Лихо и беда наши ждут селения. Бегите кто куда в поисках спасения.
И мамы с детишками на руках бросились из своих домов, стоявших прямо на берегу. Убежали и мужчины, и собаки; даже птички — и те улетели! Ради спасения города Царь Леонций с лучшими своими медведями вышел в море на борту парусника — сразиться с чудовищем. Царь был вооружён мощным гарпуном. У остальных имелись охотничьи ружья и аркебузы. Франт тоже вызвался в поход. И хотя Царь предложил ему остаться, он всё же добился своего.
На берегу собралась несметная толпа. Затаив дыхание, все наблюдали за происходящим. Гребцы налегли на вёсла, и парусник отчалил от берега в сторону страшного змея. Змей то поднимал, то опускал голову в бурлящей, пенистой воде.
Леонций стоял на самом носу корабля, занеся гарпун для удара.
Тут вскипела волна. Ввысь взметнулась толстая как дуб шея, увенчанная страшенной головой. Змей разинул пасть, похожую на пещеру, и ринулся на утлую лодчонку. Леонций метнул гарпун.
Просвистев в воздухе, гарпун как молния вонзился в глотку чудовища не меньше, чем на три пяди. Затем последовал оглушительный ружейный залп. Царёвы ратники дружно дали выстрел из своих ружей, чтобы добить чудище.
На некоторое время густое облако дыма заволокло парусник. Морской змей погружался в клокочущую от крови пучину. Крики ликования эхом разнеслись от берега до берега. Но вот дым рассеялся, и перед всеобщим взором предстала такая картина.
На носу небольшого судёнышка лежал, упав навзничь, Царь Леонций. Из его спины ручейком сочилась кровь. В ту же минуту один из гребцов вскочил, бросив весло, выхватил саблю, рванулся к камергеру Франту и одним махом отсёк ему голову. Это был медведь Следопыт.
Какое несчастье!
Медведь Следопыт нарочно сел на корабль, чтобы присматривать за Франтом. В самый разгар пальбы камергер выстрели не в морское чудовище, а в спину своему Царю.
Застенчивый Следопыт давно уже раскусил что к чему, но никак не решался выложить правду Государю. А правда была в том, что волшебную палочку похитил не кто иной, как Франт. И пиры в заколдованном дворце устраивал тоже Франт. Именно Франт совершил ограбление Банка и открыл игорный дом. Франт плёл паутину заговора, чтобы свергнуть Царя Леонция и завладеть короной. Даже памятник предназначался ему, Франту, а не Леонцию, у которого никогда не было такой длинной морды. Следопыт надеялся, что камергер как-нибудь сам себя выдаст, и рассказал Царю только про игорный дом. Но теперь было слишком поздно.
Парусник со смертельно раненым Царём на борту спешно направился к берегу. Наступила гробовая тишина. Оцепенев от горя, стоявшие на берегу даже не могли плакать.
Леонция перенесли на сушу и доставили во дворец. Лекари пытались его врачевать, да всё напрасно. Они качали головой, давая понять, что надежды нет.
Глава двенадцатая
И вот настал вечер, когда Царь Леонций призвал к себе сына и самых верных медведей. Он почувствовал, что пробил его час. Мало-помалу жизнь уходила из него через маленькую дырочку, проделанную пулей.
Чтобы ещё больше его не огорчать, никто не стал говорить Царю, что волшебную палочку и золото, похищенное из Банка, нашли во дворце всё того же Франта. Этот великолепный дворец существовал на самом деле. В тот памятный вечер камергер Франт заметил Царя и одним взмахом украденной палочки заставил дворец исчезнуть.
Зато Царь очень обрадовался, когда к нему в комнату вошёл профессор Де Амброзиус, немедленно выпущенный из тюрьмы.
— Не оставляй нас, папа, — умолял сынишка Тони. — Что мы будем без тебя делать? Ты привёл нас в долину с гор, освободил от врагов и Морского змея. Кто теперь будет править нашим народом?
— Не тревожься, Тони, — проговорил Государь. — В этой жизни незаменимых нет. После моего ухода обязательно найдётся благородный человек, которому можно будет доверить корону. Однако ради вашего спасения, братья, вы должны мне кое-что обещать.
