— Нечестно сравнивать Мэтью и Чарльза — они слишком разные. Один из Йоркшира, а другой…
— Ты думаешь, это будут принимать во внимание? Или… уж не думаешь ли ты похоронить себя в Лидсе?
Миссис Перси поискала носовой платок и заплакала. Стелла опустилась на колени возле ее кресла и взяла мать за руку:
— Пожалуйста, дорогая, будь рассудительной. Конечно, Мэтью чуточку другой, чем мы, но я уверена, что буду с ним счастлива. Я выхожу за него замуж не только из-за того, что он может помочь Адриану.
— Ты не можешь любить его! — И миссис Перси заплакала еще пуще. — Ты губишь свою жизнь и даже не видишь этого. Ты — слепая!
— Нет. Поверь мне, я знаю, что делаю.
— Значит, твои понятия, и верно, изменились. — Миссис Перси вытерла глаза и выпрямилась. — Очевидно, я ничего не могу сделать, чтобы заставить тебя изменить решение. Это твоя жизнь, и я не могу помешать тебе ее губить. Но если дело повернется не так, как ты надеешься, не ищи у меня жалости.
Она поднялась, взяла сумочку и обувь и вышла из комнаты, оставив Стеллу одну возле камина.
Глава 6
Стелла очень сомневалась, что Адриан не подозревает об истинной причине ее будущего замужества. Тем не менее он дружелюбно держался с Мэтью, восполняя своей симпатией холодность матери.
Стелла до сих пор не сообщила новость Чарльзу, поэтому однажды вечером, когда Мэтью вернулся в Лидс, она пригласила Чарльза к себе.
Его реакция Стеллу не удивила.
— Довольно неожиданно, не так ли? — сухо спросил он. — Не могу понять, как получилось, что ты так скоропостижно влюбилась в него.
— О, Чарльз, не будь таким ехидным!
— Может, мне запрыгать от радости? У меня всегда было впечатление, что ты собиралась выйти замуж за меня! Я знаю, что пока не могу содержать жену, но…
— Все это — только оправдания. — Уставшая от отговорок, Стелла не сдержалась: — Люди женятся, имея гораздо меньше, чем зарабатываешь ты. А молочники или почтальоны? Они-то не тратят многие годы на ухаживания!
— У всех свои стандарты. Во всяком случае, еще несколько недель назад я предполагал, что мы могли бы пожениться, но ты…
— Ты не собирался этого делать. Иначе у меня не было бы повода сейчас говорить об этом. Будь честен, Чарльз! Если бы ты действительно любил меня, ты давно бы уже женился на мне.
— Может быть, я любил тебя слишком сильно. Я хотел как лучше. Иметь дом — для нас с тобой, наш собственный, и…
— Не в доме дело, дело в том, с кем ты его обживаешь.
— Очень жаль, что никогда прежде ты не разговаривала со мной подобным образом.
— Меня слишком хорошо воспитывали, — горько сказала Стелла. — Такой разговор был бы против моих правил.
— Значит, теперь ты их полностью отбросила! — воскликнул Чарльз и сразу почувствовал себя неловко. — Извини, Стелла, я не имел права так говорить. Я ничего не имею против Армстронга. Мне он кажется приличным человеком. — Чарльз взял шляпу и перчатки и пошел было к двери, но вдруг, с непривычной для него импульсивностью, бросил их и повернулся к ней: — Брось это, Стелла! Ты совершаешь ошибку. Армстронг не тот мужчина, который тебе нужен. Ты слишком чувствительна… слишком интеллигентна.
— А как насчет того, что «слишком эгоистична»? — парировала она. — Ты считаешь, что я слишком хороша для Мэтью? А что, если он слишком хорош для меня?
— Не глупи.
— Разве это глупо? Как, по-твоему, его друзья и его семья встретят меня? Как избалованную дуру, которая ничего не знает о жизни и даже не способна понять, как тяжко он работает!
— Если ты это так понимаешь… — Чарльз направился к дверям, а Стелла даже не шевельнулась, чтобы задержать его. — Ты совершаешь ужасную ошибку, Стелла. Ты еще пожалеешь об этом.
— Ну тогда ты сможешь мне сказать: «Я тебя предупреждал!»
— Я никогда не злорадствовал, — спокойно возразил он. — Я тебя слишком сильно люблю.
Раздражение Стеллы мгновенно погасло, она протянула к нему руку.
— Извини, Чарльз, пожалуйста, прости меня.
— Конечно, я тебя прощаю.
Комната поплыла у нее перед глазами, застланными слезами, а когда Стелла справилась с ними, он уже ушел.
До свадьбы оставалось не более недели, когда Мэтью рассказал ей, на что похож их будущий дом.
— Извините, Стелла, я не могу показать его вам, но скоро вы увидите его сами. Он большой, хотя и не выглядит таким массивным, как я, но очень удобный. Он окружен стеной из серого камня, и при нем есть пара акров земли. Поэтому он называется «Грей Уоллс». — В его тоне слышалось удовлетворение. — Он — как романтический штрих к вашему облику, любимая.
— Сколько в нем комнат? — спросила Стелла, просто чтобы что-нибудь сказать.
— Кажется, двенадцать, не считая помещений для слуг, кроме того, большой холл и великолепная лестница. Можете представить, что я почувствовал, когда увидел этот дом в первый раз. И видит бог, Джесс с ума сойдет, что я купил этот дом только из-за этого!
— Джесс?
— Моя сестра.
— Я не знала, как ее зовут.
— На самом деле ее зовут Джессикой, но ее всегда называли Джесс. Надеюсь, она вам понравится. Это — вся моя семья. — Мэтью протянул огромную руку и притянул Стеллу к себе на колени. — Во всяком случае, была, пока я не нашел вас. Ее мужа несколько лет назад убили, а, поскольку детей у них не было, она опять вернулась ко мне. Очень деятельная девочка, наша Джесс, — правда, вряд ли ее можно называть девочкой, но мне трудно перестроиться.
— Сколько ей лет?
— Сорок два.
— Почему-то я думала, что ей пятнадцать.
— Она иногда и ведет себя как пятнадцатилетняя. В жизни не видел более смешного человека, чем Джесс. Они с Томом не были счастливы, так что она была рада вернуться домой. Джесс — хорошая хозяйка, Стелла, вы сможете у нее многому научиться.
— Она собирается жить с нами?
— Да, если вы не возражаете. Но вы будете главной, и, если вам захочется что-нибудь изменить, что угодно, вы только ей скажите.
Стелла теребила пуговицы на кофточке:
— Если за домом следит Джесс, то на мою долю останется немногое.
— Я купил вам пианино, — небрежно сообщил Мэтью.
Впервые она неподдельно обрадовалась:
— Какой замечательный подарок! Я боялась, что свое придется оставить у моих.
