Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
— Отдохни три дня и напиши мне отчет. — Задержав на Тимофее внимательный взгляд, Утехин добавил: — Заслужил… Сходи куда-нибудь с женой, развейся… Людей тяжело терять, особенно если это женщина. По себе знаю. А когда успокоишься окончательно, приходи. Здесь у нас тоже работы невпроворот.
Сегодня пошел первый день…
Отдых предстояло как-то пережить. Освободить голову от всех скорбных мыслей и хотя бы на последующие трое суток опять стать обычным человеком, для которого главное — личное счастье.
Романцев подошел к окну. Ветки липы тянулись к стеклу, как будто хотели его поприветствовать. Совсем недавно прошел дождь, на широких листьях застыли крупные капли дождя… как слезы. Природа тоже оплакивала Татьяну. Тимофей невольно сжал зубы: что же его так мучает, просто нет возможности отдышаться.
Внизу по команде «вольно» прошел батальон красноармейцев с переброшенными через плечо скатками. На фронт идут хлопцы…
Глава 7Пешая разведка
После отъезда капитана Романцева старшину Щербака вернули в полковую разведку. Так что все последующие дни он занимался привычным для себя военным ремеслом. Известное дело, разведка — это глаза и уши армии, и чем точнее она будет проведена, тем меньше будет потерь. Разведка — даже не военная специальность, это образ жизни, поведение в быту, характер. Нужно быть наблюдательным, смекалистым. Там, где иной просто пройдет мимо, разведчик заметит вражий след; там, где пехотинец заляжет, пережидая пролетающий снаряд (авось пронесет!), разведчик поползет навстречу, чтобы перехитрить смерть.
Нужно много знать и много уметь: на ровном поле заприметить замаскированную огневую точку, в небольшом пригорке распознать блиндаж, на лугу, на первый взгляд совершенно безобидном, увидеть минное поле.
Дней десять назад для вскрытия огневых точек взвод разведки вынужден был вызвать огонь на себя. Все было по-серьезному: когда бойцы пошли в наступление, немцы так шандарахнули из всех орудий, что в Бога уверовали даже самые прожженные атеисты. Командир разведвзвода, совсем еще молодой парень, с тех пор, совершенно не стесняясь политрука, стал носить крестик, заявив: «Обещал Богу, что, если останусь в живых, уверую окончательно».
За последнюю неделю Богдан Щербак дважды взял «языка». Один был помощником повара, отправившимся за водой, второй оказался офицером, правда, не из штабных, а всего лишь командиром взвода, но о своем месте базирования рассказал немало интересного. А еще поделился слухами, среди которых один впоследствии подтвердился: из соседней армии в ближайшее время в их район должен передислоцироваться гаубичный артиллерийский полк.
Фронтовые будни тянулись одинаково. Наши войска значительно продвинулись вперед, заняли Станислав, чтобы сделать небольшую передышку. Но уже никто не сомневался, что Красная Армия будет двигаться вперед и дальше.
Едва ли не ежедневно разведчики выходили в тыл к немцам. В один из дней просто чудом удалось уцелеть: там, где обычно переходили нейтральную полосу, через глубокий болотистый овражек, поросший тиной, немцы установили растяжку. Акимыч, один из опытнейших разведчиков, сумел рассмотреть в кромешной темноте тонкую проволоку, замаскированную в траве, один конец которой был привязан к кольцу гранаты.
А вчера, переходя через линию фронта, Щербак должен был перейти вброд реку и пройти более короткой дорогой, но какое-то внутреннее чувство подсказало ему пройти дальше и поискать переход в другом месте. Уже возвращаясь, Богдан решил проверить свои опасения, и, как оказалось, интуиция не подвела — у самого брода затаилась засада.
Немцы воевали с умом, прекрасно просчитывая наши действия. Умело подмечали закономерности в действиях противника, в местах прохождения разведки устанавливали смертельные сюрпризы. Поэтому Богдан Щербак старался не повторяться, искал обходные пути, о которых не подозревал враг.
Местность, как свою, так и на стороне противника, старшина знал хорошо — он прополз на брюхе едва ли не каждый ее метр. Но немцы в последний год научились грамотно обороняться, то и дело удивляли замысловатыми бетонными конструкциями, а тропки, ведущие в их расположение, оберегали, как последнюю надежду на спасение.
Оставались еще три участка, требующих доразведки. Именно они были самыми сложными. Четыре разведгруппы, отправленные в глубокий тыл к немцам, пропали, а еще две остались лежать на нейтральной полосе, не дойдя до первой линии вражеской обороны метров двадцать.
Наступление должно было начаться сразу по всей линии фронта. Его ждали с часу на час. В случае получения приказа «Выступать!» движение вперед затормозят долговременные огневые точки, расположенные в глубине леса и контролирующие значительную часть нейтральной полосы. Их следовало нейтрализовать. Еще мешали пехотные пушки, замаскированные в чаще, на что немцы были большие мастера. Их предстояло выявить и ликвидировать.
Последние несколько дней Богдан Щербак исполнял обязанности командира разведвзвода вместо старшего лейтенанта Старикова, убывшего по ранению. Командир полка обещал замену, но по какой-то причине медлил. Понятно, что несведущего на такую должность не поставишь, нужна соответствующая подготовка, знание специфики службы разведчика.
Прошла неделя, вполне подходящий срок, чтобы присмотреть подходящую кандидатуру, а назначения так и не было. И ответственности за личный состав со Щербака никто не снимал.
В блиндаж вошел посыльный, совсем безусый солдат, прибывший из последнего пополнения:
— Товарищ старшина, вас срочно вызывает зам-комполка по разведке.
Слегка нахмурившись, старшина произнес:
— Хорошо. Уже иду.
Боец мгновенно удалился — лишь колыхнулась шинель, висевшая у входа.
С начальником разведки полка майором Карнауховым у старшины Щербака отношения складывались не лучшим образом. В отличие от его предшественника подполковника Иваненко, в разведке Карнаухов был человеком случайным, оставалось только удивляться, какой такой неладный ветер занес его на такую должность. За все время он не был на передовой, не стоял с биноклем в руках, не осматривал немецкие позиции, наоборот, остерегаясь снайперской пули, велел вырыть себе блиндаж в двух километрах от передовых позиций.
На прежней службе он был политруком и воспринимал новое назначение как понижение в должности. Знаний для такого серьезного дела у него явно не хватало. Было бы лучше, если бы он и дальше комиссарил в каком-нибудь подразделении.
До его блиндажа предстояло топать целых полчаса. Путь не только не близкий, но еще и опасный: в трех местах работали снайперы. Выявить их пока не удалось, просто углубили окоп и нарастили бруствер. Но, так или иначе, снайперу удавалось ежедневно собирать свой кровавый урожай.
Старшина Щербак вышел из блиндажа и, пригнувшись, заторопился по окопам. Этот кусок земли уже не однажды был перепахан снарядами, немецкими и советскими. Здесь проходили бои локального значения, небольшая территория черноземного поля с залесенной высоткой в течение недели трижды меняла хозяев. Закрепившись на отбитой позиции, усилив оборону и даже выдвинувшись на километр вперед, полк намеревался удержаться, опоясавшись со всех сторон минными полями и проволокой Бруно.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 52
