— Такое сотрудничество совершенно невероятно. — Шон задумчиво почесал голову. — Бритты с западных берегов не доверяют викингам. Там от набегов северян терпят гораздо больше ущерба, чем здесь. Они долгие годы видят, как дики и беспощадны эти бандиты. Это и вправду был бы жуткий союз.
— Ну, если судить по старине Ричарду из Нортвуда[8], — сердито возразил Лайам, — то я бы сказал, что бритты способны на все, что угодно.
— Наверное, стоит подождать, — тактично вмешалась мама. — Эамон вернется и все нам расскажет. Рада, что ты снова улыбаешься, дорогая, — добавила она, глядя на Эйслинг.
— Твое беспокойство о брате достойно уважения, — заметил Лайам. — Он настоящий вождь, в этом нет никаких сомнений. Надеюсь, он не понес слишком больших потерь. А теперь я хочу сообщить вам еще одну новость. Она касается тебя, Ниав.
— М-м-м-м?.. Что? — Она не слушала, глубоко погруженная в свои мысли.
— Мы получили письмо, — серьезно сказал дядя. — От мужчины, которого я никогда не встречал, но о котором много слышал. Ты тоже знаешь его, Ибудан. Его зовут Фион, из той ветви клана Уи-Нейлл, что обосновалась на северо-западе. Они в довольно близком родстве с высокородным королем Тары. Но между двумя ветвями клана нет большой любви. Фион — старший сын главы клана в Тирконелле, он очень богат и необычайно влиятелен.
— Да, я слыхал о нем, — ответил отец. — О нем идет добрая слава. Мы находимся точнехонько между владений двух ветвей клана Уи-Нейлл, а это весьма неудобно. Они всегда стремились к власти.
— От этого все становится гораздо интереснее, — продолжил дядя. — Этот Фион и его отец хотят заключить союз с Семиводьем. Он достаточно прямо высказывает предложения в этом направлении.
— Это ты окольными путями даешь понять, что он хочет жениться на одной из девушек этого дома? — Мама всегда умела заставить брата высказываться ясно, если он начинал растекаться мыслью по древу. — Он сделал предложение одной из наших дочерей?
— Ты права. В письме говорится, что он слыхал, будто у нас в Семиводье живет девушка невиданной красоты и необычайных достоинств, а он как раз подыскивает себе жену, да и его отец считает, что подобный союз пойдет на пользу обоим домам. Он в завуалированной форме упоминает наш конфликт с бриттами из Нортвуда и указывает, что в его распоряжении находится серьезная военная мощь, по удачному стечению обстоятельств расположенная совсем недалеко от нас. Он также отмечает важное стратегическое значение Семиводья по отношению к людям его отца на юге, на случай, если в том районе возникнет угроза. Письмо короткое, но содержит очень много информации.
— А что за человек этот Фион? — в лоб спросила Эйслинг. — Он молодой или старый? Больной, или здоровый?
— Он — мужчина средних лет, — ответил Лайам. — Ему около тридцати. Он воин. И я понятия не имею, как он выглядит.
— Тридцать! — Эйслинг явно была шокирована при мысли, что кто-то из нас может выйти замуж за такого древнего старика.
Шон усмехнулся.
— Девушка невиданной красоты, — пробормотал он, — это без сомнения Ниав. — Он посмотрел на меня, насмешливо приподняв брови, а я скорчила ему рожу.
— Да, это Ниав, и предложение адресовано ей, — согласился Лайам, совершенно упустивший смысл нашего с Шоном переглядывания. — Что скажешь, племянница?
— Я… — Казалось, Ниав лишилась дара речи, что для нее было совершенно нехарактерно. Она неожиданно смертельно побледнела. — Я… — Но ведь для нее это не могло стать таким уж потрясением. Ей было уже семнадцать и удивительно как раз то, что до сих пор она не получала формальных предложений руки и сердца.
— Ты слишком многого требуешь от юной девушки, на которую в одночасье столько всего свалилось, Лайам, — быстро произнесла мама. — Ниав нужно время, чтобы обдумать предложение, да и нам тоже. Возможно, мне стоит почитать ей это письмо с глазу на глаз, если ты не возражаешь.
— Ничуть, — ответил Лайам.
— Нам стоит все обсудить. — Отец до этой минуты молчал, но тон его ясно говорил, что никому не удастся принять подобное решение вместо него. — Этот Фион собирается почтить нас визитом, или нам предоставляется судить о его личных качествах исключительно на основании почерка? — Бывали в нашей жизни моменты — такие как этот — когда все вдруг разом вспоминали, что на самом деле мой отец отнюдь не был простым пахарем.
— Сперва он хочет узнать, готовы ли мы в принципе рассмотреть его предложение. Если мы ответим положительно, он еще до середины лета приедет сюда, чтобы представиться и будет надеяться без промедления жениться, как только мы договоримся.
— Нет никакой нужды торопиться, — тихо сказал Ибудан. — Брак — важная вещь, и его надо как следует обдумать. И то, что поначалу кажется лучшим выбором, со временем может оказаться не таким уж удачным решением.
— И тем не менее, — ответил Лайам. — Твоей дочери пошел восемнадцатый год. Она могла выйти замуж еще три года назад. Может, мне стоит тебе напомнить, что в ее возрасте у Сорчи уже было трое детей? А предложения от вождей подобного ранга на дороге не валяются.
Ниав неожиданно встала, и тут я поняла, что она слушала очень внимательно и теперь дрожала как осиновый лист.
— Перестаньте обсуждать меня так, будто я какая-нибудь…. какая-то призовая корова, и вы прикидываете, как бы меня повыгоднее продать, — дрожащим голосом произнесла она. — Я не выйду замуж за этого Уи-Нейлла. Я не могу. Это… я просто не могу. Этого не может быть! Почему бы вам не спросить его, не возьмет ли он вместо меня Лиадан? Это лучшее предложение из всего, что она может когда-либо получить. А теперь, простите меня… — Она бросилась к двери, и я успела заметить, что из глаз ее текут слезы, а она выскочила в коридор и оставила всю семью в изумленном молчании.
Глава 4
Она не захотела со мной разговаривать. И с мамой тоже. Она не захотела говорить даже с Ибуданом, а ведь он был лучшим в мире слушателем. И совершенно избегала Лайама. Дни шли, письмо Фиона оставалось без ответа, и ситуация постепенно накалялась. Надежд на компромисс на горизонте не просматривалось, и Лайам становился все раздражительней. Все признавали, что реакция Ниав выходила за рамки ожидаемой (а именно глубокое, но приятное изумление, а потом немного девичьей строптивости, за которой неизбежно следует смущенное согласие). Никто не мог понять причин ее поведения. Как верно указал Лайам, моя сестра была уже слишком взрослой, чтобы оставаться без мужа, да еще и при такой красоте. Почему она не ухватилась за это предложение. Сам Уи-Нейлл! Да еще и будущий вождь клана! Ходили слухи, что на самом деле она сохнет по Эамону и ждет его возвращения. Я могла бы объяснить, что это не так, но молчала. У меня было подозрение о том, что у нее на уме. Я догадывалась, куда она ходит в те дни, когда исчезает с рассвета до заката. Но я не могла проникнуть в мысли сестры, могла только гадать об истинном положении дел и жарко надеяться, что мои подозрения беспочвенны.
