Саманта, преодолев непонятный ей самой страх, подошла к старику и, встав на цыпочки, поцеловала его в жесткую колючую щеку. Гэндальф, в глазах которого блеснули слезы, погладил ее по пышным соломенным волосам.
– Спасибо. Вот уж не думал, что когда-нибудь меня вновь будут целовать женщины – хотя бы просто из жалости. А сейчас вам пора уходить! Мисс Эмингс сказала, что вернется с совещания к одиннадцати, то есть через пятнадцать минут. Вовсе ни к чему, чтобы она вас здесь встретила.
Хоббит даже присел от испуга.
– Да что же тогда мы здесь стоим? Эй, Робин, давай открывай крышку! Поговорили – и на сегодня хватит. Завтра мы еще придем к тебе, Гэндальф, ладно?
– Хорошо, – улыбнулся маг, – только лучше встретиться не здесь, а где-нибудь в лесу. Мисс Эмингс иногда выпускает меня на час-другой прогуляться – конечно, так, чтобы меня никто не увидел.
– Выпускает? – спросила пораженная Саманта, пока Робин с хоббитом возились у люка. – Но какое право она имеет держать вас взаперти?
– Видишь ли, девочка… Таково было условие нашего контракта. И кроме того, я, наверное, знаю о Проекте немало такого, о чем никому постороннему и краем уха слышать не положено. Да, не удивляйся, я не оговорился – я наверное что-то знаю! Не забывай, что у киборга не только тело искусственное, но и частично мозг. Пока мое программирование не завершено, вряд ли мисс Эмингс станет раскрывать передо мной все карты. Да и потом, я уверен, она не станет откровенничать. Ясно лишь одно: в Проекте я буду играть одну из важнейших ролей. И узнаю все до конца, только начав действовать, пойму правила Игры, только вступив в нее! А это не очень меня устраивает. Хотелось бы надеяться, что и тогда, когда в работу включится искусственная часть моего мозга, я останусь великим волшебником Гэндальфом, противопоставившим силам зла свою мощь, мудрость и доброту. А если нет?
– Разговорились! – недовольно отозвался из другого конца комнаты хоббит. – Нашли где, понимаешь, разговаривать… Вы с Робином как хотите, а с меня на сегодня приключений хватит! – И Сэмбо нырнул в темное жерло колодца.
– Саманта, он прав, нам пора! – тревожно крикнул мальчик, опускаясь на пол и осторожно нащупывая ногой ступеньку металлической лестницы. – Гэндальф, завтра встретимся в двенадцать ночи в лесу у ручья, что течет по дну оврага.
– Зачем же так поздно? – внезапно зазвенел где-то рядом резкий женский голос. – Можно поговорить и сегодня. Элдис, мальчик, включи, пожалуйста, свет!
Зал осветился неприятным, режущим глаза желтым светом. Саманта, охнув, обернулась к двери и увидела разгневанную мисс Эмингс, энергичным шагом идущую к ним. Но ее опередила юркая фигурка Элдиса: подскочив к распахнутому люку, он оттолкнул в сторону огорошенного Робина и, улегшись на пол, засунул голову в темноту.
– Здесь кто-то еще был, – зло прошептал он, вставая на ноги и отряхивая свое оттягивающее черно-серебристое трико. – Я же видел – здесь был кто-то четвертый!
Робин недоуменно пожал плечами. Виновато понурив голову, он пошел навстречу начальнице Станции, которая, не скрывая презрения, разглядывала хмурого Гэндальфа и пунцовую от стыда девочку.
– Давайте побеседуем, – коротко сказала она наконец. – Молодые люди, марш за мной в кабинет! А с вами… – в голосе мисс Эмингс зазвучали металлические нотки, – с вами, Гэндальф, у нас будет отдельный разговор. Надеюсь, вы еще помните условия нашего контракта?
– Но кто же здесь еще был? – прошептал Элдис, следуя за расстроенными ребятами. – Здесь же определенно кто-то еще был.
Гэндальф посмотрел ему вслед – и на его старом, изборожденном глубокими морщинами лице проскользнула легкая усмешка.
* * *
Утро следующего дня выдалось тихим и солнечным. Наконец-то ушла надоевшая за последние недели серая вата облаков, небо высветлилось до глубокой голубизны, которая редко случается поздней осенью. Легкий ночной морозец затянул лужи первым узорчатым льдом, траву посеребрил иней, а воздух стал хрустально чистым, чуть горчащим запахами увядающей зелени. Как хорошо было в такую погоду сходить в лес, скажем в рощу молодых эльфийских ясеней, или полюбоваться снежными вершинами Туманных гор…
Саманта едва сумела оторваться от прекрасного вида, раскрывавшегося из широкого окна ее комнаты. Все, не будет уже никаких походов…
– Что ты задумалась? – недовольно пробурчал Робин, с трудом затягивая тугую молнию на большой ярко-красной сумке. – Сказано тебе – сразу после обеда за нами приедет автобус, а мы только начали собираться… Стоп, а где твои книги?
– Посмотри на полке в коридоре, – апатично ответила Саманта, подходя к зеркалу. Да, бледный у нее вид после вчерашней бурной ночи. Может, снять сегодня надоевший коричневый комбинезон и надеть шерстяное осеннее платье? А-а, неохота… Какая разница, в чем уезжать. Проводы все равно будут не праздничными…
Чувствуя, как глаза начинают щипать слезы обиды, девочка взяла щетку и стала яростно расчесывать свои пышные, рассыпающиеся по плечам волосы.
– Пожалуйста, поосторожней! – сказал Робин, складывая на кровать пачку справочников, которыми практикантов снабдили в Центре перед отправкой на Станцию. – Так ты все волосы выдерешь! Подумаешь, лопнула наша практика… В вунд-школах нас, конечно, по головке не погладят, но и не выгонят же! Ребята, вырвавшись на волю, и не такие штучки откалывают. Мне рассказывали, что в прошлом году двое наших парней…
– Помолчи! – раздраженно прервала его Саманта.
Робин поджал губы и стал запихивать книжку в сумку, бросая искоса сочувственные взгляды на девочку. Да-а, ей разговорами не поможешь. У него самого мурашки по коже пробегают, когда он вспоминает вчерашний допрос с пристрастием у Нейлы! Оказывается, этот подлец Элдис все время следил за ними – хотел выслужиться и заработать лишний балл за практику. Хорошо еще, что он Сэмбо не разглядел. С Гэндальфом дело похуже. Еле удалось убедить начальницу Станции, что маг им ничего о себе не рассказывал – только пугал молниями. Похоже, поверила… Хотя кто знает! Эх, жаль, что так получилось. Вместе с Гэндальфом можно было запросто разобраться в тайнах Проекта…
Гулкий топот за окном отвлек его от неприятных мыслей. Оказалось, что к большому зеленому фургону вели отряд из почти двух десятков орков – высоких, кряжистых, обросших бурой шерстью с головы до ног. Скудная одежда из искусственных шкур не скрывала мощные налитые мускулы и сквозь густые патлы, нависающие низко на лоб, светились небольшие, глубоко посаженные глаза. Двое сопровождающих – Робин узнал одного из них, неунывающего Хилари, – хлеща налево-направо хлыстами, торопливо загоняли орков в раскрытые двери фургона.
Саманта, на секунду оторвавшись от зеркала, тихо сказала:
– Вот и нас скоро так… Видно, потянули мы с тобой за очень опасную ниточку. Верно говорил Сэмбо – никуда мы не годимся! Ничего толком не узнали, только дело испортили… Говорят, Нейла сегодня утром провела оперативку по усилению режима охраны на Станции. Теперь сюда никто и носа не сунет! Через полгода Проект заработает – и будет уже поздно.
