— Я велел тебе убираться подобру-поздорову. — Служитель ухватил ее за руку, вытащил из кабинки и грубо потянул за собой.
Споткнувшись, Грейс чуть не упала, больно ударилась коленкой, тем не менее сохранила равновесие, однако сильный толчок в спину все же опрокинул ее на пол.
— Никчемный кусок дерьма. — Служитель занес над Грейс ногу в тяжелом ботинке. — Раз ты не понимаешь слов, придется надрать тебе задницу.
Он был тощим, но жилистым, видимо, обладал силой и беспощадной хваткой бродячей собаки. Грейс сумела уклониться, зная, что, если удар попадет в цель, у нее будут сломаны ребра. Негодяй промахнулся, сам чуть не упал, еще больше разозлился и снова поднял ногу.
Он находился слишком близко. На этот раз ей вряд ли удалось бы отодвинуться на безопасное расстояние, поэтому Грейс в отчаянии ударила его ногой по колену, и он, потеряв равновесие, тоже растянулся на полу. Она вскочила, однако недостаточно быстро, и служитель успел ее схватить.
— Маленькая сучка, — яростно прошипел он. — За это я тебя убью.
Вырваться Грейс не смогла и решила воспользоваться прежней тактикой: опять упала на пол, ударив его двумя ногами. Одна попала ему в бедро, не причинив ощутимого вреда, зато вторая угодила в пах. Несчастный взвыл диким голосом, согнулся пополам, зажимая обеими руками промежность.
Грейс моментально подхватила сумку и бросилась вон. Она не остановилась даже тогда, когда ее поглотила темнота, а заправочная станция превратилась в светящуюся точку далеко позади.
Сердце молотом стучало у нее в груди, дыхание мучительной болью отдавалось в горле, и она постепенно замедлила бег. Негодяй мог позвонить копам, но те вряд ли станут утруждать себя поисками бродяжки, раз у служителя ничего не пропало, лишь немного пострадал его детородный орган. Тем не менее, завидев приближающуюся машину, Грейс сходила с автострады и пряталась до тех пор, пока та не скрывалась из виду.
Грязь снова покрыла ее одежду, лицо и руки. Остановившись, Грейс по возможности привела себя в порядок, хотя выглядела теперь еще хуже, чем прежде. Нет, она больше не станет пользоваться общественными туалетами, найдет другое место, где сможет по-настоящему вымыться, купит себе новую одежду, а также недорогую дорожную сумку. Простые, кажется, вещи, но как они облегчают жизнь! Тогда владельцам заведений не придет в голову считать ее бродяжкой и гнать прочь. Еще больше ей нужна машина. О покупке и речи быть не может, украсть — значит привлечь к себе внимание. Нет, лучше уж идти пешком.
И Грейс шла, прижимая к груди компьютер. Она не верила, что смогла это сделать. Ни разу в жизни ей не доводилось ударить человека, а сегодня она не только боролась, она победила. Ее охватило мрачное торжество. Пусть ей лишь немного повезло. И все же за эту ночь она кое-чему научилась, почувствовала происшедшие в ней перемены, растущую силу там, где раньше были только оцепенение и страх.
Каждый шаг уводил ее все дальше от Миннеаполиса, от ее дома, от ее жизни. У нее больше нет ни дома, ни жизни. Но каждый шаг, удаляя ее от Перриша, укрепляет в ней чувство уверенности. Она еще вернется в свое время, готовая к сражению.
Грейс не обращала внимания на холод, боль, игнорировала ушибы, ноющие мышцы и зияющую пустоту в том месте, где когда-то находилось сердце.
Она шла.
Отличное изобретение эти сканирующие устройства, думал Конрад, слушая разговоры полицейских патрулей.
Он знал все коды, понимал жаргон и ход мыслей копов, ему известно все, что происходит в преступном мире, хотя многое никогда не доходит до журналистов, адреса подозрительных мест, где выгоднее сбывать наркотики, каждый угол, где работают проститутки.
Будучи человеком предусмотрительным и расчетливым, Конрад приобрел мощные сканеры с особыми усилителями, которые давали возможность принять любую информацию копов в радиусе шестидесяти миль.
Конраду нравилось лежать в постели и слушать переговоры, он не выключал сканеры даже ночью, моментально просыпаясь от какого-либо интересного сообщения. Но это не значит, что он мало спал. Для отдыха ему было достаточно находиться между явью и сном, он мог полностью расслабиться просто от ощущения простыни на кровати и легкого ветерка, овевающего его волосатое тело. Может, потому, что в этой ласке не было ничего сексуального. Конрад абсолютно не интересовался сексом, ибо не любил терять контроль над своим телом. Он никогда не смотрел по телевизору сексуальные триллеры, предпочитая шоу Энди Гриффита — хорошее, чистое развлечение. Возможно, на земле еще остались места вроде Мэйберри, он бы с удовольствием съездил туда на денек, но никогда не стал бы там жить.
Его мысли переключились на Грейс Сент-Джон. Вот она прямо создана для таких Мэйберри. Бедная женщина, куда она делась после того, как ее ограбил безмозглый подонок? Нашла ли себе убежище или все-таки стала чьей-то жертвой?
Подобное участие явилось для Конрада сюрпризом. Она же обычная женщина, каких миллионы, жила себе тихо, без серьезных проблем, любила мужа и свою работу, ходила в прачечную, делала покупки. К несчастью, впуталась в дело, которое ее не касалось, и теперь должна умереть. Он действительно сожалеет об этом, но выбора нет.
— Эй, информация со станции обслуживания. Какая-то бродяжка отказалась выйти из помещения и напала на служителя, когда тот хотел ее вывести.
Ее? Конрад оживился:
— Это один-двенадцать. Я в том районе. Бродяжка еще там?
— Нет. Парень не ранен, медицинская помощь не требуется.
— Ага. Он дал описание?
— Женщина, темноволосая, примерно двадцать пять лет, темные брюки, голубая рубашка. Рост пять-десять, вес один-восемьдесят.
— Крупная женщина. Я заеду на станцию, возьму у него показания, хотя наверняка это обычная драка.
Служитель явно приврал, мысленно усмехнулся Конрад.
Откинув простыню, он встал с кровати, включил лампу и начал не спеша одеваться. Пусть копы закончат свои дела.
Пять-десять? Один-восемьдесят? Или служитель не умеет считать, или не хотел признаваться, что его одолела женщина ростом в пять футов четыре дюйма и весом сто тридцать пять фунтов. Видимо, он накинул шесть дюймов и сорок пять фунтов, но волосы, одежда и возраст совпадают.
Конрад приехал на станцию час спустя и тотчас направился в маленькую освещенную контору. Служитель встретил его подозрительным, недружелюбным взглядом. Ему, как и многим другим, не нравилась внешность посетителя, а с другой стороны, хотелось иметь слушателя, чтобы рассказать ему о своем приключении.
Конрад достал бумажник, вытащил купюру и положил ее на стол, прикрыв рукой.
— Здесь была женщина. Двадцатка за ответы на несколько вопросов.
— Не так уж много, — угрюмо буркнул служитель, решив вытянуть из этой обезьяны побольше. — Ну, была.
— Опишите ее волосы.
— Ее волосы? Темные.
