— Что-то не так?
— Ты просто напугал меня.
Его голубые глаза потемнели; похоже, Мэтт рассердился.
— Я же говорил, что принесу тебе какао. Так что нечего шарахаться от меня, как от Чингисхана! — Он подошел к кровати и поставил на тумбочку ярко-розовую фарфоровую чашку.
— Спасибо. — Бьянка не могла отвести взгляд от его длинных, гибких, мускулистых рук. Несколько секунд назад он прикасался к жене Дона. Что они делали внизу… разговаривали или любили друг друга?
Хотелось бы ей думать о чем-нибудь другом. Чем бы они ни занимались, ее это не касается.
Взгляд Мэтта скользнул по ее телу.
— На мне эта пижама так хорошо не смотрелась. И мне нравятся твои распущенные волосы… так намного лучше, чем с твоей обычной зализанной прической.
— Я всегда подбираю волосы на работе, — рассеянно ответила Бьянка, думая совершенно о другом. Сколько еще пробудет здесь Сара? Или она намерена провести с Мэттом всю ночь?
— Чтобы отпугивать мужчин? — цинично усмехнулся Мэтт.
От его взгляда Бьянка невольно начала возбуждаться, ее соски затвердели, груди набухли. Ей не хотелось, чтобы он так смотрел на нее, тем более что внизу его дожидалась другая женщина. Но она не могла сдержать инстинктивный отклик своего тела, хотя рассудок твердил ей, что Мэтту нельзя доверять.
— Ты сама стремишься отталкивать мужчин… или этого требует Дон Хестон?
Резкий, язвительный вопрос прозвучал слишком неожиданно. Бьянка ахнула. Она не знала, почему слова Мэтта так сильно ее обидели. Разве он не говорил, что считает ее любовницей Дона? Теперь понятно, кто вбил ему в голову эту мысль. Жена Дона. Страшно подумать, что ему наговорила Сара. Бьянка не могла вымолвить ни слова в свое оправдание; она чувствовала себя униженной.
Не дождавшись ответа, Мэтт протянул:
— Значит, это правда? Что ж, пей свое какао и спи. Ты, наверное, очень устала. Спокойной ночи.
Бьянка готова была его возненавидеть за этот презрительный взгляд и ледяной тон. Какое право он имеет обвинять ее? Он упрекает ее за мнимую связь с Доном, хотя сам крутит роман с его женой. Такое двойственное отношение не удивляло Бьянку, но ужасно злило.
Как он посмел!
Естественно, он понятия не имеет, что Бьянка видела Сару и догадывается об их отношениях. Это его маленький секрет — его и Сары! И при этом он еще строит из себя поборника нравственности.
Бьянка проводила его взглядом. Она чувствовала себя совершенно выбитой из колеи. Сегодня ее жизнь изменилась навсегда. Ее мир раскололся на куски и никогда уже не станет прежним.
Она смотрела на закрывающуюся дверь, слушала торопливые шаги Мэтта. Он бежал к ней. К Саре Хестон.
Ревность была жгучей, как змеиный яд. Но у Бьянки нет права на подобное чувство. Мэтт ей не принадлежит. Они впервые встретились два дня назад. Она для него — лишь случайная знакомая. К тому же Мэтт не может испытывать дружеских чувств к Бьянке, поскольку видит в ней представительницу враждебной компании и считает любовницей Дона, с женой которого у него роман.
Прямо не ситуация, а клубок ядовитых змей.
Бьянка снова взглянула на часы — ночь проходила, минута за минутой. Нужно поспать — завтра она будет чувствовать себя ужасно; она и так смертельно устала, а сна ни в одном глазу.
Взяв розовую чашку, она потягивала густое, сладкое какао, не замечая вкуса, смотрела перед собой невидящим взглядом и никак не могла согреться под теплым одеялом.
Что делать дальше? Рассказать все Дону?
Бьянку знобило, почти лихорадило; мысли путались.
«Соберись! — приказала она себе, отставив пустую чашку и натянув одеяло до самого подбородка. — Ты оказалась здесь только потому, что Дон приказал тебе поужинать с Мэттом Харном. Это деловая, а не личная встреча». Сколько раз в прошлом ей приходилось вести переговоры с владельцами компаний? И ничего подобного никогда не случалось.
Почему на этот раз все по-другому?
Что ж, для начала жена Дона внизу… что делает? Изменяет Дону так или иначе — какое еще может быть объяснение?
Да, придется все рассказать Дону. Он будет в ярости, если узнает, что его жена тайно приезжала сюда, а Бьянка знала об этом и скрыла. Он будет считать это предательством с ее стороны.
Лежа в темноте, Бьянка не слышала ни малейшего звука. Может, Сара уехала?
Она бесшумно сползла с кровати, прокралась к окну и осторожно выглянула из-за занавески. Внизу стояла машина Мэтта. А рядом с ней — темный автомобиль, блестящий, длинный, дорогой. Значит, Сара еще здесь.
Что они делают? Ждут, пока она уснет? И что потом? Поднимутся на цыпочках в комнату Мэтта, чтобы улечься в его кровать? Или займутся любовью внизу?
Ее затошнило. На ковре, на диване… их обнаженные тела, сплетенные в порыве страсти… Бьянку бросило в дрожь от волнующих образов, созданных ее воображением.
Она не слышала ничего, кроме тиканья часов, но ее это не успокаивало. Только в начале третьего она провалилась в сон.
Утром ее разбудили голоса — детская болтовня и густой бас Мэтта, доносящиеся с лестницы.
Бьянка пулей слетела с кровати и бросилась к окну. Машина Сары Хестон исчезла. Бьянка взглянула на часы — еще не было восьми! Сколько же она проспала? Пять, шесть часов? Слишком мало. Она чувствовала себя разбитой, голова гудела, глаза слипались.
Обычно в выходные дни Бьянка отсыпалась за всю неделю, но теперь ей пришлось встать. Она торопливо умылась и оделась, собрала волосы и накрасилась, не переставая зевать. Все это время снизу доносилась Лизина болтовня.
— Не хочу хлопьев, папа, нет! Гелкулес… гелкулес, пожалуйста, папа.
Мэтт выглядел изнуренным, как будто не спал всю ночь… или это Сара Хестон так утомила его своей любовью? Так ему и надо. Пусть помучается.
— Я не умею его варить, малышка. Подожди, на коробке вроде написано.
Услышав шаги Бьянки, Мэтт оглянулся, держа в руках огромную коробку «Геркулеса». Он уже успел побриться и расчесать свои шелковистые медно-каштановые волосы и был одет в синюю рубашку и светло-голубые джинсы. При виде его у Бьянки замерло сердце.
Девочка уставилась на нее, разинув рот.
— Я тебя во сне видела. Ночью.
Бьянка нагнулась и чмокнула ее в макушку.
— Нет, это был не сон, Лиза. Я приходила к тебе прошлой ночью. Меня зовут Бьянка, помнишь?
— Би, — сказала Лиза и захихикала. — Би-би.
— Меня так называли одноклассники, — со смехом призналась Бьянка. — Можешь называть меня Би, если хочешь.
— Ты наезжаешь на людей? — поинтересовался Мэтт.
