Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
– Анжелика, что с вами? – всполошилась она, поправляя круглые очечки в старомодной оправе. – Что-то произошло? Вас кто-то обидел? Вы очень странно выглядите.
Вера Игоревна, как всегда, была тактична даже в ущерб фактам. Выглядела я не странно, а ужасно. В ответ на ее слова рыдания стали глуше и сильнее. Я попыталась их остановить, но в результате разревелась еще больше, стараясь между всхлипами доказать, что все нормально, а грязная я вся исключительно потому, что случайно упала, пока бежала по улице. И расстроилась поэтому же. Грязные коленки для девушки – это действительно трагедия.
Наш декан Федор Алексеевич – видный мужчина лет пятидесяти посмотрел на меня заинтересованно, но в разговор вмешиваться не стал, предпочтя спрятаться за ворохом бумаг и сделать вид, что ровным счетом ничего не происходит. На счастье, больше никого в деканате не было, и мой позор наблюдали всего два человека.
– Вера Игоревна! – Я утерла со щек слезы, глубоко вздохнула и попросила: – Мне нужен адрес Ли-сонсеннима. Очень-очень срочно!
– Что? – удивилась секретарша. – Анжелика, мы не можем дать вам адрес преподавателя. Это против всех существующих правил. Чем обосновано это нелепое желание?
– Просто мне нужно! – стараясь успокоиться, всхлипнула я, начиная осознавать, насколько глупо и подозрительно выгляжу. Но иного выхода из ситуации я не видела, поэтому продолжила настаивать на своем. Пути назад не было.
– Анжелика… – Федор Алексеевич выглянул из-за бумаг и осторожно поинтересовался: – Между вами и Ли Ком Хеном что-то произошло? Ну… – Он замялся. – Что-то, о чем нам следует знать? Вы можете все нам рассказать, и в случае чего мы обязательно посодействуем. Не переживайте, в сложных, конфликтных ситуациях мы обязательно встанем на сторону студентки.
– Нет. Ничего между нами не произошло, – устало вздохнула я, чувствуя, что сейчас просто упаду на ближайший стул и снова разревусь. На сей раз от беспомощности. – Ничего.
– Тогда почему же… – начала Вера Игоревна, выразительно покосившись на мою мятую и грязную одежду.
– Мой внешний вид и состояние – это проблемы личного характера…
– И связаны они с тем, что Ли-сонсенним… – вкрадчиво произнес декан.
– Да не связаны они с ним! – крикнула я. – Со мной они связаны! И только со мной. Ну, пожалуйста, дайте мне адрес Ли Ком Хена.
– Неужели и правда он оказывал вам знаки внимания… – покачал головой Федор Алексеевич и помрачнел.
– Вы сами-то себе верите? – Я фыркнула. – Он и знаки внимания! Слезы вообще по другой причине! Неужели вы не можете помочь? Вам что, сложно? Это вопрос жизни и смерти!
Я уже совсем отчаялась. Меня не хотели слушать и понимать, а рассказать я ничего не могла. Даже если признаться, что меня избили, вряд ли этот факт объяснит, почему мне нужен Ком Хен, а не полицейские.
– Хорошо! – сдалась Вера Игоревна, но губы недовольно поджала, показывая, что делает величайшее одолжение. Увидев мой полный надежды взгляд, секретарша махнула рукой в сторону.
– Нет, адрес не дам, – строго заметила она. – Но Ли-сонсенниму позвоню. Выйдите пока в коридор. Мне бы не хотелось, чтобы вы начали истерить в трубку! А поверить вам на слово, простите, я не могу. Вас бы вообще-то следовало отправить в больницу, чтобы доктор что-нибудь успокаивающее вколол.
– Не нужно в больницу! У меня все хорошо! – ответила я и дрожащими руками поправила шарф – не хватало еще, чтобы кто-нибудь заметил порез на шее.
– Вот и замечательно. Ждите снаружи и прекратите реветь, раз уж вы утверждаете, что у вас все хорошо.
Я послушно кивнула и вышла. В коридоре устало закрыла глаза и облокотилась о стену. Паника, страх и отчаяние постепенно отступали, и я начала соображать, что натворила и как мое выступление выглядело со стороны. Похоже, я предоставила всем очередной повод для сплетен, и он снова связан с Ком Хеном. Студенты в коридорах смотрели на меня с жалостью и легким презрением, из чего можно было сделать вывод, что часть разговора стала общим достоянием. Интересно какая? Если станет известно, что я клянчила со слезами в деканате адрес Ком Хена, преподаватель меня возненавидит. В деканате мне, по-видимому, не поверили, а значит, следующий, к кому будут приставать с глупыми вопросами, – это сам Ком Хен.
«Да что же это такое? Я ведь ничего подобного не хотела!» – уныло размышляла я, желая как можно быстрее сбежать отсюда, но Вера Игоревна не торопилась позвать меня обратно в деканат. Может, Ком Хен не берет трубку? Тогда ему точно не будут перезванивать или он просто не хочет меня видеть? Он ведь не обязан мне помогать? Подобные мысли заставляли меня нервничать сильнее. На глаза снова навернулись слезы, руки дрожали. Снова хотелось броситься в деканат и делать глупости, но я заставляла себя дышать ровно и ждать.
В довершение всех неприятностей с противоположной стороны коридора ко мне приближалась Ленка. Она шла словно королева – медленно и величаво и явно была настроена на скандал. А у меня просто не осталось сил противостоять сегодня хоть кому бы то ни было. Ленка не пугала после встречи с корейцами, охотящимися за пинё, но я боялась, что разревусь даже просто от повышенного голоса. Нервы были натянуты, словно струна. Меня спасла Вера Игоревна, которая выглянула из деканата и сунула мне в руку бумажку.
– Вот Романова, держи. Не знаю уж, что у вас там произошло, но зря ты устроила такую истерику. Подошла бы тихонечко, попросила, и все было бы хорошо. А так! – Секретарша укоризненно покачала головой и скрылась в кабинете, а я рванула к выходу, стараясь избежать неприятных встреч.
На крыльце меня все же догнала Ленка, которая с удовольствием произнесла:
– А я говорила, что он бросит тебя. Кому ты, вобла тощая, нужна?! Мне рассказали, как ты в деканате истерила! Ни кожи ни рожи, а все туда же! Таких, как ты, учить нужно!
– Никто меня не бросал, – хрипло ответила я, чувствуя, что еще одно слово – и ударю нахальную девицу. Чаша терпения на сегодня переполнилась, и мне внезапно стала настолько безразлична Ленка с ее дикой, черной и совершенно бессмысленной завистью, что я была готова сказать ей все что угодно, невзирая на последствия.
– Залетела, что ли, тогда? – еще гаже хмыкнула Ленка, а я бросила:
– Да пошла ты! – развернулась и помчалась в сторону станции метро. Пинё и корейцы, которые обещали за них убить, сейчас меня волновали значительно больше, чем маразматические слухи и сплетни, которые староста обязательно разнесет по вузу, словно вирус.
Меня трясло, болели плечи и запястья. Да и солнечное сплетение, куда кореец швырнул какой-то странный комок, неприятно ныло. Но хуже всего то, что мне впервые в жизни было до безумия страшно. Настолько, что мутнело в глазах и к горлу подкатывала волна тошноты, а я была готова сделать что угодно, лишь бы все прекратилось и жизнь вернулась в нормальную колею. Я бежала под мелким моросящим дождем по лужам, не разбирая дороги и не оглядываясь по сторонам. Слезы сами текли по щекам, и я их изредка вытирала рукавом тонкой ветровки. Куртка, которую планировала забрать из гардероба, там так и осталась. Только добежав до метро и промокнув до ниточки, я про нее вспомнила, потому что начала замерзать. До этого момента мне было все равно. Тихая, размеренная и спокойная жизнь изменилась в мгновение ока, и я не знала, как вернуть все обратно.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
