Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
* * *
Два часа спустя я начала беспокоиться. Инка с Родионовым явно задерживались. Даже если предположить, что с тортом я справилась за рекордное время, то все равно они явно опаздывали. Еще через час я начала волноваться, что, пожалуй, не успею вернуться домой до темноты. А еще через несколько часов я с грустью констатировала, что и уйти до темноты у меня тоже не получится – значит, придется объясняться с родителями. Когда часы пробили одиннадцать, меня охватила настоящая паника, нервы в последнее время стали совсем не те, и мне мерещились всякие ужасы, которые могли произойти с Инкой и Родионовым за это время. За Родионова я не очень беспокоилась, все-таки он сам выбрал себе профессию, а вот Инку было жалко. На мои звонки всякий раз к телефону подходила Наташа, Инкина сестра, и с грустью сообщала, что она одна и еще не обедала, даже не ужинала. Когда я совершенно уверилась, что с Инкой все плохо и скоро мне придется ехать опознавать еще один труп, мой телефон издал серию мелодичных звуков, и на другом конце провода объявилась живая и бодрая Инка.
– Мы к тебе едем, – сообщила она. – А угадай, где я сейчас?
– В машине, – вяло ответила я. – А разговариваешь по мобильнику, который тебе дал твой несчастный Родионов.
– Точно! – поразилась Инка. – А как ты догадалась?
– Номер высветился не целиком, а только первые три цифры, а так бывает, когда мне звонят по мобильнику. А Родионов наверняка за последние несколько лет пешком не прошел и сотни метров. Вот и вся дедукция.
– Да... – протянула Инка. – Сила! Мы будем у тебя через десять минут. Пирог испекла?
– Испекла, – ответила я и схватилась за голову, так как вспомнила, что вытащить из морозильника свое творение мне в голову не пришло: я, видимо, подсознательно полагала, что ему там самое место.
Бросив трубку и метнувшись к холодильнику, я извлекла из него совершенно окоченевший торт. Требовалась срочная реанимация. Не задумываясь особо о том, можно ли совать торты в микроволновку, я его в нее запихала и с интересом стала следить за преобразованиями за стеклом. На это у меня ушло как раз десять минут, так что до приезда Инки и Родионова я не скучала. Родителям я представила Инку, а Родионову мы всучили повеселевший торт и поручили прикрывать наш отход. Он что-то бормотал про то, что с тортом в руках он плохой защитник, так как пистолет будет неудобно достать. Впрочем, возможно, мы его не поняли. Попрощавшись с родителями и клятвенно заверив их, что я от Инны ни ногой, пока за мной утром не зайдет папа, я наконец-то смогла уйти.
* * *
В подъезде нас поджидал мрачный Родионов, который настороженно озирался и даже делал попытки заглянуть в мусоропровод. При этом его ничуть не смущал тот факт, что у него в руках был торт, который мы собирались съесть сами, а вовсе не скормить какому-нибудь малоприятному типу.
– Он сбрендил! – возмутилась Инка и отняла у Родионова тарелку с тортом.
Родионов посветлел лицом и смог наконец-то заглянуть в мусоропровод. Лично я только с очень большим трудом могла представить себе человека, который согласился бы по доброй воле сидеть несколько часов в мусоропроводе, поджидая, когда я соблаговолю выйти из своей квартиры. Но у Родионова на этот счет имелось, видимо, собственное мнение, потому что, покончив с мусоропроводом, он повеселел и сказал, что мне ничего не грозит. Во всяком случае, я его фразу трактовала именно так, хотя могла и ошибаться. Я и в школе, бывало, с самыми, лучшими побуждениями совала ему тетрадь с домашней работой по алгебре, в то время как ему срочно требовалась шпаргалка по физике. Как бы то ни было, из дома мы выбрались без приключений, и в «БМВ» Родионова тоже никто бомбу не подложил за это время.
Вскоре Инка вспомнила, что у нее дома целых два голодных существа, и начала волноваться. Раньше она о них не вспоминала, и поэтому они ее и не волновали, а тут она принялась психовать на полную катушку.
– Штош ты жа шеста? – спросил Родионов, когда ему надоели ее стенания.
Это означало: что же ты за сестра? Непосвященных обычно бросало в дрожь, когда он при них впервые раскрывал рот. Но мы-то знали: Родионов принципиально оберегает свой рот от посягательств врачей; он и в детстве отказывался ходить к дефектологу и теперь не ходил к зубному. Так что во рту у Родионова было полно зубов сомнительного качества, причем располагались они, как придется. В общем, завернул Родионов к маленькому супермаркету возле нашей бывшей школы и купил там несколько пачек пельменей и несколько коробок с апельсиновым соком.
– Идиот, – прошипела Инка, когда увидела, что он купил. – Не мог спросить, что нам нужно? У меня дома весь морозильник забит этими пельменями, я на них уже смотреть не могу. И куда я эти дену? Если скормить собаке, то она, чего доброго, и лапы отбросит.
– Ты же говорила, что у тебя дома шаром покати. И твоя Наташка жаловалась, что еще не обедала и не ужинала. Что, она не могла сварить себе пельмени? По-моему, вообще ничего легче не бывает.
– Только не у моей сестры, – с горечью ответила Инка. – Просто не представляю, как назвать то место, из которого у моей дорогой сестренки растут руки. Это не ребенок, а сплошной кошмар. Ей ничего нельзя поручить. Когда она еще только переехала жить ко мне, я попросила ее включить стиральную машину, а сама пошла по делам. И что ты думаешь? Она умудрилась выбрать такой режим работы, что машина работала около четырех часов. И представляешь, сколько мне пришлось заплатить потом за электричество? Но это еще простительно, я понимаю, машина – сложная вещь. Но телевизор! Как только Наташа к нему приближается – даже если просто хочет взять свою книжку, которая лежит рядом с ним, – так бедняга «Самсунг» начинает мигать всеми программами. А газовая колонка! – вошла в раж Инка. – Что сложного включить колонку? Надо зажечь спичку, открыть кран, а потом – воду. Всего три действия, но еще не было случая, чтобы Наташка все сделала правильно, поэтому мы постоянно жили под угрозой отравления газом. Мне это надоело, и я запретила ей даже приближаться к бытовым приборам в мое отсутствие. Пускай при мне тренируется, но пока у нее это плохо выходит.
Пока она мне это все рассказывала, Родионов успел купить упаковку пива, загрузить ее в багажник и сесть в машину. Молча. Дома у Инки он сразу же полез в холодильник и несколько изменился в лице, увидев, что холодильник до отказа забит теми же самыми пельменями. Однако, углядев у Инки среди прочей посуды огромную пятилитровую кастрюлю, он приободрился и достал ее с полки.
– Зачем она тебе? – поинтересовалась Инка. – Носки кипятить собрался?
Лично меня ее фраза насторожила, но Родионов к таким житейским мелочам с детства относился философски, поэтому ограничился тем, что сполоснул кастрюлю под струёй холодной воды и поставил ее на огонь. Было похоже на то, что он собирается кормить нас ужином. Так и случилось, мы слопали все купленные им пельмени и добрались до запасов Инки.
– Ты уже вшла нату? – сказал Родионов, интересовавшийся, вышла ли Инка на работу.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 73
