На нем мужчину нельзя было спутать ни с кем другим. Он был сфотографирован с хорошей четкостью и выдержкой, в профиль, когда выходил из гостиничного номера с женщиной. В этот раз на заднем плане был виден клочок океана, ясно, что снимок сделан на побережье. Эбби взглянула на вторую фигуру, и ей захотелось закричать от гнева и безысходного отчаяния: женщиной на снимке рядом с мужчиной была она.
Потом она просто стояла и долго глядела на этот снимок, прокручивая в уме все выводы из того, что случилось. Кто-то сфотографировал ее несколько раз в те выходные дни, которые она провела прошлой зимой на побережье. Кто-то шел следом за ней и фотографировал ее и мужчину, который проводил выходные вместе с ней. Кто-то стоял перед самой дверью ее квартиры. Этот кто-то выслеживал ее! Эбби вздрогнула от страха.
«Зачем?» — снова и снова стучало в ее голове. Зачем кто-то сделал это? Не находя себе места от тревоги, она нервно поворачивала между пальцами фотографию и с такой яростью впилась в нее взглядом, что лишь через несколько секунд заметила в конверте второй листок бумаги.
«Записка!» — подумала она, чувствуя, что вот-вот сойдет с ума. Это, конечно, записка. Шантажисты всегда присылают записки с угрозами. Разве не так? «Господи, я становлюсь истеричкой». Она рывком вытащила листок из конверта и прочла то, что было там написано:
«Есть и другие фотографии. Их несколько, и они вполне могут paзрушить брак такой женщины, как ваша кузина. Однако обо всем можно договориться, разве не так?»
Подписи, конечно, не было. Когда Эбби поняла, насколько она беспомощна, ее охватила такая дрожь, что зуб на зуб не попадал. Борьба гнева и страха натянула ее нервы до предела. Ее сердце, подгоняемое адреналином, стучало с бешеной скоростью, но она не могла ответить на угрозу ни одним из двух инстинктивных способов — ни убежать, ни сражаться.
Ее ум начал бесполезно и тревожно метаться по кругу, и был почти не в состоянии мыслить логически. Эбби лихорадочно шагала туда-сюда по своей гостиной, отчаянно пытаясь собраться с мыслями. Она ничем не могла ответить на удары невидимого шантажиста и совершенно не представляла ни кто он такой, ни когда он появится сам. Словно утка, которая сидит и ждет, когда в нее выстрелит охотник.
Эбби зашагала быстрее и порывистее, два раза задела ногой упаковку витаминов, неудобно стоявшую в стороне от остальных. Когда она в третий раз чуть не споткнулась об эту же зеленую с золотой коробку, то от панического страха и безнадежности пнула ее ногой. Надо делать что-то конструктивное, а не ходить туда-сюда по гостиной. Эта ходьба уж точно ничего ей не подскажет. Что же делают другие люди в подобных случаях? Мучительно и отчетливо задавая себе этот вопрос, Эбби попыталась представить, какими возможностями располагает.
Короткий перечень этих возможностей не слишком воодушевил ее. То, что их было так мало, по сути дела, только усилило ее панику.
Мир для нее сжался до формата фотографий, связанной с ними угрозы и инстинктивной потребности защитить Синтию. Все остальное ничего не значило. Ее загнали в угол, и она должна сделать что-то решительное, или невидимый преследователь будет делать с ней что захочет. Эбби представила, что может произойти во втором случае, и мороз пробежал по коже. Она не будет сидеть здесь и ждать, что решит судьба! Должен же найтись способ, с помощью которого она может защитить себя и Синтию.
Машинально покусывая губу, она заставила себя подойти к окну. Ее глаза смотрели вперед, но ничего не различали в тумане, который часто витает в Орегоне по утрам. Нельзя сидеть здесь, съежившись от страха. Нужно распределить свои дела по важности и очередности. Прежде всего, она должна выяснить, кто стоит за шантажом. Она должна что-то предпринять! Но над ней не довлело ничего и никого ощутимого, с кем можно было бы бороться.
Эбби пришла к выводу, что у нее остается единственное средство — бегство. Она мгновенно приняла решение, повернулась и пошла в спальню. Шантажист не причинить много вреда, если не доберется до своей жертвы. Разумеется, есть опасность, что он пойдет с фотографиями к Синтии, но это не вполне логично — так он не сможет заработать деньги.
Более вероятно, что он сначала попытается найти намеченную жертву. А если намеченная жертва будет за пределами города, то получит передышку, столь необходимую, чтобы выяснить, кто ей угрожает.
Решив бежать, она почувствовала, что, наконец, делает что-то, а не подставляет себя под удар, как легкая добыча. Но Эбби понимала, что это была мнимая деятельность, и все же приняла душ, надела джинсы и облегающий вязанный красный свитер и начал упаковывать свои вещи. Инстинкт подсказывал ей, что шантажист будет ее искать. Если ему понадобится достаточно времени, чтобы выследить ее, она сможет потратить это время на что-то конструктивное. Если ей удастся выманить противника, кто бы он ни был, на открытое место и опознать его (или ее), она сможет нанести ответный удар,
Эбби не знала, сколько времени будет в отъезде, и потому собирала вещи предусмотрительно. Был апрель, соответственно, ранняя весна на северо-западе Тихоокеанского побережья, а потому большей частью пока прохладно. Она сложила свитера и лосины в свой самый большой чемодан, потом отобрала белья столько, чтобы хватило на неделю. Выстирать его она всегда сможет в гостиничном номере.
В каком гостиничном номере? Куда она поедет? И как быть с товаром, который на будущей неделе должны получить ее продавцы витаминов?
Потратив драгоценное время, она позвонила своей главной продавщице, Гейл Ферли, и поручила ей распределять товар между продавцами. Гейл была немного удивлена, но взялась за дело охотно:
— Конечно. Я приеду прямо сейчас и заберу коробки. Но когда вы вернетесь, Эби?
— Точно не знаю. Возникло дело, из-за которого я могу пробыть в отъезде недели две. Я скажу управляющему домом, чтобы он впускал вас в мою квартиру, если вам будет нужно больше товара.
Потом она с нетерпением ждала, пока Гейл приедет и заберет столько коробок, чтобы продавцам хватило товара как минимум на неделю. К тому времени, как Гейл уехала, увозя на заднем сиденье своего автомобиля высокие штабели коробок с продукцией «Мегалайфа», было уже больше двенадцати часов.
Эбби в последний раз окинула взглядом квартиру и обратила внимание на свою личную коллекцию пузырьков с витаминами. Она торопливо собрала их и побросала в маленькую сумку с застежкой- молнией. Никогда витамины и минералы не были нужны ей так, как сейчас! Перед тем как закрыть сумку, она опустила в нее руку, нащупала пузырек, где были таблетки с витамином С, и бросила две из них себе в рот. У нее нет времени на простуду или грипп, а потому нельзя оставаться без защиты от них.
Эбби едва смогла дотащить свой большой чемодан до входной двери. «Не слишком ли много вещей я взяла? — спросила она себя. Но разве в таких обстоятельствах человек может угадать, сколько времени его не будет дома? Лучше взять слишком много, чем слишком мало. С большим трудом, то толкая чемодан, то волоча его по полу, она установила его у двери, а сама пошла обратно в спальню за своим пальто. И тут зазвенел дверной звонок.
