Книга Сверхсекретный объект - Сергей Москвин

Человек, три года назад сменивший русское имя Степан на англоязычное Стен, откровенно разглядывал молодую стюардессу, катившую по проходу между авиационными креслами тележку с напитками. Стюардесса двигалась медленно, так как останавливалась возле каждого ряда кресел и по очереди обращалась к сидящим слева и справа от нее пассажирам, предлагая им те или иные напитки. Большинство пассажиров дремало, откинувшись на спинки своих кресел. Некоторые из них, услышав голос стюардессы, просыпались и недовольно ворчали на девушку, нарушившую их сон. Стюардесса виновато улыбалась в ответ и катила свою тележку дальше. «Симпатичная сучка, – подумал Стен, глядя на приближающуюся к нему стюардессу. – Фигура, формы, мордашка – все при ней. Неудивительно. Девчонка еще молода и, судя по всему, летает недавно. Но это не надолго. От недостатка кислорода на больших высотах у нее очень быстро постареет кожа, а от беспрестанной смены часовых поясов обязательно испортится характер. Хотя, возможно, она и так отъявленная стерва, – мысленно добавил он. – А мило улыбается пассажирам лишь потому, что это ее работа». Чем дольше Стен смотрел на симпатичную девушку в безупречно подогнанной по ее фигуре униформе, тем больше ему хотелось, чтобы у нее оказался вздорный характер.

Стюардесса заметила обращенный на нее пристальный взгляд. Она подняла голову и, встретившись глазами со Стеном, спросила:

– Желаете что-нибудь выпить, сэр?

– Да, бутылку «Белой лошади» и пакетик фисташек.

– Бутылку? – Глаза стюардессы изумленно округлились.

– Именно. – Стен заглянул в глаза девушке, которые, как и ее униформа, оказались небесно-голубого цвета.

Стюардесса почувствовала себя неуютно от его колючего взгляда. Она поспешно взяла со своей тележки бутылку заказанного виски и вместе с пакетиком обжаренных с солью фисташек протянула пассажиру. Принимая заказ, Стен сознательно ухватил девушку за руку, чтобы почувствовать, какая у нее кожа. Кожа оказалась нежной и очень приятной на ощупь. Но приятное ощущение продолжалось всего мгновение, так как стюардесса в испуге отдернула руку.

– С вас сорок пять долларов, сэр, – произнесла она и, чтобы больше не встречаться взглядом со странным пассажиром, уставилась на свою тележку.

– Перед посадкой передайте счет моему другу. – Стен кивнул в сторону дремавшего в соседнем кресле Эдварда Греймса.

– Как вам будет угодно, – произнесла в ответ стюардесса и поспешила отойти прочь.

Стен перегнулся через подлокотник своего кресла и посмотрел вслед удаляющейся девушке. За два ряда от него стюардесса опять остановилась, чтобы обслужить очередного пассажира. Тот сидел в дальнем от нее ряду, и девушке пришлось низко наклониться, передавая ему бокал с заказанным напитком. При этом узкая юбка стюардессы натянулась и приподнялась вверх почти до середины бедер, открыв взору Стена ее стройные ноги в матовых, плотно облегающих колготках.

«Попка у нее что надо! – Стен мечтательно прищурил глаза. – Эх, затащить бы сейчас девчонку в туалет, поставить раком, задрать ей юбку и вдуть по самые гланды!» Он отчетливо представил себе эту картину: тесный отсек туалетной кабинки и бьющееся в его руках полуобнаженное тело молодой стюардессы с задранной юбкой и спущенными до колен колготками и трусиками. Представил, как содрогается девушка в такт его движениям, пытаясь вырваться из его захвата, а он, не обращая внимания на ее тщетные попытки, входит в нее все глубже и глубже. За последние полтора года, что Стен провел на Филиппинах, все его сексуальные отношения ограничивались контактами с филиппинскими проститутками. И сейчас при виде понравившейся ему белой женщины Стен ощутил мощное сексуальное желание.

«Нет, ничего не выйдет, – сказал он самому себе, когда стюардесса распрямилась и вновь покатила свою тележку дальше по пассажирскому салону «Боинга». – В Америке все бабы помешаны на сексуальных домогательствах. Феминистки гребаные! – со злостью добавил он. – Вон как она отдернула руку, когда я попробовал погладить ее пальцы. А попробуй затащи такую в туалет, сразу начнет визжать, как зарезанная свинья... Можно зажать ей рот и немного придушить, чтобы не особенно вырывалась, – тут же пришла в голову Стена рациональная мысль. – Оттрахать в свое удовольствие и уж затем задушить окончательно. Труп можно оставить в той же кабинке. В хвосте самолета, где расположены туалетные комнаты, пассажиров мало, а те, кто имеется, наверняка крепко спят или дремлют. Никто даже не заметит, как я запихну в туалет эту девчонку... Ну и чего я этим добьюсь? – задал он себе такой же рациональный вопрос. – Если в нью-йоркском аэропорту полицейские сумели провести экспресс-анализ крови, то что помешает им в аэропорту Сан-Франциско взять образцы спермы у всех мужчин нашего рейса. Моя сперма лучше всяких свидетелей докажет копам, что именно я трахнул эту сучку. Меня арестуют прямо в зале прилета. А уж когда по отпечаткам пальцев установят личность, то даже Греймс не сможет ничем помочь. Второй раз из камеры смертников мне уже не вырваться».

Стен отвернулся от удаляющейся по проходу стюардессы и уставился на звездное небо в иллюминаторе, чтобы подавить охватившее его сексуальное желание.

* * *

Бывший офицер российского спецподразделения «Каскад» Степан Осокин и полковник американской разведки Эдвард Греймс впервые встретились в специальной тюрьме-колонии для содержания особо опасных преступников, осужденных к пожизненному сроку заключения. За огромным пуленепробиваемым и звуконепроницаемым стеклом, полностью перегораживающим комнату свиданий, Осокин увидел среднего роста поджарого мужчину с седыми волосами. С первого взгляда на него Степан понял, что видит перед собой настоящего бойца. Это чувствовалось буквально во всем: в телосложении гостя, в грубой и обветренной коже его лица и рук, в манере передвигаться (Осокин заметил, что гость сначала ставит ногу на носок, словно щупает почву, а затем уже на всю ступню) и особенно во взгляде. Таким же пристальным и безусловно проницательным взглядом обладал бывший командир Осокина – подполковник Федоров. Степан решил, что эти люди даже чем-то неуловимо схожи, и сделал вывод, что к нему на свидание пришел кто-то из старших офицеров американского спецназа. Визит был явно не случайным. Осокин предположил, что американский офицер в обмен на послабление режима содержания предложит ему сообщить некоторые сведения о российском спецназе, и заранее был согласен на подобную сделку. С того самого момента, как подполковник Федоров потребовал от него сдать краповый берет, Осокина охватило чувство неутоленной злобы на бойцов своего бывшего подразделения и особенно на своего прежнего командира. Со временем эта злоба не угасла, напротив – она переросла в жажду мести. Поэтому Осокин не преминул бы воспользоваться любой возможностью хоть как-то поквитаться со своими бывшими сослуживцами.

Гость действительно задавал много вопросов о прежней службе Степана, но его истинный интерес оказался совсем иного рода. Гость искал убийцу с навыками бойца спецподразделения и при условии успешной ликвидации указанного человека гарантировал заключенному свободу. Осокин согласился без колебаний. Даже за призрачную возможность вырваться из тюрьмы он готов был взяться за что угодно. В тот же день он обнаружил в своей одиночной камере телевизор с подключенным к нему видеоплеером. В плеер была вставлена кассета. Осокин внимательно просмотрел ее, отметив после просмотра, что никогда прежде не получал заказы подобным образом. Кассета содержала видеозапись намеченного для ликвидации объекта: несколько его крупных планов, маршрут движения его машины и снятую с разных точек площадь, где планировалось провести покушение. На следующий день после просмотра видеокассеты заключенный Осокин и полковник Греймс встретились снова и обговорили последние детали предстоящей операции.