Порывы ветра поднимали в воздух песчинки и несли по небу темные облака, непрерывно наползавшие на солнце. Потирая руки, покрывшиеся гусиной кожей, Лия пожалела, что не взяла с собой легкий свитер. Лето еще не наступило, и хотя в Квинсленде было теплее, чем в Окленде, небольшие похолодания не были здесь редкостью.
Поросший травой берег нависал над песком, образуя небольшое углубление, закрытое от ветра, и она устроилась в нем, съежившись и обхватив руками поднятые колени. Дома море всегда действовало на нее успокаивающе. Бесконечные волны, накатываясь на берег, разбивались о прибрежные скалы и, прежде чем отхлынуть назад, чтобы набрать силу в глубинах океана и снова устремиться вперед, дюйм за дюймом точили камни, превращая их в песчинки.
Выполнить обещание, данное умирающему человеку, – священная обязанность. Лия упрямо сжала губы и собралась с духом, чтобы преодолеть возникшие колебания.
Рико, конечно, знал свою семью и то, на что она способна. Лия должна забрать Ники, прежде чем Брунеллески погубят жизнь ребенка так, как они погубили жизнь его отца.
И не только его. Охваченная невыразимой печалью, она опустила голову на руки. Жгучие слезы выступили у нее на глазах.
Она не стала сдерживать их. Здесь ее никто не видит, никому нет дела до нее, а она подавляет свои чувства с тех пор, как приехала. И даже задолго до этого.
Все исчезло в нахлынувших на нее воспоминаниях – счастливых и горьких, полных печали и гнева, вызванного бессмысленно растраченной молодой жизнью, трагедией ребенка, лишившегося отца и матери, слепой непреклонностью его семьи.
Когда слезы, наконец, иссякли, она еще долго сидела, чувствуя себя опустошенной и вялой.
– Лия! – раздался вдруг резкий возглас Зандро рядом с ней.
Она бросила на него быстрый взгляд – мокрые плавки, обтягивающие узкие бедра, мокрая от соленой морской воды грудь – и отвела покрасневшие от слез глаза, наклонив голову.
Слишком поздно. Зандро опустился на одно колено, толстое белое полотенце упало на песок. Он протянул руку и, взяв Лию за подбородок, заставил посмотреть на себя.
– Ты плачешь, – растерянно вырвалось у него.
– Нет! – Она резко дернула подбородком и упрямым немигающим взглядом уставилась на море у него за спиной.
Большим пальцем он провел по ее щеке, где еще не успел высохнуть след, оставленный слезой.
– Плакала.
На этот раз она не стала отрицать.
– По Рико? – с удивлением спросил Зандро.
– Ты не веришь, что я могла любить твоего брата? Он был очень милый. – В отличие от тебя, добавила она про себя и поняла, что от Зандро не ускользнула ее невысказанная мысль. В ней снова вспыхнул гнев, усилившийся от чувства унижения. Он застал ее в слезах и увидел проявление слабости, которую она упорно старалась скрыть от него.
– Я знаю, – резко произнес Зандро, и Лия заметила, что в его глазах промелькнуло выражение боли.
Зандро, должно быть, все-таки любил брата. Он разыскал его в Сиднее и попытался, как казалось семье, направить на путь истины.
– Ты просто не понимал его, – сказала она.
Зандро враждебно посмотрел на нее.
– Хочешь сказать, что ты его понимала?
Лия не смогла сдержать горячности.
– Неужели ты не видел, что своими требованиями вы с отцом еще больше отдаляли его от себя? Что он не был создан для деловой жизни?
– Он не подходил ни для какой жизни, – отрубил Зандро. – Моя мать баловала его, и отец не останавливал ее. Рико так и не научился брать на себя ответственность – ни за себя, ни за кого-либо другого. Возможно, для Ники даже лучше, что его отца больше нет.
Ее возмущенный возглас заставил Зандро замолчать.
– Как ты можешь говорить это о своем собственном брате! – вскричала Лия. – Неужели ты рад, что он умер?
Несомненно, сейчас Зандро проявил свою подлинную сущность – ту, о которой говорил когда-то Рико. Нельзя, чтобы ее одурачила другая, более гуманная сторона его характера.
Зандро побледнел и резко сказал:
– Нет, конечно. Но, если бы Рико продолжал свой образ жизни, его сыну пришлось бы хуже, чем сейчас.
– Деньги – это не все.
Зандро сделал нетерпеливый жест.
– Не о деньгах речь. Я знаю, что для ребенка есть другие, более важные вещи.
– Такие, как его мать! – Напоминание о том, что он сделал с ней, помогло ее гневу перерасти в ярость.
Казалось, эти слова заставили Зандро сдержаться.
– Это зависит от того, – медленно сказал он, испытующе и даже озадаченно глядя на нее, – какая она мать.
– Которая любила – любит его! – вызывающе сказала Лия. – Которая даже отдала его тебе, когда ей казалось, что это единственный способ обеспечить ему приличное будущее. Которая ради него вырвала бы из груди свое сердце. И она сделала это.
Ей показалось, что Зандро колеблется. Внезапно Лия осознала, как близко он находится от нее: она могла различить даже небольшой оттенок в черных как смоль глазах там, где радужная оболочка сливается со зрачком. Зандро моргнул, и длинные густые ресницы на мгновение скрыли его глаза. Затем он снова бросил на нее пронизывающий насквозь взгляд.
– В то время ты не произвела на меня такого впечатления. – Не отводя глаз от ее лица, он склонил голову набок, как будто воссоздавая в памяти картины прошлого.
Ощущая неловкость, Лия убрала руки с коленей и поменяла положение. Набравшись смелости, она агрессивно заявила:
– Твой отец сказал, что ты намереваешься усыновить Ники.
Зандро снова моргнул и пожал плечами, на которых еще не просохла морская вода.
– Предположим, что я женюсь. Усыновление охранит его интересы, если у меня будут другие дети. Оно даст ему равные с ними права.
– На твое состояние? – презрительно осведомилась Лия.
Зандро снова пожал плечами.
– На него тоже. И на все, что связано с тем, что он член семьи.
Он нахмурил черные брови и с раздражением произнес:
– Никто не будет принуждать его. Конечно, у него будет шанс участвовать в деле, если он захочет.
– Но с Рико так не было.
Зандро нахмурился сильнее.
– Рико получал все, что хотел. Ему требовалась самодисциплина, но к ней-то его как раз и не приучили. С Ники все будет по-другому.
Похолодев, Лия сказала:
– Ты хочешь сказать, что будешь бить его, чтобы добиться повиновения? – И добавила яростно: – Через мой труп!
Эти слова напомнили ей трагические обстоятельства, которые привели к данной ситуации. Ненавидя себя за то, что не может сдержать слез, она начала подниматься на ноги. Ей нужно уйти отсюда, чтобы не видеть Зандро. В одиночестве предаться горю, которое охватило ее с новой силой.
