– Именно по этой причине в качестве литературного псевдонима я и взял фамилию матери. Отец всегда тяготел к поляризации мнений, что, как вы сами понимаете, может быть как благословением, так и проклятием в моем бизнесе.
– Так, значит, вы тоже лорд? – спросила она. – Или будете им, когда?..
Ну что за вопрос, черт побери!
Эллиот покачал головой:
– Боюсь, что нет. Титул он получил во времена Тэтчер по политическим мотивам, и он только пожизненный. Кроме того, у меня есть старший брат, который и унаследует поместье, громадные долги и двух тайных любовниц.
– Что, правда?
Эллиот расхохотался.
– Нет, Эбби, неправда. По крайней мере что касается любовниц. Мой отец слишком занят игрой в эту свою «монополию», чтобы тратить время на такие реальные вещи, как чувства.
– Я пригласила на открытие выставки и Розамунду Бейли, – сказала Эбби, почувствовав, что их теперь что-то связывает, как заговорщиков.
– Так она придет? – спросил Эллиот, и глаза его загорелись.
Эбби пожала плечами:
– Поскольку она мне не ответила, то полагаю, что нет.
– Или она просто не любит отвечать на приглашения. Знаете что? Давайте пойдем поищем ее. – Он прикоснулся рукой к ее талии, и она вздрогнула.
– Мне нужно пообщаться с ней, – сказала она, как можно более деликатно отступая в сторону.
– А давайте будем вместе общаться с ней, – с полуулыбкой сказал Эллиот. – Если Розамунда Бейли здесь, то нас ждет потрясающе интересная история человеческой жизни.
Эбби выдержала паузу, потом кивнула. Стивен настаивал на том, что следует добиться как можно более широкого освещения в прессе. «Материалы в прессе – это осведомленность. Осведомленность – это продажи. А продажи – это будущее института», – подчеркивал он, давая установку персоналу перед началом выставки.
Она уже хотела предложить Эллиоту спросить у Лорен, отметила ли та Розамунду Бейли в списке приглашенных, но тут увидела, как в зал входит очень элегантная, немолодая, но хорошо сохранившаяся женщина. Она была со вкусом одета: серое платье и бежевый плащ, на ногах – туфли-лодочки на низком каблуке, на шее – нитка крупных бус. Ее каштановые волосы с живым блеском были аккуратно заправлены за уши. Стряхнув капли дождя со своего зонтика, она оставила его в углу и протянула Лорен свое приглашение.
– Это она, – прошипела Эбби. – Я нашла ролик о ней в «Ньюснайт».
– Тогда чего мы ждем? – отозвался Эллиот, делая шаг вперед.
– Нет, погодите минутку, – сказала она, коснувшись его руки.
Они оба наблюдали за тем, как Розамунда обходила зал. Она двигалась медленно, но грациозно, приостановившись, чтобы надеть очки, прежде чем осматривать экспозицию. Эбби и Эллиот смотрели на нее и молчали. Розамунда с большим интересом разглядывала каждый снимок, и по мере приближения к месту, где стояли они, возбуждение ее, похоже, нарастало.
В конце концов она остановилась перед фото, где была запечатлена с Домиником, и у Эбби перехватило дыхание. Ей показалось, что она услышала тяжелый вздох. Звук этот был едва различим за веселым смехом гостей и звоном бокалов. Затем Розамунда склонила голову и на миг закрыла глаза.
– Экспедиция Доминика Блейка, – мягко произнес Эллиот, делая шаг вперед.
Эбби смотрела на него, поражаясь его такой естественной уверенности. У нее на то, чтобы собраться с духом и решиться заговорить с Розамундой, ушло бы минут пять, если не больше.
– Один из великих путешественников шестидесятых, – со знанием дела добавил он.
– Да, действительно, – отозвалась Розамунда, не в силах оторвать взгляд от фото.
– Думаю, что в этом снимке заключено практически все, что нужно знать об этой экспедиции, – приключения, героизм, любовь.
Она обернулась к нему, и Эбби заметила, что в глазах ее блеснули слезы.
– С вами все в порядке? – озабоченно спросил Эллиот.
Розамунда часто заморгала, скрывая проявление своих эмоций, и губы ее изогнулись в слабой улыбке.
– Все хорошо. Просто женщина на снимке – это я.
Эбби понимала, что больше уже нельзя просто стоять рядом столбом.
– Мисс Бейли? Я Эбби Гордон из ККИ. Это я посылала вам приглашение.
Розамунда протянула ей руку.
– Спасибо, что подумали обо мне. Как вам удалось меня вычислить, черт побери?
Эбби только улыбнулась, не желая раскрывать цепочку своих ухищрений: журнал «Байстендер», интернет-поиск, поиски по спискам избирателей.
– Шампанского? – спросила она и, не дожидаясь ответа, взяла бокал у проходившего мимо официанта и протянула ей.
– Замечательная выставка, – сказала Розамунда, обводя рукой галерею. – Вы включили сюда материалы об экспедиции Клейтона. Какая трагедия! – произнесла она, указывая на группу людей в нижней части еще одного снимка. – Из них трое погибли. Причем вершины они даже не видели.
Эбби была удивлена. Она выбрала это фото, потому что об этой экспедиции мало что было известно. В целом она считалась неудачной, но у нее была интересная история: капитан Арчи Клейтон, руководитель экспедиции, пожертвовал подъемом на вершину, до которой было уже рукой подать, когда одному из носильщиков-шерпов стало плохо. Он принял решение немедленно спускать заболевшего человека вниз, из-за чего стал посмешищем после возвращения в Англию. Очень немногие знатоки альпинизма могли бы распознать только по одному снимку, о какой экспедиции идет речь.
– Вы хорошо владеете материалом.
– Я любила человека, который любил приключения, – просто сказала Розамунда.
– Эллиот Холл из «Кроникл», – представила ей Эбби своего нового знакомого.
Пожилая женщина понимающе кивнула, глядя на него.
– Полагаю, вы и есть самый младший из Шахов? У вас скулы вашего отца.
– Мои… скулы? – растерянно произнес Эллиот, явно застигнутый врасплох.
– Ах, Эндрю – полное дерьмо. Думаю, что вы и сами это знаете, не хуже всех остальных. Однако он был очень красивым дерьмом. Надеюсь, что от него вы унаследовали только первое из этих качеств, его внешность, – лукаво закончила она.
– Боюсь, что я стал для вас разочарованием по обоим пунктам, мисс Бейли, – сказал Эллиот, немного придя в себя.
– Вы обаятельны и знаете это, но, хочу заметить, вам это идет.
– Мисс Бейли… Розамунда, – запинаясь, заговорила Эбби. – У меня не было уверенности, что вы придете.
– Я и сама не была в этом уверена, – сказала женщина, и улыбка исчезла с ее лица. – Но я была заинтригована, прочтя вашу записку, в которой вы упомянули эту фотографию. Знаете, я ведь ее никогда не видела. Именно эту. Виллем, парнишка, который нас снимал, прислал мне другое замечательное фото, когда Дом пропал, но этот снимок… – Она умолкла, не в силах справиться с захлестнувшими ее эмоциями.
