Дальше, как всем известно, Карлес взял бумажную салфетку, положил на стол и написал следующее: «В Барселоне 14 декабря 2000 года в присутствии г-на Мингуэллы, Орасио Гаджиоли (представителя семьи Месси) я, Карлес Рексак, технический секретарь ФК «Барселона», воплощая свою позицию, несмотря на наличие тех, чьи взгляды с этим не совпадают, беру на себя обязательство подписать контракт с игроком Лионелем Месси, как только будет достигнуто согласие обеих сторон по финансовым условиям».
В любом случае, время торопило. Хорхе Месси уже порядком устал от постоянных отговорок.
Всего несколько месяцев назад он потратил кучу нервов, пытаясь договориться с «Ривер Плейт» на другом конце света, а теперь был отделен от всей семьи. Казалось, что «Барса» выставляет дураками и себя, и семью Месси.
К этому времени, хотя Мингуэлла клянется, что не контактировал с мадридским «Реалом», самый большой противник «Барсы» узнал об этом феноменальном шансе и затянувшихся размышлениях каталонского клуба. У Месси не было профессионального контракта в Аргентине, поэтому чуть было не свершился гражданский переворот.
Если бы он и его отец вернулись домой на Рождество, разочарованные приемом «Барселоны», вероятнее всего, Месси подписал бы контракт с клубом «Ньюэллс» по правилам аргентинской ФА, и шанс «Барсы» заключить простую сделку был бы упущен.
Принимая на веру, что этот странный «салфеточный контракт» был действителен, Месси остались преданны «Барсе». Хорхе пообещали работу (и примерно €42 000 в год) в юношеском отделе клуба и системе разведки, и карьера его сына на «Камп Ноу» началась. Ну, почти.
Мое первое интервью с Месси состоялось в феврале 2006 года, тогда он сказал мне, что это было прощанием с Росарио, и теперь он собирается стать полноценным игроком молодежной команды ФК «Барселона».
В любом случае, время торопило. Хорхе Месси уже порядком устал от постоянных отговорок.
«Я до сих пор помню, как мы уезжали, и все приходили попрощаться с нами, – сказал он. – Отец, мать и два моих брата с сестрой собирались садиться в такси до аэропорта, и мы все глаза выплакали. Все говорили, что «Барселона» присмотрит за мной и моей семьей, но я волновался, что все это может оказаться обманом. А когда мы прибыли на «Камп Ноу», который оказался таким величественным, пришлось в это поверить».
Лишь в марте 2001 года удалось подписать полноценный юношеский (а не профессиональный) контракт. Еще один из героев этой истории, Жоан Лакуэва, генеральный директор «Барсы», на тот момент также утомился неуместной медлительностью клуба и начал оплачивать гормональное лечение Месси из своего собственного кармана.
А вот – память о том замечательном моменте, который он подарил для этой книги, впервые так глубоко вспоминая события, случившиеся 11 лет назад.
«Я был генеральным директором и отвечал за управление молодежным футболом в «Барсе». Я был уверен, что есть игрок, который пройдет испытание «Барсой», а именно – Лео Месси. Хосеп Мария Мингуэлла пришел ко мне и сказал: «Этот парень однажды будет играть в основном составе. Он мне нравится, но нужно выяснить, чем недоволен его отец и почему не продвигается подписание договора. Я хочу это решить».
Я пошел к главе спортивного отдела футбольной базы и сказал: «Есть один игрок, которого мы рассматриваем, мне нужно знать о нем все, чтобы я мог решить, проталкивать его или нет».
Чем больше я разговаривал с тренерами, которые присутствовали на тренировках, тем больше я слышал одни и те же невероятные отзывы, поэтому я принялся настаивать на том, чтобы подписать контракт с этим парнем.
Пока все это крутилось таким образом, отец Месси встретился с техническим директором Карлесом Рексаком. Они встретились в теннисном клубе, где договорились о сделке и расписались на знаменитой салфетке. Было очевидно, что это не законный документ, поэтому отец Месси зашел ко мне вечером. Я должен был привести контракт в порядок.
Выдать ему тут же официальный документ я не мог, потому что на это требовалось разрешение руководства. Что ж, я решил скопировать соглашение на салфетке на официальный бланк клуба, который я затем подписал. Так оно попало на стол руководства и вызвало неоднозначную реакцию. Некоторые директора поддерживали эту идею, другие отмечали тот факт, что для 13 лет парень слишком мал и больше подходит для мини-футбола, где играют пять на пять, или даже – для настольного футбола.
Предложение звучало так, что мы должны были платить этому ребенку больше, чем платили какому-либо игроку его уровня. Но в конце собрания директора согласились начать процесс подписания и зачисления Месси в клуб.
Я знал, что Месси в Аргентине получал гормональные инъекции, поэтому поговорил с Хосепом Боррелем из медицинской команды «Барсы» и сказал ему о лечении, которое требовалось этому игроку. Он посоветовал начать как можно раньше. Это означало, что кто-то должен оплатить лечение. Насколько я помню, я заплатил 152 тысячи песет за первый курс. Хотя меня мотивировала не только сердечная доброта. Учитывая, что Месси еще не был игроком «Барсы», я не мог позволить оплачивать его лечение из фонда клуба. Но позднее, когда он начал играть за клуб, мне возместили эти затраты».
Действия Рексака и Лакуэвы убедили Хорхе Месси в том, что «Барселона» – подходящий клуб для его сына на тот момент, когда в руководстве «Камп Ноу» еще не было согласия на этот счет, а из «Реала» за всем процессом следили жадные глаза.
Лакуэва один из немногих (как и Рексак, Мингуэлла и еще один-два человека), кто может сидеть на «Камп Ноу» или дома на диване и смотреть, как Месси пишет футбольную историю с чувством глубокого внутреннего удовлетворения: ведь именно они приняли участие в подписании контракта и помогли Месси справиться с трудностями, проявив ум, честь и готовность помочь.
«Он, определенно, интроверт и немного стесняется. Во время его первого приезда я часто посещал семью в отеле, он несколько недель боялся, что его вернут в Аргентину, – вспоминает Лакуэва. – Ситуацию изменила реакция его товарищей по команде. Когда они играли и тренировались с ним, то сразу поняли, как он хорош, и это положительным образом сказалось на нем.
Вероятно, если бы вы сказали ему: «Ладно, давай отправим тебя назад в Аргентину», он бы не согласился даже сесть в метро, чтобы отправиться в аэропорт, хотя бы это была только шутка!
Теперь, когда Лео уже 24 года, я все еще думаю, что он может развиться гораздо сильнее в физическом смысле, в общении с медиа и в социальном плане. Меня бы не удивило, если кто-то однажды снимет про него фильм. Ведь это сенсационная человеческая история.
У Лео был футбольный талант, а во время тренировок в «Ла Масиа» он стал отличным командным игроком. Я помню, что они двигали его в новую категорию каждые три-четыре игры. Он пришел из команды, где привык играть в пять, шесть или семь касаний, ведя мяч, а здесь его научили играть в команде в одно или два касания. Весь мир видит результаты, когда он играет в паре с Иньестой или Сеском.
