– Так любит, что за год ни разу не позвонил?
– А ты ему позвонила?
Мими вновь промолчала.
Джордж вернулся в отвратительном настроении и привез новую кошку. Сказал, чтобы все выметались из магазина, потому что кошатине надо освоиться. Туристов и местных книголюбов вытолкали на улицу. Джордж запер дверь на замок.
– Разве это не плохо для бизнеса? – спросил Ксено.
– Я не теряю деньги, только когда магазин закрыт. Так никто не крадет книги.
Дверь распахнулась и снова захлопнулась.
Мими и Ксено оказались снаружи. Мими рассмеялась и взяла Ксено за руку.
– Теперь нам не хватает только омара, – сказала она.
– Чтобы съесть?
– Чтобы выгуливать на поводке. Ты читал Жерара де Нерваля?
Ксено даже не знал, кто это.
– Он тебе понравится. Один из моих любимых французских поэтов. У него был домашний питомец, омар, и Нерваль выгуливал его на поводке по набережной Сены.
– Что с ним стало?
– С омаром?
– С поэтом.
Ксено на секунду приобнял Мими за плечи.
– Он жил в девятнадцатом веке, – сказала она. – Еще до того, как Осман разрушил весь старый Париж. Это был средневековый город. Жерар де Нерваль жил в доме, похожем на мой: постройка семнадцатого века, маленькие комнаты, маленькие окна, выходящие в крошечный двор-колодец. Квадратик неба, как крышка. Он влюбился в женщину из низов и стыдился своей любви. Однажды ночью ему приснилось, что во двор упал ангел, величественный и огромный. Падая, ангел сложил крылья и оказался в ловушке. В темные окна летели перья. Одна старуха принялась набивать ими подушку. Если бы ангел попробовал вырваться, расправив крылья, он бы снес все ближайшие дома. Но если не вырвешься, то умрешь. Через несколько дней Жерар де Нерваль повесился в подвале под решетчатым люком на улице. Человек, проходивший мимо, глянул вниз и увидел, как он болтается там в одиночестве и темноте.
– Ужасная история, – сказал Ксено.
– Но что делать, – сказала Мими, – если, чтобы освободиться, надо разрушить все вокруг?
– А если нет, то умрешь? – спросил Ксено.
– Да. Если нет, то умрешь.
Был август. Набережные Сены превратились в приморскую фантасмагорию, отчасти – plage, отчасти – ряды палаток с едой и кафе на открытом воздухе. Стояла жара. Люди были расслаблены и беспечны.
Ксено сказал:
– Насчет Лео…
Мими кивнула и стиснула его руку. Отчасти – поддержка, отчасти – понимание.
Какое-то время они шли молча.
Ксено нравилось держаться за руки с женщинами, которые ему нравились. Ему нравились женщины. До тех пор, пока они не пытались с ним сблизиться. А они вечно пытались – и некоторым казалось, что у них получилось. С мужчинами было проще. Честный, бесхитростный секс, часто – вообще анонимный. Незнакомец из тьмы, чье имя (на одну ночь) было любовь.
Ксено не выносил избыток душевной близости. Он был одиночкой и интровертом, с пылом и страстью к жизни, которую люди ошибочно принимали за общительность. Его интересовало буквально все, он проявлял к людям искреннюю заботу и доброту, и если он присутствовал рядом, то присутствовал целиком. Но никогда не боялся закрыться и быть один.
Лео отправил Ксено к Мими, чтобы тот попросил ее дать ему – Лео – еще один шанс.
– Я сам все испорчу. Увижу ее – потеряю голову. Ты объяснишь лучше.
– Что ты хочешь, чтобы я ей сказал?
– Я не знаю! Подробную форму «Я тебя люблю».
Лео дал Ксено листок бумаги, исписанный от руки.
– Вот подробная форма.
Ксено начал читать и едва не рассмеялся, но его друг был так серьезен и так взволнован, что пришлось сдержать смех. Ксено только кивнул и продолжил читать.
– Я много над этим работал, – сказал Лео.
1) Могу ли я жить без тебя? Да.
2) Хочу ли я жить без тебя? Нет.
3) Часто ли я думаю о тебе? Да.
4) Скучаю ли я по тебе? Да.
5) Думаю ли я о тебе, когда я с другой женщиной? Да.
6) Считаю ли я, что ты не такая, как все остальные женщины? Да.
7) Считаю ли я, что я не такой, как все остальные мужчины? Нет.
8) Речь идет о сексе? Да.
9) Речь идет только о сексе? Нет.
10) Чувствовал ли я что-то подобное раньше? Да и нет.
11) Чувствовал ли я что-то подобное после встречи с тобой? Нет.
12) Почему я хочу на тебе жениться? Меня бесит сама мысль о том, что ты выйдешь замуж за кого-то другого.
13) Ты красивая.
Им захотелось пить, и они зашли в бар, где продавали l’eau в красивых синих бутылках. Ксено достал из кармана листок бумаги и передал его Мими. Она рассмеялась.
– Нет, послушай, – сказал Ксено. – Пусть оно смотрится неуклюже, но он пишет правду. У него такой способ, чтобы быть уверенным.
Мими покачала головой:
– Я не знаю.
– Тогда скажи «да».
– Pourquoi?
Они пошли дальше. Они говорили о жизни, как о потоке. О небытии. Об иллюзии. О любви, как теории, испорченной практикой. О любви, как о практике, испорченной теорией. Они говорили о неосуществимости секса. Для мужчин секс воспринимается иначе? Секс с мужчиной? Что ощущаешь, когда влюбляешься? А когда разлюбляешь?
Любовь, как падение в бездну.
Почему надо падать?
– Существует одна теория, – сказал Ксено. – Ее придумали гностики в пику христианам, в самом начале: наш мир создан не Богом, который отсутствует в мире, а падшим ангелом наподобие Люцифера. Неким темным ангелом. Мы не грешим и не сбиваемся с пути истинного; это не наша вина. Мы такими рождаемся. Все, что мы делаем, – это падение. Даже ходьба – контролируемое падение. Но это не грех и не слабость. Если мы это поймем – если примем гностицизм, – нам будет легче переносить боль.
– Боль любви?
– А что еще у нас есть? Любовь. Недостаток любви. Потеря любви. Положение в обществе, власть… даже страх смерти… Это само по себе вторично. То, на чем мы стоим – или падаем с этой платформы, – только любовь.
– Весьма романтичные речи для человека, который не связывает себя никакими обязательствами.
– Мне нравится сама идея, – сказал Ксено. – Но мне также нравится идея жить на Луне. К сожалению, она далеко, и там нет воды.
– Но ты приехал сюда, ко мне, потому что ты хочешь, чтобы я вышла замуж за Лео.
