Книга Настоящих буйных мало... Технология прорыва в бизнесе и жизни - Марина Крупенина

Одной семье довелось пережить войну и сопутствовавший ей длительный голод. После того как война закончилась, мать и отец пообещали, что их дети никогда не будут голодать, что бы ни случилось. Землетрясение, цунами, пожар – у их детей всегда будет пропитание. Для того чтобы гарантировать это, они решили с этих пор всегда носить с собой хоть какую-то еду и держать ее в руках, потому что оставить где-то, даже на несколько минут, – страшно. Каждый день они набирали земляных орехов, давали их в руки своим детям и строжайше запрещали выпускать их из рук. Вдруг пожар?

Между тем их соседи праздновали окончание войны. Везде были развешаны гирлянды, стояли столы, ломившиеся от праздничных угощений, звучали смех и песни. Дети подходили к столам, но взять с тарелок ничего не могли – ведь руки были заняты, а родители строго-настрого запретили им оставлять орехи. Вдруг опять война? Вдруг пожар? Вдруг голод?

Нередко бывает так, что люди отказываются от чего-то нового, потому что боятся, что не справятся с новой реальностью, не готовы к переменам, даже если мечтали о них. Им страшно, что вместе со старым образом жизни уйдет из-под ног опора, исчезнет то, на что они раньше могли рассчитывать.

Со страхом изменений тесно переплетается боязнь разочарования. Лучше не пробовать, вдруг окажется невкусно? Лучше не выходить замуж – вдруг после свадьбы выяснится, что любимый вовсе не идеальный мужчина? Одним словом, «если у вас нету тети – ее вам не потерять!»[1].

Рассказывают, что Святослав Федоров, автор уникальной методики в области лечения различных нарушений зрения, создатель Института микрохирургии глаза, предложил Всероссийскому обществу слепых бесплатно вылечить группу незрячих пациентов. Были обследованы тысячи людей, сотням из них было возвращено зрение (полностью или частично). Однако (и этот факт зафиксирован документально) несколько десятков пациентов категорически отказались и от операции, и от обследований. Они боялись положительного результата, им было страшно при мысли, что их мир – тот, к которому они привыкли, мир темноты, звуков и запахов, в котором они умели ориентироваться, – будет разрушен. И они не захотели рисковать ради возможности видеть.

Страх потери комфорта. Еще один «классический» страх. Это не только нежелание вылезать из-под теплого одеяла утром (с прилагающимся призом вроде опоздания на важную встречу), это еще и сопротивление любому риску, отказ выходить за пределы того, что казалось нам возможным. Пусть это и обещает сказочный выигрыш, но ведь столько придется перетерпеть на пути…

Страх брать на себя ответственность. Люди неохотно берут на себя ответственность. Почему? Даже имея намерение выполнить те или иные действия, многие избегают озвучивать их в виде публичных обещаний. Они боятся не справиться, оказаться несостоятельными. Сказал – и не потянул. Нет ответственности – нет и наказания, поэтому так часто можно слышать: «Это не моя ответственность». Причем произносится это не с сожалением, а почти с гордостью. Звучит как «не мое дело» или даже «не моя вина».

Мы возвращаемся к двум страхам, которые уже обсуждали выше, – во-первых, плохо выглядеть, подставить себя под колкости и насмешки (пусть даже невысказанные), а во-вторых, базовый страх оказаться неправым, неправильным, плохим.

Именно поэтому люди боятся давать громкие обещания, озвучивать экстремальные цели, публично замахиваться на высокие планки, публично признаваться в собственных мечтах. Это страшно. Небезопасно. Рискованно. Только цена такой безопасности – нереализованные мечты.

Фактически страх – следствие одного из базовых человеческих инстинктов, а именно инстинкта самосохранения. Любая биологическая популяция, в том числе человеческая, стремится к тому, чтобы выжить, и страх – необходимый элемент, обеспечивающий это выживание. Все, что работает против инстинкта самосохранения, вызывает страх. Страх действительно часто помогает человеку ВЫЖИТЬ, но нередко он одновременно обрекает любые яркие проявления, фантастические достижения, громкие мечты на провал, даже когда не идет речь о физическом выживании. Можно сказать, что иногда мы начинаем ВЫЖИВАТЬ в социальном смысле, когда просто бредем по жизни, стараясь свести риск к минимуму.

Почему же мы все-таки не только выживаем, но и рискуем, мечтаем, ставим цели и достигаем их? Что люди противопоставляют страху? Почему матери бросаются за своими детьми в огонь и воду, невзирая на смертельную опасность? Кстати, а почему спасатели это делают каждый день? Ради чего медики уезжают в страны, пораженные страшными эпидемиями, и подвергают собственную жизнь риску?

Что-то оказывается важнее, чем страх и выживание. Это и можно назвать приверженностью – любви, чести, долгу, самым различным внутренним ценностям. Мы называем это обязательствами – по отношению к своим мечтам и целям, к своему будущему, к тому, что важно настолько, что ради этого можно преодолеть страх, не позволить ему превратить жизнь в посредственное выживание.

У нас всегда есть возможность взять на себя ответственность за свою жизнь, то есть решить, какой она будет, и не позволять страху управлять ею.