головой из стороны в сторону.
– Убежище, – отвечает Горо. – Я его на плане нашел. Вот и запомнил на всякий случай, как сюда добраться.
– А если они прорвутся? Ну, те, кто напал? – трясущимся голосом спрашивает Альберт Романович.
– Не смогут. Дверь надежная. Её только автогеном открыть можно или прямым выстрелом из гранатомёта. И то, и другое исключено. Слишком много шума произвели эти господа, – спокойно отвечает Горо.
Замолкаем и прислушиваемся.
– А ведь здесь есть мониторы системы видеонаблюдения, – вдруг сообщает Сэдэо. Пока мы общались, он успел обойти всё пространство подвала. – Пойдемте, посмотрим.
Спешим в другую комнату. Здесь светятся штук десять мониторов, на которые транслируется всё происходящее в доме. Ищем зал собраний «политбюро», и когда находим его, оказываемся шокированы: оказывается, мы пятеро единственные, кто выбрался оттуда живыми. В зале ходили семь человек, затянутые во всё черное, с тяжелыми пуленепробиваемыми шлемами на головах, в бронежилетах, с автоматами. Они рассматривали каждого из учредителей. Трое были мертвы: не шевелились и лежали в лужах крови. Кто в кресле, кто рядом, один на столе. Лишь четвертый, тот самый, худой и высокий, подавал признаки жизни. Он лежал и морщился от боли, а когда к нему подошел один из нападавших, выставил руку вперёд и начал что-то говорить. Наверное, просил не стрелять. Но боевик поднял автомат, и мы вздрогнули все разом, кроме разве что японцев: короткая очередь перечеркнула худое тело, и оно, дёрнувшись, застыло.
Все соучредители секс-клуба «М.И.Р.», кроме Альберта Романовича, который в ужасе наблюдал за творящимся в том зале, превратились в остывающие трупы.
– Господи боже мой, – прошептал он потрескавшимися губами. – Они всех убили… Кто это такие? Что происходит?!
Мы не знали ответов на эти вопросы. Потому стояли и молча смотрели. Вот один из нападавших поднял руку и прочертил круг указательным пальцем, а затем показал в сторону окна. Это означало: «Уходим». То есть они пришли, чтобы расстрелять учредителей клуба? Кого-то конкретно или всех сразу? Но кто послал их сюда? Этот человек должен обладать огромными средствами, чтобы не побояться принять такое решение.
Но буквально через пару минут оказалось: нападавшие уходить просто так не собираются. Ведь один из «политбюро» был ещё жив, трясся рядом с нами, обливаясь холодным потом. Мы же смотрели, как бандиты рыщут по дому. Когда добрались до связанных охранников, те разделили участь своих боссов: их застрелили. «Чтобы не оставлять свидетелей», – кратко прокомментировал Горо.
Дальше убийцы быстро пробежались по комнатам, а затем оказались в коридоре, – том самом, где была дверь, за которой мы укрылись. После короткого совещания четыре бойца вышли наружу – контролировать обстановку вокруг, трое остались. Видимо, начали думать, как вскрыть дверь. «Им нужна взрывчатка, – объяснил Горо промедление бандитов. – Её у них нет, только стрелковое оружие». Мы облегченно выдохнули. Значит, поживём ещё.
Но нет прошло и пяти минут, как по рации те, кто собирался взламывать дверь, что-то услышали от «постовых». Они спешно выбрались из коридора и присоединились к остальным. Последнее, что мы видели, как они садятся в микроавтобус, стоящий у ворот, и спешно уезжают. После этого Горо сказал: «Сюда кто-то едет. Очевидно, охрана кого-то из соучредителей. Может, нескольких сразу. Нам нужно срочно уезжать».
Мы с Кешей, подхватив под руки Альберта Романовича, которому вдруг
