Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
– Я знаю – платье мне не идет, – заметив взгляд Стива, пробормотала Летти. – Но у меня совсем не было времени на сборы. Гроув приказал мне приехать за день до показа. А в Париже у меня было столько работы, надо было сразу несколько проектов сдать. Я просто забегалась…
– Летти, вы очень трогательная в этом платье, и больше двенадцати лет вам не дашь.
– А мне уже двадцать два!
Громкий смех Майлза, казалось, разбудил весь квартал.
– Летти, вы даже не понимаете, как смешно это звучит! Уже двадцать два года! Вам всего лишь двадцать два года, и вы уже получили премию одного из самых важных кинофестивалей. Вы лепите бюсты и работаете с мрамором! Летти, вы так молоды!
У Майлза то ли от смеха, то ли от умиления выступили слезы на глазах. Он, смутившись, пыхнул трубкой и произнес:
– Мне – тридцать пять. И фильмов я снял уже несколько, и этот фестиваль не первый. И награда не первая, но почему-то мне кажется, что именно это лето, этот город и эти события я запомню на всю жизнь.
Майлз был строг и суров только на съемочной площадке, в жизни он был мягок и чувствителен.
Наконец они дошли до пансиона, где остановилась Летти.
– А вы хорошо устроились. – Майлз с удовольствием оглядел маленький домик с крошечным садом и низкой чугунной оградой.
– Я умею устраиваться, – кивнула Летти. – Понимаете, я иногда чувствую, что надо сделать. Могла же поселиться в отеле – цены в это время в городе везде одинаково высокие, но я выбрала это место. Здесь отдельный вход, и в моем распоряжении двухэтажные апартаменты. Очень удобные – даже своя кухня есть. Но я готовить не успеваю. Здесь, на фестивале, даже о еде не думаешь! Некогда об этом думать!
Майлз продолжал пыхтеть трубкой. Он понимал, что вполне может напроситься на чашку кофе, бокал вина, на стакан воды, наконец. И он мог ожидать, что ему не откажут. И поймут его просьбу как полагается. А полагается ее понять как приглашение к флирту, романтическому или не очень свиданию. Но перед ним была Летти, которая, во-первых, ему очень нравилась, а потому пугать ее натиском не хотелось. И во-вторых, Стив Майлз как-то себе не представлял стремительное соблазнение этой девушки. Что-то мешало представить ее участницей спешной борьбы в гостиной пансиона.
– Э, вот мы и дошли, – глубокомысленно заметил Майлз после минутного и не очень уютного молчания.
– Да, – радостно подтвердила Летти.
– Летти, а вы не хотите что-нибудь выпить? Посидеть где-нибудь?
– Что вы! Спасибо! Уже утро, смотрите, солнце встало! – Летти указала на сбегающую к морю улочку, над которой действительно уже краснело море.
– Да, вы правы. – Стив растерялся, он не знал, что сказать, но и уходить не хотел.
– Завтра закрытие фестиваля, прием. Завтра тяжелый день. А послезавтра я улетаю. Надо возвращаться к работе. – Летти вздохнула.
– А может, мы у вас чаю попьем? – Майлз проявлял упрямство.
– Стив, я могу показаться невежливой, но я откажу вам в чашке чая. Лучше зайдите за мной завтра, и мы вместе отправимся на закрытие. Я одна себя очень неуверенно чувствую. Договорились?
Майлз рассмеялся:
– Договорились. Я, честно говоря, и не рассчитывал на чай. Я так и думал, что вы не пригласите меня к себе.
– А зачем тогда задавали этот вопрос? – Летти удивилась совершенно серьезно. – Я даже не понимаю, зачем люди что-то предпринимают, зная, что ничего не получится.
– Это оттого, что люди крайне самонадеянны, – ответил Стив Майлз. Он вдруг стал серьезным. – Хороших вам снов. До завтра. – Он наклонился и поцеловал ей руку.
– Так вы зайдете завтра? – смущенно уточнила Летти.
– Конечно. И вместе отправимся на прием.
– Отлично! Я буду рада такому спутнику.
Летти открыла калитку и взбежала по ступенькам. Вскоре за спиной Майлза хлопнула дверь. «Ну вот. Завтра у всех появится еще один повод для сплетен». – Майлз не спеша шагал вниз по улице, туда, где над морем вставало солнце.
Пока Майлз пытался ухаживать за Летти, в Доме прелата между Анной и ее мужем происходила ссора. Началась она с пустяка, который ни один из них уже не помнил. Но, как часто это бывает, как только отпадает необходимость быть вместе, как только исчезают повод и причина поддерживать друга друга, когда внешние обстоятельства уже не заставляют видеть друг в друге соратников, когда все это исчезает, центробежные силы начинают действовать стремительно. К тому же Гроув наконец намекнул жене о том старом обещании.
– Как ты можешь требовать от меня такого?! – возмущенно повторяла Анна. – Сейчас, именно сейчас, может, начнется моя карьера. Это важный момент – я перехожу из одного амплуа в другое. Я могу играть серьезное роли. Я, наконец, обращусь к классике. Мне же предлагали, мне столько раз предлагали!..
– Анна, это не тебе предлагали, а мне. Мне предлагали профинансировать негодные сценарии, дешевые переложения из Толстого, Достоевского и Шекспира. Ты играла бы там, если бы я потребовал этого. А так… Так во всех этих случаях им нужны были мои деньги.
– А почему ты не согласился, чтобы я играла?
– Я же тебе объяснил – это все была дешевка, использование знакомых имен. Там не пахло искусством. Поэтому и денег не дал, и тебе не позволил сниматься.
– Гроув, ты не имеешь права запирать меня дома! – Анна вдруг поняла, что, если он всерьез пригрозил, значит, и правда закроет доступ к кино. «Он влиятелен и богат. К нему прислушиваются. Особенно сейчас, после этой победы! Господи, как же я хочу работать, сниматься!»
Анна все это повторяла про себя, но в глубине души ее пугало совсем другое – та жизнь, которую сейчас предлагал муж, не подразумевала той свободы, которая так была ей удобна. Сам Гроув ничего не терял – он по-прежнему мог заниматься своими делами, оставляя для дома столько времени, сколько сочтет нужным. Но она… Она должна будет вести себя иначе. У нее не будет поводов колесить по миру…
«У меня не будет возможности видеться с Диком!» – Эта мысль занозой сидела теперь в голове, и Анна чувствовала, как теряет самообладание. Здесь, на фестивале, ей не удалось даже словом с ним перемолвиться с глазу на глаз. Здесь вокруг были люди, а до этого она по требованию мужа сидела взаперти, да и Дик прилетел только накануне показа. В душе Анны уже бушевала тревога – сейчас ей казалось, что все рушится и только из-за этого фестиваля, из-за этого кино, из-за амбиций мужа. А ей так важно было сохранить Дика, отношения с ним!
– Анна, не сердись. – Гроув разлил по бокалам шампанское. – Сегодня такой день! Сегодня ты – победительница, и именно сегодня ты должна принять решение. Ради себя же самой.
– Что ты имеешь в виду?! – Анна отклонила бокал с шампанским, который протянул ей муж.
– Нам нужен ребенок! Анна, пока не поздно, пока есть время, силы, здоровье. Анна, ты подумай, мы ведь не так молоды. Что будет с нами через лет пять? Через десять?
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
