– М-м-м, очень не хочется прерывать, особенно такую песню, но, СиСи, ты мне нужен в торговом зале. – А потом обратился к Эффи: – Детка, я сейчас верну его.
СиСи и Мишель прошли за Кертисом в переоборудованный торговый зал, в котором Ронда и Дженис уже шили костюмы за занавеской, отделявшей конференц-зал от раздевалки, где Дина с трудом впихивала себя в соблазнительное серебристое платьице.
– Хорошо, – сказал Кертис. – Мне нужно ваше мнение. Я выбираю обложку для нового альбома и хочу, чтобы вы сказали, какой из этих альбомов вы бы купили.
СиСи и Мишель подошли поближе, но Кертис убрал макеты обложек.
– Однако прошу заметить, что речь идет не о магазине грампластинок по соседству, а о магазине, расположенном в районе для белых.
Он снова протянул макеты. На одной из обложек был изображен Джимми, прильнувший к микрофону, а девочки стоят сзади и с обожанием смотрят на него. На второй – силуэты мужчины и трех женщин, лиц и одежды не видно из-за темноты, поэтому они скорее похожи на тени. И наконец, на третьей – какой-то веселый паренек и три сексуальные цыпочки неопределенной расы. Мишель одобрительно кивнула, глядя на третью обложку. Кертис собирался было спросить мнение СиСи, но в этот момент из-за занавески вышла Дина в узком длинном платье, расклешенном от колена. Ее худенькая фигурка визуально казалась пышнее благодаря специальным подушечкам, которые Ронда по просьбе Кертиса подшила под подол и в лиф. Кертис выпучил глаза, пораженный красотой Дины. Девушка вертелась перед зеркалом, а он не мог отвести глаз. Дина поймала его взгляд и повернулась так, чтобы было лучше видно.
СиСи, все еще разглядывающий макеты обложек, не обратил внимания на импровизированный показ мод, зато Ронда и Дженис все видели и переглянулись. Они услышали, как по коридору идет Эффи и поет песню СиСи. Зайдя в торговый зал, она уже горланила во все горло, обращаясь к Кертису:
– Ты для меня идеал, я люблю тебя!
– Ну, хватит, – сказала Дженис, – спой-ка лучше ту, другую.
– А эту СиСи специально для меня написал. – Эффи взяла Кертиса за руку.
– Что скажешь, Кертис? – спросил СиСи, наконец оторвавшись от макетов.
– Цепляет, но слишком уж простенькая, – ответил Кертис. – Да, нам нужны легкие песенки, но не настолько.
СиСи, пораженный тем, что Кертис так быстро и грубо отверг песню, над которой он столько работал, обиженно сел. Но он не собирался спорить с Кертисом, особенно в присутствии стольких свидетелей. Возможно, подумал СиСи, я дам послушать ее еще раз, когда мы останемся наедине. Возможно.
– Ну ладно… – протянула Эффи. – А если мы ее подправим, ты включишь меня в шоу?
– Сначала о деле. Нам нужно забронировать для Джимми места в Майами, даже если для этого придется купить собственный отель. – Кертис попытался сменить тему.
– Но ты же обещал, что я не буду всю жизнь работать бэк-вокалисткой, Кертис.
– А ты и не будешь, детка. Неужели ты думаешь, я дам пропасть такому голосу?
Кертис старательно избегал смотреть Эффи в глаза, и его взгляд встретился с Дининым. Девушка улыбнулась и снова спряталась за занавеской.
Увидев боковым зрением какое-то движение, Кертис посмотрел в окно и увидел, как Марти выскочил из машины и хлопнул дверью.
– Эффи, просто доверься мне, – сказал Кертис, хотя его внимание уже переключилось на Марти.
– Мы можем вернуться к этому разговору вечером? – спросила Эффи.
– Конечно. Вечером, – бросил Кертис, направляясь к дверям.
Марти шел навстречу.
– Парень, да ты настоящая змея! Дешевый второсортный делец, ничем не лучше уличного мошенника! – завопил Марти.
– Марти, я не знаю, о чем ты, но давай пройдем в мой кабинет.
– Стоило мне на неделю отлучиться, а ты уже без меня выступления отменяешь?! – перебил Марти. – Я полгода все утрясал и готовил это турне!
– Джимми не того пошиба, чтобы выступать по всяким мелким клубам. Я думаю, что смогу договориться о выступлении в «Парадайс» в Майами-Бич, – ответил Кертис, сохраняя хладнокровие.
– В Майами? – Марти не поверил своим ушам. – Ну, ты заливаешь, болван! Да туда даже Сэмми Дэвиса-младшего не пустят. Это место белое насквозь, нашим ребятам даже машины там парковать не разрешают.
– Я добился приглашения на прослушивание, – коротко ответил Кертис.
Марти эта новость поразила до глубины души.
– Ну, тебе повезло, парень. Дуракам всегда везет. Энергичным дуракам, – махнул он рукой.
– И это только начало. – Кертис проигнорировал насмешку. – Я не вижу причин, почему бы Джимми не выступать в «Копакабане», «Американе» или даже на съемках «Американской эстрады».
– Я слишком долго занимаюсь этим бизнесом, чтобы слушать всяких самовлюбленных придурков, которые несут ахинею, – огрызнулся Марти, срывая с себя шляпу.
– Это не ахинея, это перемены, – ответил Кертис. – Я говорю о переменах. Оглядись, приятель. Время пришло! Но Джимми нужна новая программа. Что-то более модное с более изысканным звучанием.
– Чтобы прокатило для белой публики? – ухмыльнулся Марти.
– Чтобы он занял достойное место и зарабатывал достойные деньги, – сказал Кертис, слегка повысив голос. – Джимми в поп-чартах. Он звезда. И мы можем это для него сделать.
– Мы? Мы с тобой ничего делать не будем, приятель! – завопил Марти. – Джимми мой. Так что отвали, Кертис. Джимми мой!
Ни тот ни другой не заметили, как Джимми подошел к Марти со спины.
– Джимми, – сказал он, – никому не принадлежит.
Марти резко повернулся.
– Ты защищаешь этого торговца машинами, Джимми? – закипел он. – Ты что, не видишь, что он тебя использует?
– Никто не использует Джимми, никто, – настойчиво повторил Джимми.
– Эй, дружок, ты помнишь, с кем вообще говоришь? – почти прошептал Марти. – Это я, Марти. Человек, который нашел тебя, десятилетнего, когда ты пел за копейки.
– Да, я помню, Марти, – сказал Джимми. – Но настали другие времена, да и я уже не тот десятилетний мальчик.
Марти покачал головой, потом резко развернулся на каблуках лицом к Джимми:
– Хочешь забрать его, братишка? Ну, валяй. Я умываю руки. – Он обошел Джимми и направился к своей машине.
– Послушай… – начал Джимми.
– Нельзя усидеть на двух стульях, малыш! – крикнул Марти через плечо.
– Прошу тебя, Марти. Я не хочу, чтобы ты уходил.
– Я люблю тебя, Джимми, но на двух стульях не усидеть.
– Вернемся к работе, – сказал Кертис.
Но и он, и Джимми смотрели, как Марти надевает шляпу и садится в свой старенький «плимут». Джимми, который дружил с Марти много лет, чувствовал себя раздавленным.
