— Так трахни кого-нибудь, — сказала Дориан.
— Я поработаю над этим.
— Ты же красивая девушка! Все, что тебе нужно, — это войти в бар и сказать «да».
— Думаю, ты переоцениваешь мою привлекательность.
Дориан снова наполнила стаканы.
— Чушь собачья. Могу поспорить, половина парней в твоем классе имеет на твой счет сексуальные фантазии. Именно так Дэн потерял девственность. Одна из его школьных учительниц оставила его после уроков, а потом занялась с ним сексом в учительской.
— Не говори мне таких вещей.
Тревор, Тревор, Тревор. Нет. Категорически нет.
— Я не предлагаю тебе подобное. Я только указываю на то, что ты все еще горячая девчонка и можешь легко переспать с кем-нибудь, если захочешь. Может быть, на самом деле ты не хочешь.
Зейди пожала плечами:
— Может, и не хочу.
— Почему, черт возьми?
Мокрые и голые Джош и Лисси подбежали к балконным дверям и прижались носами к стеклу.
— Привет, мам!
Они захихикали и убежали прочь, поскольку Дэн стал гонять их банным полотенцем.
Зейди заговорила тише.
— Я не могу говорить о своей потребности или нехватке блуда, когда твои дети бегают тут повсюду голые. Это непристойно.
Дориан обернулась и посмотрела в дом.
— Они тебя не слышат.
— Я просто не знаю, станет ли дисфункциональный секс лекарством от моего дисфункционального разрыва.
Боже, она говорит как психоаналитик.
— А кто говорит, что это будет дисфункциональный секс?
— Ну, поскольку я не собираюсь заниматься сексом с кем-то из своих знакомых, это будет незнакомец. А если это будет незнакомец, мне придется идти к нему домой, потому что я не хочу приглашать его к себе. А если я попаду к нему домой, то буду спрашивать себя, а чистые ли у него простыни и спал ли он с кем-то еще прошлой ночью или в тот же день, и, в конечном счете, все положительные моменты, полученные от секса, вскоре заменятся на растущий по спирали стыд, который раздавит меня под тяжестью сознания, что я только что перепихнулась с кем-то, кого я совсем не знаю.
— Есть очень простое решение. Переспи с кем-нибудь, кого знаешь.
— Я понимаю, что долго не давала о себе знать, но серьезно, ты пребываешь в блаженном неведении касательно того, как мало мужчин населяет мой мир.
Не считая Тревора, она не могла вспомнить ни одного парня, которого можно было бы хоть отдаленно счесть привлекательным. Воображаемый секс со слесарем не рассматривался в качестве реальной возможности. Он со своей латинской подружкой жил в том же доме, а она — из тех девок, у каких не захочется увести мужчину. У нее шипованая резина.
— Отлично. Не занимайся сексом. Но по крайней мере сходи на свидание. Ты должна вернуться в этот мир. С кем ты в последний раз ходила на свидание? До того, как познакомилась с Джеком?
Зейди пришлось задуматься, чтобы ответить. Ей смутно вспомнился некто по имени Билл, водивший ее в марокканский ресторан, где у него практически отсосала девушка, исполнявшая танец живота. А потом он продолжал флиртовать с этой усыпанной блестками танцовщицей, пока Зейди молча, ковырялась в тарелке с едой, напоминавшей питу с грязью.
— Ни с кем, с кем могла бы встретиться сейчас.
Дориан почесала лоб.
— Скажи мне еще раз, где ты познакомилась с Джеком.
— Он обслуживал меня в ресторане. Неудивительно, что он мне понравился. Он приносил мне еду. Только подумай, какой боли я могла бы избежать, если б не любила китайскую кухню.
— Ну, полагаю, молния должна ударить дважды. Сходи куда-нибудь пообедать и подцепи официанта.
— Определенно нет. Каждый парень, работающий официантом, ждет возможности стать кем-то еще, а если я пойду с кем-нибудь на свидание, я хочу, чтоб этот кто-то уже был тем, кем он ждет возможности быть.
Вау, это глубоко. Она никогда раньше не понимала, какое это точное название профессии — английское слово «официант», waiter[9].
— Абсолютная бессмыслица.
Ее глубокомысленность была растрачена впустую.
— Я устала. Лучше мне поехать домой.
— Хорошо. — Дориан обернулась и посмотрела в дом. — Теперь, когда дети спят, пора нам с Дэном посмотреть порнушку.
— Ты серьезно? — Зейди снова прониклась уважением к браку.
Дориан засмеялась:
— Нет, я не серьезно! Пора пойти отстирать сопли от моей рубашки и лечь спать. Поверь мне, ты не много потеряла.
Зейди вздохнула:
— Не считая любви и чувства общности.
— Ну да. Это есть.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Зейди проснулась утром и поняла, что по крайней мере два месяца не ходила к психоаналитику. Конечно, потому, что активно избегает его. Начать с того, что это смешно: она платит кому-то за то, чтобы он выслушивал ее проблемы. Ее друзья делали это бесплатно. Все это представлялось особенно нелепым, учитывая, что Зейди не хотела говорить о своих проблемах. Разве это не придавало им больше жизненности? Не лучше ли просто их игнорировать и надеяться на то, что однажды она о них забудет?
Естественно, визиты к психоаналитику были не ее идеей. На этом настояла ее мать, а уж если Мэвис Робертс вбивала себе что-нибудь в голову, спорить с ней было бесполезно. Ей втемяшилось, что Зейди была обделена возможностью поучаствовать в процессе окончания своего романа. Был нарушен естественный ход событий: свидания, потом прокисание отношений, потом разрыв. От «Вот она я, иду к алтарю» дело дошло до полной и буквальной опустошенности. Ей пришлось начать ненавидеть Джека в тот момент, когда она была на пике своей любви к нему.
Чтобы успокоить Мэвис, Зейди пошла на прием к доктору Рид. Семь раз. Но потом ей надоело постоянно выслушивать: «Что вы испытываете по этому поводу?» Это была не помощь.
Но именно в то утро Зейди почувствовала необходимость рассеять свое беспокойство при содействии опытного профессионала. Того, кто заметит, насколько она сложная натура, — ведь им за это платят. И, что важнее, кого-нибудь, кто согласится, что ей не нужно ходить на свидание.
Она поехала через холм на бульвар Сансет и оставила машину на подземной парковке. Разве нельзя строить их так, чтобы там не было так страшно? Знак, утверждавший, что штат Калифорния обнаружил в таких гаражах токсичные вещества, опасные для нерожденных детей, всегда нервировал ее. Где она будет парковаться, если когда-нибудь забеременеет? На каждой парковке в городе висел этот проклятый знак.
