Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
– Нет, я верю тебе, – мягко улыбнулся Мамонтов. – Вот ты как попала на сцену?
– Подожди, дай-ка вспомню, – наигранно нахмурилась она. – Ах да, мне пришлось сначала переспать со звукорежиссером, тот познакомил меня с продюсером, которого я тоже удовлетворила. Да вот беда, оказалось, что продюсер не тот, что был мне нужен. Тогда я самостоятельно нашла следующего и напросилась в его постель. Ну и в его группу заодно. – После паузы она мрачно добавила: – Шутка.
– Ну и шуточки у тебя... – Мамонтов распустил галстук.
– На самом деле Иртенев, наш продюсер, подошел ко мне в караоке-клубе. Все банально.
– Так ты любишь караоке? – удивился Миша. – Странно, на тебя не похоже.
– Да не люблю я караоке! – Женя раздраженно отставила в сторону пивной бокал и вкратце рассказала ему историю своего появления в «Паприке», не утаив и предшествующие этому событию факты, которые большинству людей показались бы несовместимыми с репутацией порядочной девушки. Но Женя никогда за репутацией не гналась.
– Да уж... – покачал головой Мамонтов, когда она замолчала. Он даже не приступил к салату, который поставил перед ним официант, – видимо, Женина «правда жизни» отбила у него зверский аппетит, на который он жаловался, затаскивая ее в этот ресторан. – А я помню ту историю в школе... Когда ты рассказала журналистам о сексе в жизни восьмиклассниц, а тебя потом выгнали... – Он смущенно потупился: – О тебе вся школа говорила тогда.
– Могу вообразить. Но мне было как-то все равно. Кстати, те журналисты мне деньги заплатили. Так что изливала я душу не из чувства противоречия. Я плеер японский купила. Что мне, жалко правду, что ли, рассказать?
– Ты всегда была такая... независимая. – Он поковырялся вилкой в салате, но тут же положил столовый прибор обратно на накрахмаленную салфеточку. – А ведь ты мне и тогда нравилась.
– Что-о? – протянула она. – Что ты мелешь?
Женя прекрасно помнила себя, школьную. К собственной персоне она относилась с нехарактерной для девушек нежного возраста трезвостью. Она прекрасно понимала, что плохо промытое существо неопределенного пола с торчащими во все стороны волосами вряд ли может вызвать в ком бы то ни было хоть отдаленно романтические мысли. Она была не из тех, кого застенчивые трепетные мальчики приглашают в кино.
– Правда! – горячо воскликнул он. – Ты выглядела такой взрослой. А я стеснялся к тебе подходить, потому что у меня были прыщи.
– У тебя и сейчас прыщи! – разошлась Женя.
Мамонтов растерянно заморгал, и ей пришлось нехотя добавить:
– Шутка. Что-то я сегодня расшутилась... Не обращай внимания, на самом деле ты тоже... – Подавившись окончанием фразы, она запила неловкость огромным глотком пива.
– Что – тоже? Тоже тебе нравлюсь?
– О господи, конечно же нет! Я хотела сказать, что ты мне уже не кажешься такой невозможной занудой, как раньше!
– Ну от тебя другого комплимента и не дождешься, – рассмеялся Мамонтов. – А что же во мне занудного?
– Все. – Женя показала ему кончик языка. – Ты выглядишь, как зануда, ведешь себя, как зануда. Приглашаешь меня в занудные места.
Он удивленно огляделся по сторонам. За соседним столиком трое подвыпивших немцев о чем-то громко спорили, один из них тыкал мясистым пальцем в меню. Кажется, они пытались по-русски прочитать слово «картошка».
– Обычно здесь куда веселее, – оправдался он. – А куда ты хочешь, чтобы я пригласил тебя в следующий раз? В театр оперетты, что ли?
На минуту задумавшись, Женя выдала:
– А в публичный дом!
– Шутишь?
– Ну почему же? – сузила глаза Женя. – Твой отец держит публичный дом, почему я не могу пойти посмотреть?
– Да что там интересного-то?
– Для тебя, может быть, и ничего. Ты, возможно, ко всему этому с детства привык. А я девушка неискушенная.
– Между прочим, меня воспитывала бабушка, а она учительница литературы, – оскорбился Мамонтов.
– Оно и видно. Если бы тебя папаша воспитывал, ты был бы куда веселее.
– И почему я еще не ушел? – развел руками Мамонтов.
– Влюбился, наверное, – полушутя предположила Женя, но Миша почему-то и не подумал рассмеяться.
– Ладно, – он набрал в легкие побольше воздуха, как будто собирался нырнуть с десятиметровой вышки в глубины бассейна, – договорились. Давай в ближайший четверг.
– Ты это серьезно? – опешила Женя.
– Ты же сама хотела. Я договорюсь с девчонками.
– А это точно удобно?
– Ну вот, напросилась и сама же даешь задний ход? – насмешливо спросил Миша. – Конечно, удобно! Посидим, чайку попьем, я скажу девчонкам, чтобы они ватрушек напекли!
– Они у вас на все руки от скуки, как я погляжу, – пробормотала Женя перед тем, как радостно воскликнуть: – Ура!! Мы поедем в бордель!!
Январь – время для артистов бесхлебное, гарантированный мертвый сезон. Инна обычно использовала эти ежегодные длинные каникулы для «чистки перышек».
В этот раз она не могла дождаться того дня, когда ей можно будет вырваться из клиники, носившей странное название «Мгновенная стройность». Ей было отчаянно скучно, нестерпимо одиноко и очень-очень грустно. Раз в три дня ее навещал Артем, и это было хоть каким-то подобием развлечения – выслушать свежие новости о перспективах «Паприки» и его продюсерских достижениях. Тем более что новости были хорошими – Артем нашел деньги на съемки клипа и подписал контракт с молодым, но уже засветившимся режиссером Романом Степановым.
Все же остальное время она валялась на кровати лицом вниз и пыталась провалиться в сжигающую время дрему.
Каждое утро Инна подолгу изучала в зеркале свое осунувшееся лицо. Весы свидетельствовали, что за неделю с лишним пребывания в клинике ей удалось скинуть четыре килограмма. Лечащий врач называл Инну ослепительной, а самой ей казалось, что она подурнела. Кожа стала глаже и лучше, зато глаза лишились того особенного блеска, который способен сделать из женщины красавицу вне зависимости от черт ее лица.
Валерию она нравилась и тридцатилетней, и с морщинками. А вот Артем требовал, чтобы колени ее были худы, плечи остры, а скулы резко прорисовывались на точеном лице. Что ж, кто платит, тот и заказывает музыку. Но почему же в последнее время Инну все чаще терзает мысль, что она совершила роковую, непростительную ошибку, поставив на Артема Иртенева?!
Инна вовсе не была пустышкой, которой срочно требуется продать повыгоднее свои прелести, пока те не завяли окончательно. Она была дипломированным переводчиком-синхронистом и когда-то неплохо зарабатывала, участвуя во всевозможных конференциях. Ее профессиональной востребованности способствовала и яркая внешность. К тому же с восемнадцати лет Инна крутилась в модельном бизнесе и была там не на самом последнем счету. Были в ее жизни и журнальные съемки, и дефилирование на Неделе московской моды, и даже контракт с косметической компанией среднего масштаба...
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
