К изумлению Вольфганга, курфюрст отнесся к нему очень холодно.
Глядя на невысокого, невзрачного юношу, он пренебрежительно процедил:
— Я наслышан о вашем своеволии и дурном нраве от архиепископа зальцбургского.
Моцарт пытался возражать, оправдаться.
Но курфюрст не дал ему сказать ни слова:
— Вы должны набраться музыкального опыта и приобрести известность, и только тогда мы можем поднять вопрос о выделении вам должности.
Вольфганг просил, чтобы ему устроили экзамен, прослушали его, чтобы курфюрст убедился в его музыкальном таланте, но тот остался непреклонен.
Курфюрст был наслышан о конфликте Моцарта с зальцбургским архиепископом и опасался ссоры с влиятельным соседом.
Раздосадованный и расстроенный Моцарт собрался было покинуть Мюнхен, но его друзья и поклонники удержали музыканта, предложив остаться, и пообещали найти ему средства к существованию.
— У нас в городе много любителей музыки, они с радостью согласятся платить приличные суммы за твои произведения, — убеждал его приятель-музыкант.
Вольфганг написал об этом отцу. Дальновидный и практичный Леопольд понял, в какую унизительную кабалу может попасть его сын. Зависеть от нескольких человек, которые сегодня дадут денег, а завтра откажутся, — рискованно, а восторгами поклонников за квартиру и за стол не заплатишь. Ненадежность положения Вольфганга возмутила Моцарта-старшего, и он посоветовал юноше отказаться от подобного предложения и ехать дальше.
Послушав отца, Вольфганг с матушкой продолжили свой путь и отправились в город Мангейм. Город, где ценили культуру, любили искусство, музыку и музыкантов.
Курфюрст Мангейма Карл Филипп Теодор, пламенный защитник культуры, науки и искусства, создал придворный оркестр из самых первоклассных музыкантов.
В городе кипела богатая музыкальная жизнь, Моцарт сразу втянулся в ее водоворот и с радостью растворился в нем. О молодом гении здесь были наслышаны немногие, но благодаря таланту и общительному веселому нраву Вольфганг очень быстро завоевал расположение собратьев по музыке и приобрел много новых друзей. Он писал отцу: «У меня нет ни одного спокойного часа. Я могу работать лишь ночью и поэтому не в состоянии вставать рано. Но я пребываю в великолепном настроении духа и уже потолстел…»
Но деньги таяли, нужно было на что-то жить, и Вольфганг начал давать уроки дочери капельмейстера, тринадцатилетней Розе Каннабих.
Двадцатилетнего юношу, конечно же, уже волновали девушки, и Роза нравилась ему своей рассудительностью и здравыми суждениями. Моцарт часами беседовал с ученицей на разные темы, но их отношения носили исключительно дружеский характер.
Семья Каннабихов приняла Вольфганга как родного сына. Юношу часто приглашали на обеды, и он чудесно проводил время в их доме.
Но частные уроки почти не приносили дохода, да и задача у Вольфганга была другая, ему требовалась постоянная работа в придворной капелле. И он отправился к инспектору музыки, графу Савиоли.
Граф Савиоли сразу же представил Моцарта курфюрсту Карлу Филиппу Теодору.
Тот был крайне любезен с Вольфгангом, оценил его талант и пригласил играть при дворе. А позже сделал предложение преподавать его побочным детям, которых Карл Теодор обожал.
Семья курфюрста необычайно тепло отнеслась к Моцарту, и он, воодушевленный приемом, обратился к Карлу Теодору с просьбой о предоставлении места придворного композитора. Курфюрст обещал подумать и дать ему ответ.
Но через месяц Вольфганг получил отказ. Конечно, он был глубоко расстроен и не понимал причины отказа. Молодой неопытный юноша и не представлял, насколько много у него завистников и что сам вице-капельмейстер, услышав, как великолепно играет юный Моцарт, возненавидел его. И многие музыканты видели в юноше опасного конкурента. Одно дело — когда он на положении гостя давал частные уроки и концерты, а другое — когда начал хлопотать о должности в капелле, значит, кто-то должен был потесниться, а то и отдать ему свое место. Вольфганг был слишком открытым и наивным, ему не хватило ловкости решить вопрос своего трудоустройства с самим курфюрстом, и в результате музыканты, опасаясь за свои места, использовали обычный прием: пустили дурные слухи о Моцарте, убедили Карла Теодора в том, что молодой музыкант шарлатан и выскочка, которого за бездарность выгнали из Зальцбурга. В итоге Вольфгангу Моцарту отказали в должности при дворе.
Глава 10
Встреча старых любовников
Ирма Юрьевна Оболонская жила в центре города, неподалеку от консерватории, в уютной двухкомнатной квартирке. Когда-то эта квартира принадлежала ее родителям, но родители умерли, и женщина давно проживала одна. Несмотря на то что поклонников у Ирмы Юрьевны было немало, замуж она так и не вышла. Но любовники имелись всегда.
Сегодня Оболонская взяла отгул для встречи со своим старым любовником, женатым мужчиной, заместителем директора консерватории.
С утра она сходила в парикмахерскую, сделала прическу и маникюр, а теперь колдовала над угощением для гостя и накрывала стол. Поставила тарелки, бокалы, разложила приборы, постелила белоснежные накрахмаленные салфетки. Затем расставила блюда с закусками и салатами.
У Ирмы Юрьевны все было по высшему классу: икорка черная, севрюжка, балык холодного копчения, копченая колбаска, салатики по ее личным рецептам. Шотландский виски и сигареты «Филипп Морис» с угольным фильтром. Она никогда не жалела денег на удовольствия.
Ирма Юрьевна как раз выставила на стол бутылочку «Боржоми», когда нежно замурлыкал звонок.
Хозяйка заторопилась в прихожую, не забыв попутно взглянуть на себя в зеркало, осталась довольна и открыла дверь.
На пороге появился гладко выбритый импозантный мужчина в дорогом костюме, с большим букетом цветов.
Забирая цветы, Ирма Юрьевна радостно улыбнулась:
— Какое чудо! Спасибо! Проходи, Игорек.
Мужчина вошел и закрыл за собой дверь.
Они прошли в комнату. Гость сел за стол, а Ирма Юрьевна отправилась с вазой на кухню. Наполнила вазу водой и водрузила букет в центр стола.
Любовник уже открыл бутылку виски и разлил его по бокалам.
Оболонская уселась на стул из румынского гарнитура и заулыбалась, смотрела, как гость накинулся на еду:
— Ой, Игорек, что-то ты торопишься.
— Проголодался как волк, — ответил он. — А у тебя все так вкусно.
— Так ты хотел встретиться, чтобы поесть? Не крути, Игорек, я тебя как облупленного знаю. Тебе что-то нужно от меня?
Игорек вскочил и обнял ее.
— Какая ты догадливая, мне действительно нужно то, зачем я к тебе десять лет хожу.
