Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
Раечка забилась в угол, наблюдая за ссорой с хорошо разыгранным ужасом. Ну, не дозвонилась она Голубевой, тоже мне, происшествие. Та, как на грех, удачно миновала все московские пробки и прибыла в телецентр точно по расписанию. И здесь же, у лестницы, лоб в лоб столкнулась с Черницыным, приехавшим еще раньше.
У Голубевой хватило выдержки не устраивать скандал прямо у входных дверей. Она поднялась наверх и излила душу там. Все это время Антон стоял рядом и презрительно усмехался дрожащими губами. Все это время Егор с побледневшим от напряжения лицом метался между ними, стараясь загасить конфликт. Получалось так себе, и он это прекрасно понимал, отчего лихорадочно курил, выпуская вверх клубы дыма. Антон смотрел на Голубеву с усмешкой, казавшейся подделкой.
Интересно, думала Раечка, неужели правда, что они были женаты? Нет, то, что они сочетались в ЗАГСе, она знала, но… может быть, это лишь пиар-ход? Она внимательно оглядела Антона.
Хорош, ничего не скажешь. Высокий, мускулистый, с пронзительными светлыми глазами и хищным носом. Над ремнем, правда, уже слегка выпирает животик. Мужику только дай волю, деньги и толику свободы – и он из поджарого волка превратится в жирного борова. Но все равно хорош! Что он делал рядом с этой старой развалиной?
«Старая развалина» загасила окурок в пепельнице и пробасила, словно медведица:
– Короче, так: или вы немедленно разруливаете эту ситуацию, или я уезжаю. А по пути зайду к вашему главному и выскажу все, что думаю о вас, в мелких подробностях. Понятно?
– Маш, не надо никуда ходить, не суетись, – поморщился Егор и запустил руку в волосы, откидывая челку назад. – Все уже решено. Рая, повар подъехал?
– А? – всполошилась та.
– Бэ! Повар, говорю, подъехал?
Раечка пожала плечами, а потом спохватилась:
– Может быть, и подъехал. Я вниз сбегаю, хорошо?
– Пулей! – скомандовал Егор и повернулся к разъяренной Голубевой: – Маша, поверь, я принял меры, как только увидел, кого поставили с тобой в пару. Сама видишь, какой тут бардак, а я буквально вчера пришел на канал.
– Я сейчас расплачусь, – съязвила Голубева.
– Маш, ну хватит. Все уже решили, переиграли. Поставим тебя в паре с шеф-поваром. Он, между прочим, жгучий итальянец, специалист по пасте и пицце. Или чего они там еще едят? И все будет чики-пуки. Антон снимется вместе с Залевским.
– Почему это он с Залевским, а не я?
– Хочешь ты? Пожалуйста. Только тогда придется ждать. Его все равно еще нет.
– То есть в этом случае ждать придется мне? – вмешался Антон. – И с какой стати?
– Антон, – ровным тоном произнес Егор, – позволь, я утрясу одну проблему, а потом займусь тобой. В конце концов, ты джентльмен, уступи даме.
– Ничего я не собираюсь уступать, – взвился Антон. – С какой стати? Я теперь должен откладывать все дела и ждать, пока вы отснимете эту старую каракатицу?
– Ах ты, паразит! – ахнула Мария. – Да ты же мне руки целовал, а теперь я – старая каракатица?!
– Ну, я не буду уточнять, куда ты целовала «этого паразита», – парировал Антон.
– Сучонок, – прошипела Голубева, схватила чашку с остывшим чаем и швырнула ею в Антона. Чай вылился на Егора, чашка врезалась в косяк и брызнула осколками именно в тот момент, когда в дверь влетела запыхавшаяся Раечка.
– Мама! – взвизгнула она и, зажмурившись, шагнула назад. Егор взвился вверх и заорал:
– А ну, прекратили все! Всем молчать и слушать только меня.
Оглушенные воплем члены группы, и даже Мария и Антон, притихли. Только Раечка всхлипывала в коридоре. Егор резко втянул ее в комнатушку и закрыл дверь.
– Значит, так, все делают то, что я говорю. Рая! Хватит ныть, в тебя ничем не попало! Отвечай: повар приехал?
– При-приехал, – пробулькала напуганная Раечка. – Я его пока в холле усадила на диванчик.
– Отлично. Иди и карауль его, чтобы не смылся. Кофе там дай или журнал. Ты, – Егор ткнул пальцем в Марию, – не желаешь сниматься с ним?
Он мотнул головой в сторону Антона. Мария, кипевшая от ярости, лишь кивнула, всерьез опасаясь, что если откроет рот, то взорвется. В приоткрытое окно дуло. Ветерок гулял по комнате и неприятно холодил спину. Голубева подумала, что надо будет попросить прикрыть окно, иначе завтра она сляжет с простудой.
– Ты не желаешь ждать? – спросил Егор у Антона.
Тот высокомерно кивнул:
– Естественно. Не моя проблема, что вы все перепутали, и я…
– Так, тихо, ша! – прервал Егор и на минуту задумался. – Маша, у тебя время есть?
– Нет, конечно, – возмутилась она. – Я, между прочим, сегодня еще спектакль играю.
– Тогда два варианта: или вы оба идете на эфир вместе, или кто-то уступает. Ну, а поскольку никто из вас уступать не хочет, добровольца я назначу принудительно.
– У меня спектакль, и я пойду первой, – стиснув зубы, процедила Мария. Антон фыркнул.
– Я тогда вообще уйду, и выпутывайтесь, как хотите.
– Да без проблем, – отмахнулся Егор. – Поставим с Залевским итальянца. Пусть макароны по второму кругу приготовит, делов-то… А завтра отснимем кого-то еще. Мы же в записи идем, так что нам фиолетово, какая очередность будет. Эфир в субботу, у нас еще уйма времени. Можешь уходить.
Антон прищурился, а потом нехотя произнес:
– Ладно, черт с вами. Подожду Залевского.
– Вот и чудно, – спокойным тоном сказал Егор. – Коля, сходи за Раей и поваром. Сейчас начнем работу. Ира, Марию на грим. Антон, подожди в кафе или, если хочешь, можешь в студии посидеть со зрителями. Так… все, все, все, за работу!
Гримерка, только что напоминавшая разворошенный муравейник, мгновенно опустела. Внутри остались только Голубева, гримерша и Егор, неподвижно уставившийся в пол. Сизый дым сигарет медленно вытягивался на улицу.
– Гош, – сказала вдруг Голубева. – Ты прости меня, дуру старую. Сам понимаешь, как мне неприятно его видеть.
– Я понимаю, – ответил Егор.
Его голос был тусклым, как сгоревшая лампочка. Мария вдруг пожалела этого красивого, но бесконечно холодного мальчишку.
Переживает… Не то что этот поганец!
Мария вздохнула и проникновенно сказала:
– Не подумай, я очень ценю, что ты сейчас для меня сделал… Просто… Просто иногда приходится включать стерву. А иначе никак. Здорово ты его припугнул. Он теперь шелковый будет, морду-то надо рекламировать…
– Маш, не парься.
– Но…
– Не парься. Я сделал это ради эфира. Ну, и немножко – ради себя.
– Стоп! Снято! – скомандовал режиссер. – Всем спасибо!
Егор еще минуту стоял, пластмассово улыбаясь в камеру, пока с него снимали микрофон и передатчик, прикрепленный к поясу. По спине текли холодные струйки пота. Ну и эфир, черт его раздери…
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 83
