– Почему? – удивилась Ольга.
– Новые обстоятельства дела открылись, пока ты ездила в Будапешт. Объявились часы Габора Ференца.
Ракитина аж привстала с кресла.
– Не может быть! Моя версия, выходит, рассыпается? Значит, это дело рук сотрудников отеля или вообще третьих лиц, о которых мы пока ничего не знаем?
Генерал снисходительно улыбнулся:
– Иногда дела приобретают такой оборот, что диву даешься. Не переживай так, Ольга, впереди у тебя много нераскрытых дел. Мы задержали продавцов в ходе спецоперации.
– И кто они?
– Ты прекрасно их знаешь. Это – начальник службы безопасности гостиницы «Метрополь» Игорь Агапов. А другой задержанный – его сотрудник Павел Башкиров.
– Я же говорила вам, Андрей Григорьевич, что мне лицо начальника безопасности не нравится.
– Интуиция тебя не подвела, Ольга, лицо у него противное, лисье. Задержали их утром и пока не допрашивали. Я распорядился ждать тебя. Это же твое дело, ты и допрашивай.
– Хорошо, товарищ генерал. Не буду откладывать в долгий ящик и прямо сейчас отправлюсь к ним.
– Вот и славно! По горячим следам иногда проще работать, возьми их в оборот, пусть все выкладывают как на духу.
– Есть, товарищ генерал!..
По Ракитиной было видно, что она расстроилась. На то было две причины. Первая – то, что ее версия с треском лопнула. А вторая – то, что она уже не вернется в Венгрию и не погоняется за этой Балканской Акулой. А так хотелось с ним сойтись на узкой дорожке и помериться силой!
Сначала на допрос Ракитина вызвала Павла Башкирова. Тот зашел в комнату хмурый, молчаливый и подавленный. Ольга указала на стул:
– Садитесь, гражданин Башкиров.
Тот сел и опустил глаза в пол. Шмыгнул разбитым носом. Видимо, Паша не сразу упал на землю при задержании его спецназом или попытался оказать сопротивление, за что и получил по физиономии.
– Ну, рассказывай, Павел, как вы убивали Габора Ференца? – начала задавать вопросы Ольга. – Кто первым наносил удар? И где орудие преступления?
Башкиров вскинул на нее испуганные глаза:
– Я не убивал!
– А кто тогда? Агапов Игорь Алексеевич?
– Он тоже этого не делал.
– Тогда кто? Часы жертвы у вас же нашли.
Взгляд Башкирова снова стал бродить по полу.
– Все вышло совершенно случайно. Когда Наташа прибежала к нам с перекошенным от ужаса лицом, мы с Игорем Алексеевичем поднялись в номер…
– А управляющая Лагодина Анна Владимировна? Ты говорил, что она пошла с вами.
– Нет, она пришла позже минут на семь. Она вызывала «Скорую» и полицию.
– Дальше…
– Мы с начальником зашли… Увидели, что постоялец мертв… Ну и бес попутал. Позарились мы на его вещи. Но мы не убивали, клянусь матерью!
– А кто что брал? Рассказывай подробнее.
– Я «Ролекс» на полу нашел, Игорь Алексеевич из пиджака убитого забрал портмоне с кредитками и деньгами. Затем телефоны взяли и планшет. Все это я отнес и спрятал в служебном помещении для охраны, а Игорь Алексеевич остался в номере. Начальник сказал, что все эти вещи спишут на убийцу: мол, он ограбил.
– Где планшет и телефоны?
– Один мобильник у меня дома, а второй у Игоря Алексеевича. У него же и планшет.
– А кредитки?
– Тоже у Игоря Алексеевича. Но мы не сумели воспользоваться ими: они оказались заблокированы. А наличные деньги, и рубли, и евро, поделили пополам. Часть я потратил.
– Скоро ты поедешь со своим Игорем Алексеевичем с нами.
– Это куда? – испуг отразился в глазах Башкирова.
Ракитина объяснила:
– К вам на квартиры, с обыском. Покажете, где лежат вещи убитого.
– Да, конечно… А что мне будет, товарищ лейтенант? Меня посадят?
– А что ты думал, по головке погладят? То, что ты совершил со своим Игорем Алексеевичем, называется кража – завладение чужим имуществом. Статья сто пятьдесят восьмая уголовного кодекса Российской Федерации.
– Но мы же…
– Судебно-следственная практика квалифицирует завладение имуществом убитого человека, независимо от того, вы его лишили жизни или кто-то другой, как кража. А тут еще с отягчающими последствиями: кража-то в особо крупном размере, и групповая.
– Группа из двух человек? Смешно! Какая это группа?
– А для суда без разницы – двое вас совершало преступление или человек сто.
– А сколько мне дадут?
– Это уже не от меня зависит, а от судьи, прокурора и твоего адвоката. Если защитник будет квалифицированным и опытным – отделаешься штрафом или малым сроком, а если плохим и неопытным – получишь на всю катушку, лет десять. Вот так.
– Какой я дурак! Вляпался в историю! – вырвалось у Паши, и он поник головой…
Ракитина нравоучительно заметила:
– Это урок тебе на всю жизнь, гражданин Башкиров. Негоже слепо и тупо следовать за кем-то, надо думать своей головой…
На это справедливое замечание Башкиров ничего не ответил.
Затем на допрос Ольга вызвала Агапова. Тот держался независимо и вызывающе.
– Что мне, собственно говоря, инкриминируют ваши органы? – сразу спросил он.
– Мои органы – ничего, а вот мое ведомство – убийство, статья сто пятая УК РФ, – спокойно заявила Ракитина.
– Это вы бросьте! – сразу «закипел» Агапов. – Не пришьете мне это дело, я не убивал венгра – и суд докажет это.
– Пришить человеку можно что угодно, Игорь Алексеевич, главное, постараться, – продолжала провоцировать начальника службы безопасности «Метрополя» Ракитина.
И Агапов велся на эту провокацию. Он аж задрожал от негодования.
– Да я знаю, это вы можете! Даже прекрасно можете! Недаром о Лубянке ходит дурная молва! Сколько здесь людей переломали и расстреляли!
– Это было в очень далеком прошлом, Игорь Алексеевич. Когда вас даже не было на свете. Да и в России, согласно Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, уже давным-давно существует мораторий на смертную казнь. Так что никого мы не расстреливаем, это вы, гражданин Агапов, напрасно на наше ведомство наговариваете. Да вы успокойтесь…
– Успокойтесь?! – недовольно проворчал задержанный. – Успокоишься здесь!
– Ладно, с убийством мы разберемся позже… На данный момент я вам, Игорь Алексеевич, инкриминирую групповую кражу в особо крупном размере. Сумма похищенных вами вещей превышает миллион рублей. Надеюсь, вы от этого не будете открещиваться?
Агапов нервно усмехнулся:
