— О!.. Так это были вы? — пролепетала Лайза. — То-то мне показалось знакомым ваше лицо, мистер Алленби.
— Приятно, что вы меня вспомнили, мисс Маккинли, — протянул Марк, улыбнувшись несколько снисходительно. — Вы танцуете?
Казалось, Лайза вот-вот упадет в обморок.
— Да…
Марк протянул Лайзе руку.
— Извините нас, — поклонился он Тиффани и родителям девушки.
Лайза позволила Марку взять ее за руку и вывести на середину зала, а он, казалось, не мог оторвать взора от восторженных глаз своей партнерши.
— А он прекрасно танцует, — отметила миссис Маккинли.
— Неплохо, — пробурчал мистер Маккинли. — Он что, бабник?
— Марк? — Тиффани рассмеялась. — Ничего подобного! Вообще-то его судьба — это, что называется, воплощение американской мечты. Его родители — итальянцы — приехали в Америку, когда Марк был еще грудным ребенком. Его отцу пришлось работать на двух работах, а мать служила официанткой в кафетерии. А сейчас Марк зарабатывает достаточно, чтобы содержать родителей и трех младших сестер. Он очень ответственный и надежный человек, а вовсе не соблазнитель невинных девушек, если именно это вас волнует.
Мистер Маккинли покраснел.
— Извини. Этот парень, как говорится, величина неизвестная, но мы заметили, какое впечатление он произвел на Лайзу.
— Не надо беспокоиться, — мягко сказала Тиффани. — Он только что разошелся со своей девушкой и все еще страдает от этого разрыва. Он и не помышляет о том, чтобы заводить какую-нибудь интрижку, уверяю вас.
— Слава Богу! — с облегчением откликнулась миссис Маккинли. — А то она у нас такая неискушенная!
Видимо, родители оберегали Лайзу не меньше, чем отец когда-то оберегал ее, подумала Тиффани, а в современном мире подобное воспитание скорее вредит, чем идет на пользу.
Интересно, почему Кинг не приехал на вечер? Хотел доказать, что может обойтись без Тиффани? Если так, то он и не подозревает, насколько ему это удалось.
Только шампанское и сила воли помогли Тиффани продержаться весь прием. А Марк веселился вовсю. Он не отходил от Лайзы, а когда ее родители собрались уходить, так долго держал ее за руку, словно был не в силах отпустить.
Перед тем как расстаться, они о чем-то тихо говорили, и Лайза покинула зал с сияющими глазами, хотя миссис Маккинли выглядела озабоченной.
— Лайза пригласила меня приехать к ним завтра посмотреть на лошадей. Ты не против? — спросил Марк у Тиффани, когда почти все гости разошлись.
— Она очень молода, — предупредила Тиффани, взглянув на Марка с любопытством.
— И невинна, — добавил он. — Нет нужды напоминать мне об этом. Я еще не встречал такой девушки, как она. Такие бывают только в Италии.
— Я думала, что ты переживаешь из-за своей девушки! — съязвила Тиффани.
— И я так думал, — признался Марк, и улыбка промелькнула у него на губах. — Лайза такая хрупкая, такая беззащитная и застенчивая. Странно, — пожал он плечами, — мне никогда раньше не нравились рыжеволосые.
Тиффани прикусила губу. Как бы поосторожнее намекнуть Марку, что Лайза из тех, кто никогда не переживет обмана?
— А танцует она, как сказочная фея, — пробормотал Марк, уйдя в себя и не замечая никого вокруг.
— Твой друг чем-то расстроен, — заметил Хэррисон, столкнувшись в дверях с дочерью, после того как они проводили последних гостей.
— Расстроен? Да он очарован Лайзой.
— Не только я это заметил. А ты, помнится, сказала, что он не повеса.
— И скажу еще раз. Он трудяга с прочными семейными связями и человек ответственный.
— А еще, помнится, ты говорила, что у него была подружка.
— Она его бросила ради какой-то знаменитости. Его самолюбие было уязвлено. Вот почему он согласился приехать сюда. Ему невыносимо повсюду встречаться с ней и ее новым другом.
— Бедняга, — несколько смягчился Хэррисон.
— Он не обидит Лайзу, — уверила Тиффани отца, мысленно скрестив два пальца. Она предчувствовала, что что-то должно произойти, но не знала, как уберечь Лайзу от возможного разочарования.
— А ты повзрослела, — Хэррисон внимательно посмотрел на дочь. — Тебя не узнать. Жаль, что Кинг так и не приехал, — добавил он, избегая взгляда Тиффани.
— Я и не ждала его, так что это не такая уж большая потеря, — сухо ответила она, но сердце ее болезненно сжалось.
Хэррисон собрался было сказать что-то еще, но неожиданно передумал.
— Как насчет последнего бокала на ночь? — предложил он. — И друга своего пригласи.
Тиффани усмехнулась и взяла отца под руку.
— Вот это другой разговор!
На следующий день Марк снова взял в гараже машину и отправился в поместье Маккинли. В серых брюках и белом свитере с высоким воротником он выглядел сногсшибательно.
Тиффани стояла на крыльце, провожая Марка, когда к дому подъехал черный «линкольн» Кинга. Она с трудом подавила желание убежать. Ей больше не следует бегать от Кингмэна Маршалла, ведь внутренне она уже от него освободилась. Так ей по крайней мере кажется. Скрестив руки на груди, Тиффани прислонилась к двери, всем своим видом показывая, что намерена подождать, когда он выйдет из машины. Странно, отметила она про себя, что с ним нет Карлы.
Кинг поднялся на крыльцо, перешагивая через две ступени. На нем был смокинг, будто он приехал прямо с какой-нибудь вечеринки. Возможно, он провел ночь у Карлы и не заезжал домой, чтобы переодеться? Да, именно так, со злостью заключила Тиффани.
— Так, так… Какими судьбами? — лениво протянула она без видимого смущения.
Кинг остановился как вкопанный, разглядывая Тиффани. Перемена была поразительной. Она уже не была той юной девушкой, с которой он расстался несколько месяцев назад. Перед ним стояла элегантная, уверенная в себе, даже немного циничная молодая женщина. Глаза смотрели по-взрослому, и в них не было былого обожания.
— Мне надо повидать Хэррисона, — резко ответил Кинг.
— Проходи, он в доме. — Она махнула рукой в сторону двери. — Я вышла проводить Марка.
— Марка?
— Марка Алленби. Мы работаем вместе. Он приехал со мной на каникулы. — Тиффани бросила на Кинга мимолетный взгляд. — Ты, наверно, видел его в рекламе. Он невероятно красив.
Не проронив больше ни слова, Кинг прошел мимо.
Она подождала несколько минут и тоже вошла в дом.
— Тиффани, — окликнул ее отец, когда она шла мимо открытой двери кабинета, направляясь к лестнице, ведущей наверх. — Зайди на минутку, золотко.
Отец обычно называл ее ласкательными именами только тогда, когда ему что-нибудь от нее требовалось. Она вошла в кабинет с таким видом, будто присутствие Кинга было ей абсолютно безразлично.
