Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
Не то чтобы Двуул как-то особенно переживал по поводу такой расточительности. Уж кем-кем, но пацифистом он не был, любовь к хорошей драке у всякого родианца в крови. Однако с возрастом горькому бандитскому фарту как-то начинаешь предпочитать тихое место вдали от лишних стычек, регулярную выплату жалованья и спокойную возню с железяками.
Двуул повертел в руках очередную конденсаторную пластину. Нет, вот тут с краю керамика чуть раскрошилась, силовой перегрузки она может и не выдержать. Отложим для утилизации…
«Сколько расходов. — Он сморщил вытянутое личико, поводил дыхательной трубой. — Сколько расходов…»
Маленький родианец был, в общем-то, довольно хорошим механиком, судя по тому, как Имперский агент сманивал его с насиженного места в гоночном ангаре на Даймле.
Наверное, Двуул не согласился бы вот так внезапно бросить всё, чего добивался последние несколько стандартных лет, но уж очень хороши были предложенные условия. Родианец получал флотские выплаты, походные и боевые, но при этом сохранял гражданский статус — никто не мог бы заставить его бегать с оружием…
Двуул не любил бегать с оружием. Он любил чинить оружие. Он любил чистить оружие, разбирать и собирать оружие, полировать оружие синтишёлком, заменять гальвеновые трубки, отстраивать системы ведения огня и проверять кристаллы термоаккумуляторов. Маленький родианец любил большие пушки — о, Кавила!.. А на «Палаче» не было недостатка в больших пушках.
Звёздный Суперразрушитель — корабль, в общем-то, не для битв. Для террора. Сам факт прихода такого монстра в систему для почти любого планетарного правительства означал бы только одно: Империя зла, лучше пригнуть голову и соглашаться на все её «пожелания». Не согласишься — что ж… «Палач» без особого напряжения вскипятит твою планетку: хочешь — океаны, хочешь — вовсе литосферу. Соглашайся, дурачок.
Как можно не гордиться таким кораблём, даже если он только-только готовится покинуть верфь и выйти в первый проверочный переход?.. Двуул гордился, гордился тихо, почти нежно. Он выполнял обязанности оружейного техника честно и от души, уделяя особое внимание своим любимцам — тяжёлым турболазерам. И пускай эти грозные орудия почти совсем не годятся для борьбы с вёрткими истребителями повстанцев — зато для работы по наземным целям равных им, в общем-то, нет.
Конечно, к моменту отхода стапелей большая часть артиллерийских систем даже не была смонтирована — Империя слишком торопилась. И даже из введённых в строй многие были утрачены в той глупой катастрофе… И замену им взять негде — все на корабле уже знали, что «Палач» потерялся. Нави-дроиды пытались восстановить лоции, вычислить точку выхода с опорой на ближайшие звёзды, но пока…
Маленького родианца всё это волновало довольно слабо. Подумаешь — потерялись сами, подумаешь — потеряли… сколько же процентов артиллерийских систем они потеряли? Где-то здесь был отчёт, который они составляли вместе с новым капитаном…
Двуул пошарил по верстаку, чуть не смахнув какие-то мелкие детали. Подхватил присосками полосу синтишёлка, смял ткань, обернул ладонь… пупырышки ощутили знакомое шершавое прикосновение.
«Надо бы ещё раз пройтись по энергомуфте восемнадцатого агрегата», — подумал родианец.
Он ведь, в общем-то, не пишет дотошную историческую книжку из жизни великого Навика Красного, правда? А простому механику без надобности сложные числа — Двуул просто делает своё дело. И точно знает, что даже избитый «Палач» всё равно остаётся самым большим, красивым и мощным звёздным линкором Галактики.
И его заботливо отполированные турболазеры всегда готовы нанести смертоносный удар туда, куда укажет Лорд Вейдер.
— Товарищ Половинкин, — сказал Иосиф Виссарионович, указывая трубкой в противоположный угол комнаты, — вы уже, кажется, знакомы.
Коля, сохраняя стойку «смирно», всем корпусом повернулся вправо и увидел вчерашнего «диверсанта». Юноша, на этот раз в сером плаще с кровавым подбоем, стоял довольно напряжённо и глядел Коле в область переносицы.
— Это товарищ Старкиллер, — сказал Сталин, — поздоровайтесь, вам предстоит работать вместе.
Коля уставным шагом приблизился к «диверсанту». Никакой агрессии от того сегодня не чувствовалось, парень как парень, только руки в ожогах.
Половинкин по-уставному чётко отдал честь, представился и, сочтя красивый плащ всё-таки не военной формой, протянул ладонь. Старкиллер не шелохнулся, продолжая смотреть сквозь Колю.
— У них не принято, — сказал Сталин, улыбаясь в усы, — но ничего, подружитесь. Вы назначаетесь представителем советского командования в Особой группе обеспечения государственных орбитально-планетарных сношений.
— Служу трудовому народу! — автоматически ответил Коля. — Почему я?
— По настоятельной личной просьбе товарища Старкиллера, между прочим, — заметил Судоплатов.
— Товарищ Председатель Совета Народных Комиссаров СССР товарищ Сталин! — громко сказал Половинкин, вытягиваясь ещё смирнее. — Разрешите вступить в ряды действующей армии на борьбу с фашистами!
Иосиф Виссарионович с видом выигравшего спор человека посмотрел на Судоплатова. Тот довольно осклабился, и Коля понял, что с этой стороны помощи ждать не приходится.
— Отпустите на фронт, товарищ Сталин, — сказал он, — я вот и рапорт написал…
Сталин чуть наклонил голову.
— Возможно, товарищ Половинкин полагает, что мы направляем его не на фронт? Возможно, товарищ Половинкин надеется, что мы позволим ему отсидеться в безопасности там, в безвоздушном пространстве? — он ткнул трубкой вверх.
Коля весь вспыхнул, но Сталин не позволил и слова вставить.
— Нет, товарищ Половинкин. Мы вас направляем именно на фронт, и фронт этот, может быть, важнее Западного сейчас.
— Товарищ Сталин, я ведь не учёный, ну как я с марсианами? Я не готовился… — пробормотал Коля, проклиная своих «марсиан».
— Это сейчас не главное. Осмотритесь, наладите контакты. Тем более что определённый авторитет вы у товарищей из космоса уже заработали, — мягко улыбнулся Иосиф Виссарионович.
Коля покосился на Старкиллера, но тот по-прежнему смотрел сквозь. Модный серый плащ даже не шелохнулся.
— А группа учёных и прочих специалистов сейчас формируется, — сказал Сталин. — Ступайте, товарищ Половинкин. Товарищ Судоплатов проинструктирует.
Пётр Сергеевич Жданов чуть помялся, посмотрел на Берию. Выглядел Лаврентий Палыч скверно: сказывалось напряжение первых дней войны.
Жданов почувствовал себя неловко. Умом он понимал, что его место здесь, его работа, в сущности, более важна и нужна теперь. Так уж случилось, что именно он отвечал за функционирование бесперебойных сношений с инопланетными пришельцами, а эти сношения, знаете ли, вполне могут определить всё лицо будущего мира. И всё же сердце чуть ныло: профессор чувствовал себя обязанным попроситься на фронт.
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
