— Дальше, — подгонял Ричард.
Все же — или лезть дальше, или падать? Она опять преодолела себя и стала карабкаться выше. Ее бедра горели так же, как и руки, в висках словно стучали деревянные молотки, когда вдруг на расстоянии вытянутой руки она увидела спасительный навес. Зацепившись за него из последних сил, она втянула свое измученное тело на его поверхность и осталась лежать, тяжело дыша и слушая, как бешено колотится сердце.
— Ничего страшного, — прошептала она, чувствуя ласковые лучи солнца на своем лице и ветер, обдувающий ее тело.
Последние несколько ярдов она преодолела автоматически. Она глубоко вздохнула, стоя на вершине скалы и освободив веревку, затем крикнула Ричарду, что отцепилась.
Он поднялся без задержек. Это было легко для тебя, могла бы она сказать, но удержалась.
— Эй, — торжественно воскликнул он, вставая на край вершины, — поздравляю! Ты совершила свое первое восхождение.
Ее сердце сделало один сильный толчок. Ричард стоял в лучах солнечного света, и его лицо сияло. Его улыбка сводила ее с ума. Как она могла дать одурачить себя и поверить, что они просто друзья? Нет, они, конечно, были друзьями.
Но они могут стать и любовниками.
— Спасибо! — Она обессиленно села, даже не взглянув куда. Сейчас ее устраивала любая горизонтальная поверхность.
Ричард опустился позади нее, поколебался и неуклюже погладил ее по колену. Все утро они словно испытывали друг на друге отрывистые и неуклюжие прикосновения, то когда он застегивал на ней снаряжение, то когда показывал различные захваты и движения… Он стоял совсем близко, когда она делала свои первые маневры на скале.
— Как ты себя чувствуешь?
Она выплюнула песок.
— Уф! Дай подумать. Мои колени разбиты, локти тоже, мышцы болят, пальцы содраны и внутри у меня все трясется, как желе.
— Значит, ты чувствуешь себя прекрасно.
Она расстегнула шлем. Ее волосы спутались и вспотели под ним.
— Ты прав. — Она отряхнула джинсы. — Вероятно, это потому, что я хотя бы чувствую себя живой.
— Ммм…
— Знаю, знаю. Тебе смешно! Ты думаешь, что подъем, который я совершила, равносилен прогулке по склону холма. — Она погрозила ему пальчиком. — Будь снисходителен, дай мне порадоваться минутной иллюзии своего величия.
Он встал и начал закреплять веревку, чтобы можно было спуститься.
— Для новичка ты сделала все очень хорошо.
Линда огляделась. Стояла глубокая осень, но по крайней мере сегодня ей показалось, что зима еще очень далеко. Было тепло, и жухлая трава мягко шелестела внизу. Две тонкие нити дорог прорезали усыпанную высохшими листьями долину, исчезая за горизонтом.
— Надо сделать альпинизм бизнесом, — высказалась она, — это способ сойти с ума.
— Это спорт и ничего более.
— Давай не будем об этом. Я видела твою фотографию на фоне Гималаев. Чистое сумасбродство.
— Это не так страшно, как кажется. Когда знаешь, что делать, и принял меры предосторожности.
— Если бы это было действительно безопасно, тебе было бы неинтересно.
Ричард собрал веревку кольцами и встал на самом краю скалы, вглядываясь в горизонт.
— Ты думаешь, я хочу умереть?
Она сглотнула, — скажи мне сам.
— Нет, не хочу.
— Это хорошо, — она помолчала, — но хочешь ли ты жить?
— Как это?
— Я спрашиваю тебя о будущем. Или ты собираешься стать одним из одиноких мудрых стариков, живущих высоко в горах и питающихся молоком диких коз?
Он улыбнулся, но глаза оставались задумчивыми.
— А это идея. Молоко диких коз не такое уж противное на вкус.
Она вздохнула:
— Ты невозможен.
— Я же говорил.
— Заметил, наша беседа все время идет по замкнутому кругу.
— Круг жизни бесконечен.
Линда обреченно покачала головой и замолчала, ее мысли сейчас были заняты совсем другим. Она пыталась понять, зачем Ричард пошел у нее на поводу и помог ей выдержать это испытание. Тот подошел и сел рядом. Вместе они следили, как облака отбрасывают тени, проплывая над вспаханными полями. Трава колыхалась от ветра, напоминая море.
Она прикрыла глаза и искоса взглянула на Ричарда.
— Мне кажется, у меня открылось второе дыхание. У нас есть время сделать еще одно восхождение? — Она так не хотела, чтобы это утро закончилось.
— На сегодня достаточно. Но завтра можно попробовать взобраться на карьер. Там хорошие скалы. Или на Синий утес.
— Я предпочитаю взбираться здесь. Тут достаточно круто и опасно для меня.
— Не стоит штурмовать скалу, не подходящую тебе по уровню мастерства.
Она усмехнулась:
— Ты считаешь, что у меня есть уровень мастерства?
Ее наставник тоже усмехнулся:
— Что-то вроде.
— Если ты думаешь, что я смогу…
— Намного важнее, чтобы ты сама думала так.
Она отсалютовала:
— Я — скала!
— Что?
— Это такое заклинание, которое я использую, когда мне страшно. Я уважаю гору, я чувствую гору, я — скала! — Она погладила рукой нагретый солнцем гранит.
— Что ты делаешь? — спросил Ричард, когда девушка стала шарить рукой вокруг.
— Ищу кое-что… Не просто какой-нибудь камень. Он должен быть особенный, со значением.
Линда закончила шарить вокруг себя и свесилась с уступа. Достала один из маленьких камушков, застрявших в расщелине. Это была галечка правильной формы в крапинку. Она поднялась и протянула ее Ричарду. Тот странно посмотрел на нее.
— Замена, — объяснила она, — вместо того, что я потеряла.
— Ты сегодня поднялась. Сохрани это, — сказал Ричард хрипло и быстро вложил камень ей в руку. Он отвернулся и стал заново проверять карабины и сворачивать веревку.
Линда побледнела. Она не могла ничего понять, ее будто ударили! Ее друг не хотел брать камень, значит, не хотел ее саму. Может быть, она что-то пропустила, но сейчас она была не в состоянии рассуждать здраво, анализировать, что именно произошло между ними. Ей было больно. Очень больно.
Семь лет отчаяния, скрытого под маской безразличия, — это было и так слишком тяжело вынести. Она взмахнула рукой, собираясь выбросить камень, но в последний момент не стала разжимать пальцы. Внезапно ей пришло в голову, что Ричарду не все равно.
Это надежда, подумала она. Сохрани камень. Когда все уже сказано и сделано, даже маленький камешек может подарить надежду.
4
Не стоило вспоминать об этом, но мысли о произошедшем с ними семь лет назад до сих пор неотвязно преследовали ее.
