Валери чувствовала себя совершенно потерянной и уж точно не испытывала никакой благодарности ни к кому: ее унизили перед всеми и теперь отправляли неизвестно куда почти тайком.
— Ты хочешь что-нибудь взять с собой? Книги, записи, компьютер?
Валери на секунду задумалась, потом с трудом покачала головой из стороны в сторону.
— Ничего. Отлично. Настоящему сейджину нужен только он сам и больше ничего. А теперь следуй за мной.
По знаку преподавательницы в комнату вошел Бриг и взял Валери под руки. Робот был холодным и жестким, и от его прикосновения по телу девушки пробежала мелкая дрожь.
— Нужно спуститься во внутренний двор, — сказала Донна. — Это недолго.
В коридорах они никого не встретили: ни один преподаватель не пришел проститься с ней. Они позволили увезти ее тайно, и для них она навсегда останется всего лишь опозоренным и наказанным сейджином.
Валери почувствовала, как глухая ярость поднимается у нее из желудка вверх к самому горлу. Девушка сжалась в руках Брига, и новая резкая боль пронзила спину так сильно, что она чуть не потеряла сознание; ощущение было такое, будто у нее из тела вырвали позвонки.
Бриг в сопровождении Донны пересек мерными шагами небольшую усыпанную галькой аллею. Когда они подошли к аэрокораблю, дверца в задней его части автоматически открылась, отъехав в сторону. Робот выгрузил Валери в пассажирское кресло, которое занимало все небольшое пространство внутри корабля. Донна ограничилась лишь лаконичным «прощай».
Внутри аэрокорабля не было иллюминаторов — только четыре металлические стены и мягкое кресло. Пилот укрылся в своей кабине: ему и в голову не пришло включить репродуктор, чтобы поздороваться с девушкой.
Валери улетала в небо Киото-17. Под ней медленно уплывали вдаль крыши зданий, и весь остров исчезал за тонкими облаками Скайленда, а она даже не смогла бросить прощальный взгляд на Институт, в котором провела столько лет.
22 МЕССИДОРА 2251. ЧЕРНЫЙ ЛЕС.
47°57′ С.Ш., 8°29′ З.Д., 706 М НАД НУЛЕВЫМ УРОВНЕМ.
Лоренцо и Жозе притаились за деревом. Было чуть за полночь, полная луна освещала поляну, и ее свет мерцал па металлических листах аэрокорабля. Корабль был старым, его слишком часто чинили разные руки. Похожий на лодку корпус, с зауженным носом и широкой кормой, где помещались ведущие моторы, был выкрашен в красный цвет, рядом с которым соседствовало много других цветов. Все это усиливало сходство с лоскутным одеялом, отчего корабль и назвали «Арлекин».
Поверх борта виднелись шканцы, покрытые пупырчатым листовым железом, из-под которого выглядывали радарные инструменты. Чуть впереди, примерно в центре палубы, взмывали вверх две мачты, вытянутые почти под прямым углом к боковым сторонам корабля и похожие на антенны гигантского насекомого. Сейчас паруса были аккуратно сложены у мачт, и длинные ходовые концы крепили корабль к большим кольям, вставленным в землю.
Лоренцо изучал аэрокорабль еще несколько секунд, потом сказал отцу:
— Кажется, все в порядке.
— Я все равно хочу проверить сигнализацию.
Лоренцо фыркнул:
— Да кого здесь бояться, в этом всеми позабытом месте?!
— Не всеми, как выяснилось.
Воспоминание о встрече со стариком в церкви больно кольнуло Лоренцо, и из угрызений совести юноша согласился подождать еще немного.
Жозе пошел вперед, прячась среди кустов от лунного света. Добравшись до больного дерева, ствол которого разделился на пучок искореженных вздутых веток, он осторожно разгреб руками рыхлую у корней землю, вынул из ямы черную консервную банку и внимательно осмотрел ее. Потом перебрался к другому дереву, шагах в двадцати, и повторил всю нехитрую операцию. Пройдя так по периметру всю поляну, укрывавшую аэрокорабль, он вернулся к Лоренцо.
— Что-то не так?
— Здесь кто-то был, сигнализация зафиксировала вторжение.
— Может, зверь какой…
— Может… А может, и человек.
Жозе достал из рюкзака игольный пистолет и одним и пальцем снял его с предохранителя.
— Я пойду на корабль и все осмотрю. Если через пятнадцать минут меня не будет, оставляй здесь рюкзак, хватай конденсатор и беги.
Лоренцо кивнул: они не раз применяли эту тактику. Отыскав в рюкзаке кожух плазменного карабина, юноша быстрыми движениями прикрутил ствол и деревянный приклад к тяжелому зарядно-спусковому блоку.
— Я пошел, — сказал Жозе. Он еще какое-то время блуждал среди деревьев, чтобы сбить со следа возможного наблюдателя, а потом направился на поляну, где стоял Арлекин».
Лоренцо видел, как он вскарабкался по вантам с проворностью обезьяны, подпрыгнул, чтобы ухватиться за мачту левого борта, и быстро спустился к кораблю.
Как только отец добрался до места, внутренний хронометр в голове у Лоренцо начал отсчитывать пятнадцать минут.
Он стал понимать, почему лес назывался Черным: освещенную луной поляну обступал плотный непроницаемый мрак, а ветер, что дул среди деревьев, не приносил с собой ни звуков зверей, ни шума крыльев летящей птицы. Вокруг стояла мертвая тишина.
Сам того не замечая, юноша крепко сжал пальцами карабин и напряг слух, пытаясь различить хоть что-то в этой абсолютной пустоте. Но уже через минуту вздохнул спокойно: не стоит так волноваться. Конечно же, в «Арлекин» никто не входил. Сейчас отец подаст ему условный сигнал, Лоренцо поднимется на борт, и они наконец покинут этот проклятый остров.
На коленях у него лежал ноутбук, что он выменял у того безумного старика из церкви. Water. Вода. Лоренцо ни слова не сказал Жозе, чтобы не обмануть его напрасной надеждой, но что-то внутри его самого щелкнуло: у них в руках оказался, может быть, ценный предмет, залог их спасения, способ расплатиться наконец со злополучным долгом. Правда, ему нужно было время, чтобы расшифровать старый пароль. Когда они поднимутся на аэрокорабле в воздух, он покажет код Жозе, который здорово разгадывал все эти загадки древних, и они вместе решат, что им делать дальше. Да, так будет лучше всего.
Лоренцо отложил карабин в сторону, прислонив его к стволу росшего рядом дерева, и двумя руками взялся за компьютер. Его поверхность была теплой, углы закруглились от многолетнего использования. Когда его собрали? Сто, двести, пятьсот лет назад?
Вдруг тишину леса прорезал пронзительный дикий крик:
— ААААААААААААААА!
Лоренцо вскочил на ноги, уронив компьютер, и обернулся, чтобы взять карабин, но тот, кто кричал, опередил его. На четырех лапах он неожиданно появился из-за ближайшего куста (господи, сколько же он там просидел?) и бросился на Лоренцо, низко опустив голову.
— Наследство! Он мой!
Знакомые вопли, белая копна грязных волос и беззубый рот: старик Слинт преследовал их.
