Сэм от радости чертыхнулся.
— Какая удача, что мы встретили вас! Я бы сам никогда до этого не додумался. — Затем он нахмурился. — Но мы не сможем достаточно высоко забраться в горы. Взгляните-ка наверх. Горы крутые и гладкие, как речи политика, отказывающегося выполнять обещания, которые надавал во время предвыборной кампании.
Кровавый Топор нетерпеливо спросил, о чем это они говорят. Сэм ответил.
— Этот парень может быть нам полезен, — кивнул Эрик. — Это не такая трудная проблема; если добыть достаточно кремня, то можно было бы вырубить ступеньки хоть на тысячу футов. Это отнимет много времени, но ведь игра стоит свеч.
— А если в этой местности не окажется кремня? — спросил у него Сэм.
— Мы могли бы взрывами расчистить себе подъем, — сказал Кровавый Топор. — Мы можем сделать порох.
— Для этого понадобятся человеческие испражнения, в которых здесь нет недостатка, — подхватил Сэм. — А древесный уголь можно получить из бамбука и сосны. Но где взять серу? Ее может здесь не оказаться.
— Мы же знаем, что ее очень много в восьмистах милях вниз по Реке, — сказал Кровавый Топор. — Но сначала самое главное. Первое — надо разыскать метеорит. Второе — прежде чем приступать к раскопкам, надо построить укрепления для охраны местности. Поверьте мне, мы можем оказаться там первыми, но далеко не единственными. Пронюхав о железе, соберутся все волки как сверху, так и снизу по течению Реки. Их будет много, и нам придется сражаться, чтобы удержать железо в своих руках. Итак — прежде всего нам нужно найти метеорит, затем окопаться, чтобы удержать его.
Сэм снова выругался.
— Может быть, мы сейчас как раз проходим мимо него!
— Тогда остановимся здесь, — сказал Эрик. — Все равно, откуда начинать. К тому же нам необходимо позавтракать.
Через три дня экипаж «Дрейрага» определил, что в ближайших окрестностях кремень отсутствует. Все, что могло быть здесь до этого, должно быть, выгорело при падении метеорита. А когда насыпали новую почву и сажали растения, то нужных каменных пород уже не было.
Как правило, что-нибудь пригодное для изготовления орудий и оружия можно было найти среди холмов, у подножья гор. Или же среди скальных пород попадались обнажения, пригодные для дальнейшей обработки. Здесь же все было опустошено.
— Удача покинула нас, — посетовал Сэм однажды вечером в разговоре с фон Рихтгофеном. — У нас нет никакой возможности найти этот чертов метеорит. И даже если бы мы нашли его, у нас не было бы средств его откопать. И наконец, если мы откопаем его, как добыть из него железо? Железо-никелевый сплав — очень твердое и плотное вещество.
— Вы были величайшим юмористом в мире, — сказал Лотар. — Но, кажется, вы сильно изменились после Воскрешения.
— Какое это имеет отношение к нашим проблемам? Юморист — это человек с черной-пречерной душой, который превращает сгустки тьмы во вспышки света. Но когда свет гаснет, тьма возвращается вновь.
Некоторое время Сэм смотрел на костер. В языках пламени ему чудились лица, то сжимающиеся, то удлиняющиеся, то воспаряющие ввысь, как искры, и постепенно угасающие в ночной тьме. По спирали взметнулась вверх печальная Ливи. Его дочь, Джин; лицо ее было неподвижным и холодным, таким оно запомнилось ему, когда она лежала в гробу. Оно было огненным, но таким же ледяным. Веки закрыты. Оно дрожало в языках пламени и исчезло вверху вместе с дымом. Его отец в гробу. Брат Генри; лицо обожжено и изуродовано паром после взрыва котла. А затем возникло улыбающееся и лукавое лицо, лицо Тома Бланкеншипа, мальчишки — прообраза Гекльберри Финна.
В Сэме всегда жил ребенок, которому хотелось вечно плыть с приключениями по Миссисипи на плоту и ни за что не отвечать. Теперь у него появилась эта возможность: вечно плыть на плоту. У него может быть неисчислимое множество захватывающих встреч, он может повидать столько королей, герцогов и графов, что пресытится даже самый ненасытный. Он может ничего не делать, может ловить рыбу, может без умолку болтать дни и ночи напролет. И никогда ему не придется гнуть спину ради куска хлеба, он может плыть тысячи лет, делая только то, что захочется.
Однако дело было в том, что он не мог делать все, что ему заблагорассудится: во многих местностях практиковалось чашное рабство. Негодяи брали людей в плен и лишали своих пленников всех благ, доставляемых их чашами — сигар, спиртного, наркотической резинки. Они держали узников на полуголодном пайке, давая им есть ровно столько, чтобы те не умерли с голоду, так как в случае смерти владельца чаши ею не могли воспользоваться другие люди. Руки и ноги рабов связывали вместе, будто цыплят, несомых на базар, чтобы пленники не могли покончить с собой. И если все же это кому-нибудь удавалось, то он воскресал за тысячи миль, и единственное, чего он желал — это не попасть снова в руки чашных рабовладельцев.
К тому же, Сэм стал достаточно взрослым и уже не мог, как мальчишка, испытывать счастье от плавания на плоту. Нет, если ему и хотелось путешествовать по Реке, то ему нужна была защита, удобства и — он не мог отрицать этого — власть. Кроме того, еще одной его заветной мечтой было командовать речным пароходом. Она зародилась еще на Земле. Теперь же он непременно будет командовать самым большим и быстроходным речным пароходом, самым мощным из всех, когда-либо существовавших на величайшей во Вселенной реке, на реке, по сравнению с которой Миссисипи и Миссури со всеми притоками, Нил, Амазонка, Конго, Обь, Волга, Амур вместе взятые покажутся ручейком. У его парохода будет шесть палуб над ватерлинией, по бокам два огромных колеса, роскошные каюты для многочисленных пассажиров и членов команды, которые все будут знаменитыми в свое время людьми, а он, Сэмюель Легхорн Клеменс, Марк Твен — его капитаном. Судно будет идти безостановочно, пока не достигнет истоков Реки, где они сразятся с чудовищами, создавшими это место и воскресившими все человечество со всеми его муками и разочарованиями, опустошенностью и печалью.
Путешествие займет сотню лет, может быть, два или три столетия, но его продолжительность особого значения не имеет. Чего-чего, а времени на этой бедной природными ресурсами планете было предостаточно.
Воображая себя капитаном этого могучего корабля, Сэм тешил себя тем, что его первым помощником будет Френсис Дрейк или Христофор Колумб, а капитаном команды — нет, не капитаном, ибо на борту этого судна титул капитана будет только у одного-единственного человека — у Сэмюеля Клеменса, а командиром будет, возможно, Александр Великий, или Юлий Цезарь, или Улисс Грант.
Только одна досадная мысль, как булавка, тыкалась в этот великолепный воздушный шар, гонимый ветром его мечты. Эти два древних негодяя, Александр и Цезарь, они не будут долго мириться со своим подчиненным положением. С самого начала они начнут плести сеть заговоров, чтобы захватить управление колесным гигантом. Да и будет ли такой великий человек, как Улисс Грант, подчиняться приказам Сэма Клеменса, простого юмориста, писателя, на планете, где не существует письменности.
Горячий водород со свистом покинул оболочку его Мечты. Сэм обмяк, снова подумав о Ливи, столь уже, казалось, близкой и унесенной от него прочь именно тем, что могло осуществить все остальные его мечтания. Она на короткий миг была показана ему, скорее всего, каким-то жестоким богом и тут же исчезла снова. Да и осуществимы ли все его мечты? Он может даже не найти этот огромный источник железа, который должен быть где-то поблизости!
