– Держись подальше! Я справлюсь с ним сам!
Сафи проигнорировала эту явную глупость. Вся эта путаница заняла непростительно много времени. Она снова схватила нож.
Повернувшись к разрушенному Ведуну прилива, она увидела, как Ноэль приближается к нему в вихре стали, который должен был отвлечь внимание. Безрезультатно. Ведун не сдвинулся с места. Клинки Ноэль вошли в его живот, и черная кровь хлынула с новой силой.
Вывалились почерневшие внутренности.
Вода ринулась на улицу. Хруст корабельного дерева о камни оглушал. Пошла вторая волна, а за ней и третья.
– Куллен! – заорал нубревенец позади Сафи. – Придержи воду!
Мощный поток магии окатил тело Сафи наподобие теплого душа и помчался навстречу наступающей воде.
Заколдованный ветер схлестнулся с водой, волны попятились и закипели пеной.
Но Ведун прилива не обращал внимания на происходящее. Его потемневшие глаза сверлили Сафи. Шипя, как змей, он бросился на нее.
А она могла только стоять и смотреть.
Ведь это был Герог. Рулевой корабля. Уроженец Сводена, сестра которого…
– Прочь! – закричала Ноэль, оттаскивая Сафи в сторону.
Это произошло за секунду до того, как Герог ринулся к ней, подобно вихрю. Его окровавленные руки вцепились в нее. Сафи подпрыгнула, чтобы ударить.
Ее каблук врезался ему в колено. Колдун пошатнулся и наклонился вперед, а Ноэль усугубила падение, нанеся удар снизу и попав сапогом ему по подбородку.
Разрушенный упал на камни. Черные гнойники по всему телу прорвались и залили улицу кровью.
Но Герог был еще жив, еще в сознании. Он оглушительно заревел и попытался принять вертикальное положение.
Но тут вмешался нубревенец. Он подкрадывался к Разрушенному поближе – и тут же разворачивался и оказывался вне досягаемости.
От паники у Сафи перехватило горло.
– Что ты делаешь? – вскрикнула она.
– Я же говорил, я сам! – проревел он. Затем раскинул руки и с порывом магии, вспышкой отозвавшимся у Сафи в груди, ударил по ушам Разрушенного. Воздух взорвался у того в голове. Черные глаза закатились.
Ведун прилива по имени Герог обмяк на мостовой. Мертвый.
* * *
Ноэль откинула юбку и спрятала клинки обратно в потайные кожаные ножны. Оказавшиеся рядом далмоттийцы осеняли себя знаком Инан.
Проводя двумя пальцами перед глазами, они просили свою богиню и Эфир спасти их души.
Будто Ноэль было дело до их душ.
Однако ее действительно волновало, чтобы с неприятностями на сегодня было покончено. Поэтому, приближаясь к мертвому ведуну, она поправила косынку на волосах и порадовалась, что та не слетела полностью во время боя.
После того как ведун упал, она сразу сосредоточилась на дыхании, чтобы убедиться, что ее не разрушило. При таком мощном выбросе магии, да еще так близко, собственная сила легко может выйти из-под контроля. Но Ноэль не почувствовала ничего необычного, разве что Нити вокруг светились ярче. Оттенки были резче. Это даже пугало.
Убедившись, что волосы и лицо достаточно прикрыты, а рукава надежно спрятали ее бледную кожу, Ноэль нащупала Нити Сафи, так что теперь могла найти ее среди толпы.
Но ее глаза и магия нащупали что-то еще. Нити, каких она раньше не видела. Прямо рядом с ней… на трупе.
Ее взгляд скользнул по телу Разрушенного. Почерневшая кровь… и кое-что еще сочилось из его ушей на булыжники. Гнойники на коже все еще извергали маслянистую субстанцию, брызнувшую на юбку и промокший от пота лиф Ноэль.
Хотя Разрушенный был несомненно мертв, в его груди, подрагивая и сворачиваясь, еще светились три Нити. Короткие Нити. Порванные Нити.
Это было невозможно: мать Ноэль всегда говорила, что у мертвых не бывает Нитей… Да и на церемониях огненного погребения номаци, куда Ноэль брали ребенком, она ни разу не видела Нитей на трупе.
Она понятия не имела, что не так и с кем именно: с ведуном или с ней самой. Однако Ноэль понимала – это так страшно, что обделаться можно. В буквальном смысле – ее живот будто опустел, а колени ослабели.
Пока она смотрела, толпа начала смыкаться. Зеваки окружили тело со всех сторон, и Ноэль приходилось щуриться, чтобы увидеть что-то через их Нити. Чтобы пробиться через все эмоции.
Да еще над головами парили тонкие, цвета морской волны Нити, которыми до сих пор была связана вся команда пакетбота. Они светились и дрожали, будто от боли.
Теперь Ноэль был слышен их плач. Грубоватый своденский язык наряду с быстрой далмоттийской речью. Они оплакивали павшего товарища; но еще больше боялись того, кем он стал. Боялись стать следующими.
Потом рядом мелькнула одна Нить – малиновая, сердитая. Ее сопровождало осиное жужжание.
– Ты кем себя возомнил? – спросила Сафи. – У нас все было под контролем.
– Под контролем? – переспросил мужской голос с резким акцентом. – Я только что спас вам жизнь!
– Ты не разрушен? – Голос Сафи прозвучал резко, а Ноэль поморщилась от неудачно подобранного слова. Особенно учитывая, что магия этого человека их действительно спасла.
Но, конечно, Сафи еще не освободилась от своего ужаса и боли. От своих бушующих Нитей.
Она всегда была такой, когда происходило что-то по-настоящему плохое. Она либо убегала со всех ног, либо подавляла нежелательные эмоции.
Для этого существовали разрушенные Нити. Короткие Нити оборванной связи, глубокой душевной боли, злости и ярости такой силы, что они поглощали человека целиком. Сафи так горевала из-за разрушенного Ведуна прилива, что нубревенцу стоило быть поаккуратнее, если он не хотел остаться без потомства.
Или еще чего похуже.
– Твои глупые кренделя с магией воздуха, – продолжила Сафи, почти срываясь на крик, – чуть нас не убили! Надеюсь, тебя ждет весь огонь вашего нубревенского ада!
– Нубревенский ад мокрый, – ответил молодой человек.
Ноэль принялась проталкиваться через толпу. Ей нужно было добраться до Сафи, пока Нити той не начали рваться. Пока Сафи не стала еще опустошеннее и злее, чем была.
Когда Ноэль наконец проскользнула поближе и отстранила заплаканного моряка, загородившего ей путь, она увидела, как Сафи сгребла в горсть расстегнутую рубашку нубревенца.
– Все нубревенцы так одеваются? – Сафи потянула за другую полу его рубашки. – Вот это должно быть продето сюда.
К своей чести, юноша стоял неподвижно. Но его лицо вспыхнуло румянцем – как и его Нити, – а губы плотно сжались.
– Я знаю, – выдавил он, – что делать с пуговицами. – Он надавил на запястья Сафи, чтоб убрать ее руки.
Плохая идея, подумала Ноэль и открыла было рот, чтобы предупр…
