Келли подпрыгнула:
– Эй! Это же моя улица!
Ее рот приоткрылся, когда лимузин проплывал мимо скромных домов, построенных после Второй мировой войны. Пешеходов на тротуарах было немного. В семьях, что жили в этих домах, редкая женщина могла не работать. Келли удивленно изогнула бровь:
– Как ваш шофер узнал, где я живу?
– Наверное, ему сказала Дорин, – ответил Райли. – Обычно она этим занимается.
– Но как… – Келли не договорила, беспомощно рассмеялась. – Не важно. Наверное, лучше думать, что богатые владеют магией, которая нам, среднему классу, недоступна.
Когда лимузин остановился у нужного им дома, Райли пристально посмотрел на Келли.
«Может, я вижу ее в последний раз, – думал он с надеждой и ужасом. – И теперь, когда я поговорил с ней, предложил подарок, получил отказ и подвез на лимузине, инцидент можно считать исчерпанным».
Ему стало легче.
Келли протянула ему недопитый стакан с соком.
– Спасибо, что подвезли… и за «лексус». Вы понимаете, не так ли?
Он деловито кивнул:
– Разумеется.
Она смотрела на него влажными карими глазами, и Райли захлестнула волна желания. Он просто не мог оторвать от нее взгляд. Он отдал бы все, заплатил любые деньги за возможность отвести глаза. Но не мог. Они застыли во времени, он увидел, как на щеках Келли вновь появился румянец, почувствовал, что и у него будто поднялась температура. И пусть в салон непрерывным потоком поступал кондиционированный воздух, Райли задыхался.
– Что ж… – сказала она спустя вечность. – Прощайте.
Он кивнул и отвел глаза. Слава небесам!
Да только взгляд его сразу упал на ее дом. Аккуратный, кирпичный, с гравийной подъездной дорожкой, ведущей к навесу для автомобиля. Парадное крыльцо, на которое падала тень раскидистого дуба, горшки с геранью, венок из плюща над дверью. Но несмотря на усилия Келли, виднелись и следы беспорядка: один роликовый конек рядом с цветочным горшком, баскетбольный мяч на траве. Райли вдруг захотелось поднять этот мяч, но не для того чтобы убрать, нет – продемонстрировать мастерство дриблинга, чего он не делал уже много лет. Красные ставни окон, словно руки, призывно тянулись к нему.
Райли сглотнул, дожидаясь, пока Келли скроется за дверью своего маленького дома, где одна воспитывала детей. Двоих детей, Тревора и… как же зовут маленькую девочку?
Он открыл бар, выдвинул ящичек, где держал лекарство. Желудок жгло и сжимало.
Наконец Келли открыла дверь ключом, помахала рукой на прощание, и лимузин двинулся дальше, скользя мимо маленьких домов, таких же как у Келли. Но они не отпечатывались в памяти, как ее дом. Он открыл кейс, включил ноутбук, принял двойную дозу таблеток, снижающих кислотность желудка. Попытался думать о бизнесе. Индекс НАСДАК поднялся на пятьдесят пунктов… государственные облигации стояли крепко…
Но… сердцу не прикажешь.
Печально вздохнув, он вывел на экран файл «Неотложные дела». Начал набивать: «Уроки фортепьяно, бейсбольная форма, реклама…»
Глава 4
Келли и представить себе не могла, что может наступить день, когда у нее вновь появится желание расцеловать бывшего мужа, но прониклась к Рику теплыми чувствами, когда показала Тревору письмо из магазина «Спортивная форма на все случаи жизни» и увидела, какой радостью осветилось лицо мальчика. Каким-то образом ее ветреный бывший сумел раскошелиться на пятидесятидолларовый подарочный сертификат. Теперь они могли забрать форму Тревора аккурат перед первой игрой сезона, намеченной на субботу.
– Интересно, сможет ли папа подарить мне на день рождения перчатку Кена Гриффи,[8]о которой я его просил. – Очевидно, Тревор воспринял подарочный сертификат как добрый знаки теперь рассчитывал на большее. – Как думаешь, он вспомнит?
Келли сняла телефонную трубку:
– Я собираюсь сейчас ему позвонить, так что ты сможешь тонко ему на это намекнуть.
Тревор говорил об этой перчатке с весны. Не хотел слышать ни о чем другом. Такого с ним не случалось с четырехлетнего возраста, когда он мечтал получить комплект «Могучих рейнджеров». Последние несколько недель он ни разу не вспоминал об игровой приставке «Сони плейстейшн».
Ее нога выбивала веселенький мотивчик по полу, пока Келли слушала гудки на другом конце провода. Она не знала, как это произошло, но внезапно дом окутала умиротворенность, за которой просматривалось даже веселье. Тина в двенадцатый раз за вечер играла «Оду радости» на своем синтезаторе. Келли удивляло хорошее настроение Тины, поскольку именно сегодня у нее прошел последний урок фортепьяно с мисс Тибсон. Келли надеялась наскрести деньги и на летние уроки, но из этого ничего не вышло. Большинство детей радовались бы возможности не ходить летом на уроки музыки, но Тина отличалась от большинства детей, ее никогда не приходилось усаживать за инструмент. Но как знать, вдруг она смирится с отсутствием уроков, имея возможность поиграть дома, и не устроит скандала.
«И есть надежда, – подумала Келли, – что Тина и Тревор потом будут воспринимать этот год краеугольным камнем их последующей жизни. Когда они пройдут через тяжелые испытания, но выживут, чтобы стать сильнее и увереннее в себе».
– Слушаю.
– Рик! – крикнула Келли в трубку, и благодарность, которую она испытывала, широким потоком хлынула в голос. – Это я, Келли!
На ее радостное восклицание он ответил долгим страдальческим вздохом.
– Что теперь?
– Я же не могла не позвонить, ты понимаешь.
Тревор прыгал перед ней, не в силах устоять на месте:
– Могу я поговорить с ним прямо сейчас? Пожалуйста, мама! Пожалуйста!
Со стороны Рика по проводам неслись громы и молнии.
– Черт побери, Келли, неужели ты не можешь подождать две недели! Вы что, умираете с голоду?
Нога Келли перестала отбивать ритм.
– Умираем с голоду? – Она посмотрела на остатки яичного салата и томатного супа, нахмурилась. О чем он говорит? – Разумеется, с голоду мы не умираем. Я звоню, чтобы…
– Чтобы достать меня, – перебил ее Рик. – Как ты всегда и делаешь.
Тревор все прыгал и кричал: «Пожа-а-а-алуйста!» – тогда как Келли пыталась понять, чем вызвана злость Рика.
Получив письмо из магазина, она пребывала в уверенности, что и у бывшего мужа будет хорошее настроение.
– Ради Бога, Келли, скажи на милость, ну почему ты всегда звонишь в тот момент, когда мне пора уходить? – злился Рик. – Именно с этого и начались все наши проблемы.
