– Смотрите-ка, птичка выпорхнула из своего гнездышка, да попалась в лапы кошки!
В панике Моника рванула вверх по лестнице, а Кен бросился за ней. Женщина домчалась до тесного коридорчика, на противоположном конце которого находилась ведущая на чердак узкая лестница, отперла дверь, вынула ключ из замка, вбежала на чердак и захлопнула за собой дверь. Она повернула ключ в замке и задвинула щеколду как раз в тот момент, когда преступник уже коснулся ручки с внешней стороны двери. С какой целью столяр прикрепил к чердачной двери изнутри эту щеколду, было неизвестно, главное, что это дало Монике передышку, чтобы обдумать дальнейшие действия. Ведь достаточно было крепкому мужчине навалиться посильнее, и хлипкая дверь легко слетела бы с петель.
– Открой! – раздался яростный вопль бывшего легионера, и он громко заколотил в дверь крепкими кулачищами. – Сейчас же открой, тварь!
И он разразился потоком грязной нецензурной брани.
Охваченная леденящим ужасом писательница осознавала, что ее ждет, если этому мерзавцу удастся выломать дверь. Ее надо забаррикадировать, не теряя ни минуты! Женщина лихорадочно хватала все, что попадалось под руку, и тащила к двери: маленький комод, сундук, шкафчик. Страх придал ей сил, и она придвинула к двери довольно большой шкаф, загораживающий весь дверной проем, – он преградит преступнику путь на чердак, даже если тому удастся выломать дверь.
– Подожди, глупая шлюха! Я доберусь до тебя! – бушевал негодяй и колотил в хлипкую дверь руками и ногами. – Открывай сейчас же!
Моника испуганно молчала и только побледнела как мел.
– Я доберусь до тебя, мерзавка! – продолжал рычать мужчина. – Успокоилась, тварь? Но, ничего, ненадолго! Вот я доберусь до тебя, шлюха поганая, тогда узнаешь!
От этих угроз у Моники мурашки побежали по коже. Она была в доме совершенно одна – беззащитная и беспомощная! Кричи не кричи – никто не услышит: Гроверс-парк слишком удален от соседних домов!
Перепуганная насмерть женщина подскочила к окну, рывком распахнула его… и поняла, что этот путь к спасению отрезан: скат крыши был слишком крутым! Придется спасаться иначе, но как?
Она мысленно обругала себя последней дурой – надо было сразу бежать вниз к телефону и звонить в полицию! А теперь она заперта здесь, на чердаке, и жестокий преступник колотит в дверь, оскорбляет ее, хочет надругаться над ней и, возможно, убить…
* * *
Майк Фишер бросил взгляд на часы и обомлел – они показывали десять часов вечера. Он наморщил лоб и снова перевел глаза на рукопись, над которой работал последние два часа, не заметив, как прошло время. Он уже полностью отредактировал интервью, чтобы завтра с утра пораньше показать его Монике.
Майк засиделся в редакции один, все сотрудники уже давно разошлись по домам, даже кабинет Уорнера опустел.
За окном бушевала гроза: грохотал гром, сверкали молнии, и лил ливень. В такую непогоду не было никакого желания высовывать нос на улицу. Но Майка не оставляла мысль о Монике: она сейчас одна в огромном старом доме. Наверное, испугалась грозы?
Мужчина снял телефонную трубку и набрал номер Моники: звонить было еще не поздно. Он представил себе, как женщина сидит за массивным письменным столом в кабинете и пишет новый бестселлер, время от времени поглаживая густые пепельные волосы и отхлебывая ароматный чай из чашки японского фарфора. Наверняка сейчас она обрадуется его звонку, не то что вчера.
Майк ждал гудков, но телефон будто умер. Мужчина недовольно нахмурился и снова набрал знакомый номер. Но вновь не услышал ни длинных, ни коротких гудков «занято». Никакой связи не было вообще. Тишина.
Журналист застыл со снятой трубкой в руке и задумался. Может быть, из-за грозы повредился телефонный кабель? Случается же, что из-за непогоды повреждается линия электропередачи?
Мужчину охватило сильное беспокойство, он решил поехать в Гроверс-парк хотя бы для того, чтобы убедиться, что с его возлюбленной все в порядке. Он не будет ей мешать и, если для волнения нет причин, немедленно ретируется!
К счастью, он оставил свой «Лендровер» в подземном гараже, куда можно спуститься прямо из здания редакции, и ему не пришлось выходить под дождь, ливший, казалось, с удвоенной силой. Майк сел в автомобиль, завел мотор и выехал из гаража на залитую водяными потоками центральную улицу города.
Если бы только он мог знать, как он нужен сейчас Монике, какие страшные события разворачиваются в эти минуты на старой уединенной вилле!
Майк Фишер уверенно повел автомобиль в сторону Гроверспарка. Внезапно его ослепили фары встречного автомобиля, и он невольно зажмурился и ударил по тормозам. Майк подал неумелому водителю световой сигнал прерывистым включением дальнего света фар – тот явно не понимал, что создает аварийную ситуацию, ослепляя ярким светом фар сидящих за рулем встречных автомобилей. Майк в сердцах выругался и собрался уже мчаться дальше, как вдруг в свете фар увидел стоящую на обочине женскую фигуру. Несмотря на ужасное ненастье, на ней было белое элегантное платье, которое выглядело совершенно сухим, хотя она стояла без зонта под проливным дождем. «Так ведь это же…» – ошарашенно подумал Майк.
Фары освещали фигуру женщины лишь доли секунды, и внезапно она растворилась в воздухе, словно ничего и не было. Майк притормозил и бросил короткий взгляд в зеркало заднего вида, словно желая проверить, по-прежнему ли под дождем стоит одетая в белое женщина? Но никого не было. Может быть, ему привиделось? У Майка по спине побежали мурашки – он вспомнил рассказ Моники о женщине-призраке в белом платье. Тогда мужчина легкомысленно предположил, что все это плод богатой фантазии писательницы, пребывающей в творческом процессе, но теперь он думал иначе.
Майк энергично тряхнул головой и нажал на газ…
* * *
Дверь медленно начала поддаваться – Кен Мейнард навалился на нее всем своим мускулистым тренированным телом, сопровождая попытку взлома громкими проклятиями и непристойными ругательствами. У Моники перехватило дыхание, когда она увидела трещины в обшивке двери. Дерево трещало под жестким напором взломщика. Через несколько секунд в двери образовалась огромная трещина – преступник просунул через нее руку, пытаясь нащупать щеколду.
– Скоро я буду совсем рядом, сладкая моя! – услышала Моника слова, произнесенные издевательским тоном. – И тогда я познакомлюсь с тобой поближе!
– Нет! – закричала несчастная женщина и схватила прислоненную к стене швабру, когда-то забытую здесь нерадивой уборщицей.
Женщина обеими руками схватила швабру, просунула ее в щель между дверью и шкафом и с такой силой ударила негодяя по руке, что тот взвыл от боли.
– Убирайся отсюда! – заорала она и принялась тыкать шваброй.
Но Кену удалось вырвать швабру из рук женщины, продолжая при этом с силой колотить в дверь ногами. На этот раз его усилия увенчались успехом – в нижней части двери тоже образовалась щель, и старое дерево стало крошиться, не выдержав напора.
