— Ну… ты будешь обесчещена и… — тут Лейт сделал паузу и единым духом закончил; — ..не сможешь выйти замуж.
— По мне, так не велика потеря. — Эмил старалась не лукавить. — Я и надеюсь на это. Более того, молю Бога, чтобы моя свадьба не состоялась. Признаюсь тебе, именно будущий союз с Рори Фергюсоном отчасти подтолкнул меня на сделку с Парланом. А потом… Кто знает? Вдруг с Парланом мне будет хорошо? Говорят, он великолепный любовник.
— Интересно, что при этом имеется в виду — мужская сила или просто размеры предмета его гордости, — пробормотал себе под нос Лейт. — Видишь ли, когда я был при дворе, некоторые леди — если их, разумеется, можно назвать таковыми, — обменивались впечатлениями о Черном Парлане как о любовнике. — Парень нахмурил брови, вспоминая детали упомянутого разговора.
— И что же о нем говорили эти, с позволения сказать, леди? — заинтересовалась Эмил, но Лейт выдержал достойную паузу, которая, наверное, смогла бы свести с ума любую женщину.
— Говорили, к примеру, что он прекрасно сложен. Правда, дамы преподнесли эту информацию в несколько ином ключе: сказали, что он — прямо жеребец!
— Ох, — нахмурилась Эмил. — Ты думаешь, что он может нанести мне физический вред? В момент естественного сближения, я хочу сказать?
— Нет, детка. Если то, что ты о нем говорила, — правда, он проявит к тебе даже известное внимание, ведь он знает, что ты девственница. На самом деле тело женщины может принять в себя оснастку практически любого мужчины — так уж оно устроено. Помни о другом: не размеры жеребца говорят о его качествах, а его прыть.
— Мне трудно судить, но, кажется, с ним мне плохо не будет. — Девушка глубоко вдохнула, прежде чем продолжить выкладывать брату свои сокровенные мысли. — Мое тело уже сказало мне о том, что его стройный торс пришелся ему по нраву. По правде сказать, я хочу его ничуть не меньше, чем он меня. Разве плохо, если я получу от него те радости, которые Рори не в состоянии мне доставить? Что дурного в радости до брака, когда знаешь, что в браке в этих радостях тебе будет отказано?
— Ничего, — ответствовал он. — Ты заслужила капельку счастья и, думаю, даже имеешь на это право, особенно принимая во внимание особу Рори Фергюсона, коему ты предназначена. Мне бы только хотелось, чтобы эта, так сказать, «сделка» не выставила тебя в дурном свете. Ты знаешь, каковы устои общества, а Черный Пардан такого рода «сделкой» их самым бессовестным образом попирает. Повинуясь кодексу чести, я должен убить этого человека при первой возможности.
Эмил вздрогнула. Ей крайне не понравилась непреклонность, которую она вдруг различила в голосе брата.
Тем не менее спорить она не стала. Парлан Макгуин собирался овладеть ею в любом случае, согласилась бы она на это или нет. Признаться, никакого для себя бесчестья в сделке с Парланом она не видела, зато другие усмотрели бы его обязательно. Именно по этой причине Лейт сейчас становился в позу дуэлянта — в фигуральном, конечно, смысле. То, что она сама решила направиться в спальню Парлана, значения не имело.
В эту минуту в дверь вошел Малколм, правда, для приличия он изобразил нечто вроде стука.
— Лэрд желает получить ответ сию же минуту, миледи.
Эмил присела на кровати.
— Неужели? Или он не в состоянии подождать еще немного? Мне кажется, такой здоровенный бык, как Парлан, мог бы попытаться наскрести в себе немного больше человечности.
— Неумно заставлять лэрда ждать, — заявил Малколм, безуспешно пытаясь скрыть ухмылку, — как и испытывать его терпение.
— Его нетерпение меня трогает, — проворчала Эмил, поднимаясь и подтягивая пояс своих мужских штанов. — Хотя я не понимаю, на что я ему сдалась? Женщина с обильной плотью подошла бы ему куда больше. Похоже, большие размеры твоего хозяина вовсе не свидетельствуют о его большом уме. — Как уже было сказано, Эмил менее всего на свете хотела показать собственный интерес к главе клана Макгуинов и скрывала его за нарочитой дерзостью.
Взглянув на Лейта, Малколм получил в ответ кривую усмешку. Нет, подумал Малколм, эта женщина не понимает, насколько она притягательна для мужчин. Интересно, ее сделка с Парланом объясняется полным отсутствием женского тщеславия или нет? Уж лэрд — что ни говори — знал толк в женщинах!
Заметив жест Лейта, Малколм приблизился к кровати, пока Эмил продолжала приводить себя в порядок.
— Нет ли возможности отговорить хозяина от той гнусности, что он затеял? Она — девушка из благородной семьи и не заслуживает подобного обращения и позора, который навлекает на нее Парлан. — Хотя Лейт душой понимал все, что сказала ему сестра, он не мог отказаться от попытки остановить ее — хотя бы и не впрямую.
— Я пытался — бесполезно. Лэрда терзает страсть. Я еще не видел, чтобы его так разбирало. Он бы все равно стал ее добиваться, так что разговоры о лошади — только предлог, чтобы побыстрее заполучить девушку.
— Верно. Над сладенькими словами своего тюремщика она бы посмеялась — и не более того. Она вообще считает, что всякая говорильня хуже лжи.
— Стало быть, мы вернулись к тому, с чего начали. Но не беспокойся — он не причинит ей зла. Хотя ему временами некоторые женщины не по вкусу, он все равно обращается с ними хорошо. И терпеть не может, когда в его присутствии к женщине проявляют грубость. Сами знаете, в противном случае ее мог бы изнасиловать здесь всякий, независимо от того, заплатят за нее выкуп или нет. Военная добыча — вот чем ее считают.
— Это, конечно, так, но я все равно убью Парлана за тот позор, на который он собирается обречь сестру.
— Можешь попытаться. Возможно, он согласится на поединок, когда ты будешь в полной силе. Впрочем, никакие угрозы сейчас на него не подействуют — у него слишком свербит в одном месте.
Тем временем Эмил решила, что вполне готова к тому, что ожидало ее впереди, и подошла к постели брата попрощаться.
Малколм тактично отошел к двери, чтобы не мешать прощанию брата и сестры. Девушка нагнулась, поцеловала Лейта в щеку и с удовлетворением отметила, что лихорадка наконец отступила от молодого человека.
— Не мучай себя понапрасну, — пробормотала она. — Если мои страдания окажутся слишком велики — я просто откушу кусочек, вот и все. — Она с облегчением улыбнулась, заметив, что и он со смехом отозвался на ее шутку.
— Я не стану мучиться. Теперь все моя мысли сосредоточены на том, как ему отомстить. Это все, на что я сейчас способен. Я не Господь Бог и не в состоянии изменить то, чего в данный момент нельзя изменить. — Лейт похлопал ее по руке. — Если тебе понадобится переговорить со мной о чем-нибудь — сразу же приходи.
Лейт проводил ее взглядом и вздохнул. Он сказал то, что чувствовал на самом деле: парень терпеть не мог предаваться бесполезным умствованиям и предпочитал сохранить свой гнев до того мига, когда поправится и выберется на волю. Вот тогда настанет время дать выход ярости.
Хотя он намеревался просидеть всю ночь, не смыкая глаз и размышляя о том, каково теперь Эмил в объятиях ее властелина, натура взяла свое и он забылся целительным, беспробудным сном.
