— Это будет очень трудное предприятие, — ответил маркиз, нахмурив брови. — Правда, викинги сейчас слабы, но все равно проникнуть к ним в лагерь и обокрасть вождя, мне кажется, слишком дерзко.
— Так пошлите к ним эту госпожу Женевьеву! — воскликнул король, очень довольный тем, что нашел простое решение для сложной с первого взгляда задачи.
— Эта женщина уже и так для нас много сделала, — промолвил Роберт, чтобы охладить восторг короля. — На мой взгляд, не из той она материи, чтобы исполнить столь тонкое поручение.
Карлу это не понравилось. Он перестал мерить круги по комнате, стиснул кулаки и посмотрел вассалу в лицо.
— Что ж, — произнес он насмешливо, — коль у тебя всегда на все есть ответ — какое ты мне решение посоветуешь?
— Государь, — ответил маркиз. Он понял, что настал момент раскрыть свой план. — Государь, победа под Шартром — всего лишь роздых для нас. Мы знаем: люди Севера вернутся с большей силой, большим числом, а быть может, и с лучшим оружием. И, быть может, настало время навсегда утихомирить наших недругов.
— Купить у них мир, как мой дед? — спросил король, скривившись в сомнении. — Но они все равно потом воротились. К тому же казна королевства пуста, а новые налоги народу едва ли придутся по нраву.
— Нет. Надо просто какую-то часть земли франков сделать землей викингов. А Рольф между тем станет вам верным вассалом.
После таких слов Карл уже вовсе не в силах был ходить по своей палате. Он только стоял и долго размышлял: не ослышался ли он — вправду ли ему предложили такую нелепость.
Книга пятаяПеред шатром вождя создался широкий круг. Самые почтенные члены общества стали собираться на сходку после захода солнца. Люди зажгли длинные факелы и принялись наполнять рога пивом и медом. Девушки с длинными русыми косами подносили им ржаной хлеб и жареную рыбу.
Скирнир Рыжий хотел явиться не слишком приметно, но трудно ему было скрыть свою радость. Он столько потрудился, чтобы созвать это собрание тинга! И вот Великий совет наконец состоялся. Теперь витязь готовился присутствовать при своем торжестве.
Скирнир не собирался свергать Рольфа Пешехода — по крайней мере еще не сейчас. Он только хотел напомнить родичу о его обязанностях, о древних обычаях, которые следовало соблюдать. Тинг, без всякого сомненья, вернет народу викингов уважение к себе, принудит вождя к верности вековым ценностям.
Все уже достаточно распалились под действием пива, когда из шатра вышел Рольф. Не глядя на собравшихся, вождь уселся на кресло с украшениями из оленьей кости и протянул свой рог, чтобы ему налили пива. Скирниру не понравился такой выход: ему не хватало торжественности. Именно поэтому он подошел к вождю с непривычным для себя пафосом и произнес ритуальные слова:
— Вождь, вольные люди народа твоего собрались на тинг решить, как быть нам дальше в боях. Послушай их советы и с помощью богов прими решение мудрое, которое приведет нас к победе.
Пока говорил родич, Рольф уже осушил рог пива и велел подать себе второй. Не глядя на Скирнира, он обратился к нему:
— Говори, Скирнир. Думаю, ты первый имеешь для меня совет. Так подай его перед всеми братьями. Чего ты ждешь?
— Пусть будет так, если ты желаешь, — недовольно ответил Скирнир: поведение вождя очень задевало его. — Позор, покрывший нас под Шартром, нужно смыть, а не то погибнет наша слава, перед которой много десятков лет трепещут франкские племена. Ради великой победы ты должен пустить в ход Божий Молот. Тот, которым владеют только наши вожди. Тот, который доверили тебе Один, Тор и Фрейя.
Рольф допил второй рог пива, поднял наконец глаза и, пока ему наливали третий рог, долгим взором обвел собрание. Взгляд его был до того пронзителен, что, казалось, успел проникнуть в тайны души каждого викинга. Когда Рольфу было нужно, чтобы недовольные присмирели, он всегда прибегал к силе своих глаз. Он знал: самые крепкие мужи подчас с большим трудом могут выдержать взгляд, полный уверенности в себе. И теперь он, не мигая, в упор смотрел на каждого из своих людей, многие из которых были ему обязаны и богатством, и честью. Но вождь был достаточно умен, чтобы понимать: благодарность не вечна даже у норманнских воинов, которые приучены взращивать в себе честь и верность, как садовник растит дерево. Рольф переждал еще немного и встал с места, машинально поднеся руку к Молоту Тора. Тот висел у него на груди, совершенно скрытый под его тяжелым плащом.
— Викинги! — заговорил вождь. — По законам нашего народа Скирнир имеет полное право требовать у меня пустить в ход Божий Молот. Но мой долг вождя велит мне отвергнуть это крайнее средство. Боги все сказали ясно. Народ Севера добудет победу, если готов принести своих врагов в жертву. Война окончится нашей победой, но будет безмерно кровавой и для наших недругов, и для нас. Я не могу послать своих братьев на смерть ради победы, которой многие из нас не смогут насладиться.
Рольф остановился. Нужно было дать время, чтобы его доводы дошли до умов. Для викинга жизнь не имела той цены, что для прочих людей. Смерть для них была лишь переходом в славный мир богов — в небесный мир, где храбрейших примут со всеми почестями, и никак иначе. А самых отважных боги даже изберут, чтобы сражаться бок о бок с ними. И все-таки вождь был убежден: нет пользы в победе, если она добыта такой ценой.
— Братья мои, — продолжал Рольф Пешеход, положив руку на рукоять меча. — Нам давно уже знакомы эти земли.
Некоторые из нас даже поселились здесь и обрели благоденствие. Как видно из моего имени, я много походил по свету. Я узнал, что нужно уметь и остановиться. Настало время перевернуть страницу нашей славной истории. Мы должны вступить в торг с королем франков и заставить закрепить за нами земли, на которые мы имеем право. Отныне здесь мы будем дома Мы обратим себе на пользу благодатный климат и все, чем богаты эти места, а они гораздо богаче наших северных мест. Викинги, поселимся на этих землях и построим здесь новую нашу страну!
Собравшиеся были так поражены, что многие даже забыли налить себе еще пива На лицах отразился не столько укор, сколько изумление. Рольф не ошибся: уже давненько иные из норманнов осели здесь, но их положение оставалось непрочным: они могли все потерять с поражением своего войска, а то и с приходом других людей с севера, воюющих с их народом. Скирнир Рыжий не ждал такой речи. Почуяв, что в умах посеяно сомнение, он попробовал обратить собрание в свою сторону.
— Братья мои! — вскричал он. — Вы слышали нашего вождя? Он неправ: викингам не надо останавливаться, они должны не сворачивать со своего пути. Вы знаете, о чем я просил. Не пора ли прибегнуть к Божьему Молоту, чтобы сразиться с врагами, уничтожить их до основанья, отвоевать их добро?
В кругу собравшихся встал старый человек. Его звали Хольмфрид Хилый, хотя в молодости он был самым настоящим гигантом. Он почитался великим мудрецом, и многие не смели произнести свое сужденье, не выслушав прежде его.
