– Удачное планирование? Ха, просто шу…
– Не смешно!
– Это да, но…
– У меня тут крыша едет. Только что разговаривала с дамочкой из «Скотсмена»…
– Мне казалось, нашего номера нет в справочнике. Откуда эти… Ладно, неважно.
– Я не знаю, что делать!
– Отключи телефон, вот и все.
– Боюсь, они нагрянут к нам домой!
– Справедливо. Эта гребаная «Дейли мейл» поймала меня у двери после той истории с «Наркотики? Просто скажи «да».[16]
– И еще я скучаю. Помоги!
– Так, может, тебе приехать сюда? Приезжай на Айлу. Харриет и Тоби ужасно расстроились, когда я приехал один. Менее самоуверенный тип мог бы заподозрить, что они ждали как раз тебя, а не меня. Хотя это, конечно, бред. Да, в самом деле, приезжай.
– Как?
– На машине?
– Ой, ты же знаешь, я терпеть не могу водить.
– Ну, тогда… поездом до Эдинбурга, там пересадка на Глазго, потом… По-моему, оттуда до Кеннакрейга идет автобус. Вроде бы. Кажется.
– Ты серьезно?!
– Так. Ладно. Хмм… Самолетом?
– До понедельника нет рейсов.
– Ты проверяла?
– Конечно.
– Да пропади они пропадом – забронируй чартер.
– Что?
– Забронируй чартер. Садись в машину или в такси, поезжай в аэропорт и найми небольшой самолет.
– Что, серьезно?
– Да нет, не серьезно, я просто…
– Думаю, можно попробовать.
– Ну…
– Ты точно не против?
– Ну, как бы, хмм…
– Так ты точно не возражаешь?
– Я, ну, я… хмм, нет. Нет, наверное, не возражаю, если ты сильно скучаешь…
– И где мне искать такие конторы? В «Желтых страницах», наверное? Я тебе перезвоню. Пока.
Примерно так и получилось, что после серии фальстартов, входящих и исходящих звонков, мы с Джоном Джарролдом воскресным утром оказались в пустом аэропорту Айлы: встречали Энн, прилетевшую на невзрачном самолетике «Сессна», который всего сорок минут назад стартовал из Эдинбурга.
– Почему задержался вылет?
– Сначала один двигатель не заводился, потом дверь не закрывалась, потом взлетную полосу заволокло туманом, потом диспетчерская служба не работала. Пилота звали Лорна, девочке всего двадцать пять. Я извинилась, что заставила ее работать в воскресенье, но она сказала, что иначе ей пришлось бы заниматься ремонтом. Какая прелесть!
Я (подозрительно):
– Вы что, кофе пили?
Остаток воскресенья, после того как Энн распаковала вещи, отметила свой приезд с Тоби и Харриет и отправилась немного вздремнуть, я провожу с Мартином-фотографом, снова объезжая большинство дистиллерий, в которых мы с Джоном побывали вчера. Конечно, они по-прежнему закрыты, но в мягком солнечном свете, на фоне спокойного моря, которое плещется у скал, выглядят очень живописно. Отснято, наверное, пленок восемнадцать, из которых использован будет всего один кадр.
Мартин остановился у друзей на северо-востоке острова, неподалеку от озера Лох-Грюинард (Loch Gruinart), но потом вместе с Оливером перебрался в гостиницу, где питание не включено в счет; Мартин оказывается виртуозным гитаристом – правда, мы с Энн пропускаем его импровизированный концерт. Вскоре мы с Мартином понимаем, что у нас есть общие знакомые – он частенько делал обложки для альбомов разных групп и оформил два диска Shooglenifty, а это одна из моих самых любимых команд, и к тому же я знаю ребят лично. В последний раз мы с их гитаристом Малкольмом виделись в феврале на пьянке по случаю моего дня рождения. Смутно помню, что мы живо обсуждали план совместного литературно-музыкального тура по Кубе, который надеялись организовать при поддержке Британского совета. Нехорошо подозреваю, что заявку на грант должен был написать не кто иной, как я. Вот черт, надо бы признаться Малкольму, что меня обуяла тяга к уничтожению паспортов…
Всей толпой едем ужинать в «Макри» – сравнимая с автобусом вместительность «дефендера» позволяет управиться в один рейс. Но на обратном пути, когда уже стемнело, меня предупредили о суицидальных наклонностях местной популяции оленей, в особенности на отрезке от гостиницы до фермы, поэтому я старательно ползу на скорости тридцать миль в час, высматривая умело замаскированные под деревья рога, чьи злонамеренные обладатели затаились в придорожных кустах.
Каждый вечер я отслеживаю ход войны. Началась она без обещанного нам шока и трепета[17], но, с другой стороны, внезапных химических или биологических контратак тоже нет. И это, безусловно, хорошо. Но чуть-чуть подозрительно. Если у страны есть оружие массового поражения – а нам прилежно и даже почти отчаянно внушали, что у Саддама оно есть, – разве не самое время использовать его сейчас, когда готовится захват основных городов?
Как бы там ни было, захват осуществляется быстро и успешно. Британцы вроде бы взяли Басру. Американцы перешли Евфрат.
Потом все глохнет, и, кажется, воплощается в жизнь другой ужасный сценарий, в котором на пути войск по всем фронтам встает упорное сопротивление, периодически атакующее каналы снабжения. Но потом и эта проблема решена, солдаты идут на Багдад.
Несмотря на несколько панических сообщений, признаков химической или биологической атаки все же нет. Я каждый вечер сижу в каморке над старым амбаром, попиваю виски и не могу поверить в происходящее – у меня в голове не укладывается, что мы развязали войну просто потому, что так пожелали Джордж «Дубья» Буш[18]и его дружки из правого крыла, а Тони «Бла-Бла-Блэр», который пойдет на все, что скажет ему Буш, готов, как видно, поставить на карту и существование ООН, и единство ЕС, чтобы американцы могли во второй раз за два года провести смену режима в другой стране[19].
Эй, стоп, пару лет назад я тоже не мог поверить в происходящее, когда Буш проиграл выборы и все равно занял президентское кресло[20], причем никто особо и не расстроился по этому поводу (по крайней мере, сообщений о том, что кто-то расстроился, из Америки практически не поступало). Ни американская, ни мировая общественность не возмутились тем, что самую могущественную страну в истории захватил косоглазый кретин, которого поддерживает банда брызжущих слюной, злобных, профашистских негодяев.
