Что ж, легат Перейра советовала ей не удивляться ничему, что случится за пределами Альянса. А дядя Матр, узнав, куда она летит, откровенно заметил:
– В мирах Круга все помешаны на сексе. Им иначе нельзя, а то вымрут.
Больших черепах видно не было, но найти путь к краю Слинга оказалось легко. Она какое-то время летела над океаном, и ей посчастливилось увидеть чудовищную зеленую спину прудовика, поднимавшегося из глубины. С большого расстояния он выглядел как маленький, абсолютно круглый Слинг. До тех пор, пока на всей спине не открылись тысячи ртов и из каждого не поднялась с шипением струйка белого пара. Через десять минут эти отверстия медленно закрылись, но прудовик продолжал нежиться в теплой воде.
Дари впервые поняла, как идеально подходило к экологическим условиям приливного Опала такое формообразование, как Слинг. В мирах, подобных Вратам, приливы и отливы имели разрушительную силу, потому что воды океана, поднимаясь и опускаясь, наталкивались на неподвижность берегов. Но здесь все двигалось свободно, и Слинги бодро качались и плавали по вечно изменчивой глади вод. По сути дела, хотя Слинг, на котором находился космопорт должен был в эту самую минуту двигаться вверх и вниз, подчиняясь тяготению Мэндела и Амаранта, по отношению к поверхности океана он пребывал в полном покое. Нарушить это равновесие могло лишь какое-то большое третье воздействие.
И все формы жизни также были в безопасности. Если прудовика во время Летнего Прилива не занесет очень далеко, где отлив обнажает дно океана, он этот Летний Прилив и не заметит.
Дари подлетела к краю Слинга и посадила аэрокар на достаточном расстоянии от воды. Здесь дождя не было, и даже казалось, что намечается просвет в облаках, который позволит увидеть Мэндел. Она вылезла и огляделась. – Странно находиться в мире настолько малонаселенном, что от горизонта до горизонта не видно ни одного человека. Но это ощущение нельзя было назвать неприятным. Она подошла поближе к краю Слинга. Его окаймляли растения с мягкими стеблями и длинными листьями. Они гнулись под тяжестью желтых плодов, с кулак величиной. Если верить Кэпу, их можно есть, но рисковать зря не хотелось. Хотя ее микрофлору сразу по прибытии подстроили к формам жизни Опала, но микроорганизмы внутри нее, наверное, еще не кончили распределять между собой обязанности. Она подошла еще ближе к рваной границе Слинга, сняла туфли и наклонилась зачерпнуть пригоршню морской воды. Затем осторожно втянула с ладони несколько капель. Вода оказалась солоноватой, но не совсем похожей на морскую, по вкусу она, скорее, напоминала ее собственную кровь.
Она присела на корточки и задумалась о сложном химическом балансе на планете, подобной Опалу. Мир без континентов, рек и ручьев, которые могли бы выполнять задачу вымывания солей и оснований из глубоких твердых пород. Микроистечение природного метана и высших углеводородов должно происходить здесь со дна моря с последующей абсорбцией всей массой воды. Весь баланс вода-земля был совершенно другим, нежели в мире, который она знала. Стабильно ли положение на самом деле? Или Опал и Тектон до сих пор не оправились после травматического шока давностью сорок миллионов лет, когда их швырнуло на новую орбиту?
Дари вернулась метров на сто назад и села по-турецки на упругую траву.
Высоко в облачном небе ярко блеснул Мэндел. Оставалось еще по крайней мере два часа до сумерек. Теперь, присмотревшись к Опалу поближе, она поняла, что это дружелюбный и ласковый мир, а вовсе не злая жуть, созданная ее воображением. Разумеется, люди могут здесь прекрасно жить, даже несмотря на Летний Прилив. А если Опал приятный, сильно ли Тектон от него отличается?
Но если ее предположения верны, то он должен очень отличаться. Она сидела, уставившись неподвижным взглядом в серый горизонт, на фоне которого не было видно ни лодки, ни другой земли, и в тысячный раз мысленно повторяла всю цепочку рассуждений, которая привела ее на Добеллию. Насколько убедительными были результаты этих размышлений? Ей ясно, что такое точное совпадение не случайно. Но если результаты так неоспоримы и убедительны для нее, почему больше никто не пришел к подобному выводу?
Ответ напрашивался только один. Ей помогло в размышлениях то, что она никогда не путешествовала между звездами, то, что она «домоседка». Человечество и чуждые ему по облику соседи привыкли думать в терминах Бозе-перехода. Старые геодезические расстояния между двумя точками теперь особого значения не имели, учитывалось лишь число Бозе-переходов. Только пассажиры «ковчегов», да еще, возможно, колонисты, которые медленно ползли по космосу, могли бы понять изменения в артефактах Строителей, как отклики на сигнал, который распространялся из центральной точки по Вселенной со скоростью света. И только кто-то, так же завороженный Строителями, как она, мог бы спросить, а нет ли каких-то определенных точек времени и пространства, где сферические фронты этих волн пересекаются.
Взятый в отдельности каждый такой довод выглядел не очень убедительно, но все вместе они полностью убедили Дари. К ней вернулся гнев: она оказалась в нужном месте или окажется, если переберется с Опала на Тектон. А вместо этого она застряла здесь, в этом сонном царстве.
Сонное царство. Едва эти слова успели прозвучать у нее в голове, как раздалось стрекотание. В небе появилось какое-то кошмарное существо и, опустившись прямо перед ней, протянуло к ней все свои шесть суставчатых лап.
Дари не закричала только потому, что голос ей не повиновался.
Существо приподняло две темно-коричневые лапы и встало на дыбы, нависнув над ней. Она увидела его темно-красное сегментированное подбрюшье и короткую шею, окаймленную яркими красно-белыми складками. Все это завершалось белой безглазой головой размером с две ее собственные. Рта не было, но из середины лица выходили тонкие усики и закручивались, прячась в мешок под складчатым подбородком.
Дари услышала серию пронзительных стрекочущих звуков. Желтые растопыренные рога посередине широкой головы изучающе повернулись к ней. Над ними разворачивалась пара светло-коричневых непропорционально длинных, даже для такой головы, антенн. Эти двухметровые веера слегка подрагивали во влажном воздухе.
Она вскрикнула и отскочила назад, споткнувшись о травяной пригорок, на котором сидела. В этот момент появилась вторая фура, которая, скорчившись, застыла перед туловищем первой. Тоже членистоногое, почти такое же высокое, но с туловищем, похожим на палку не толще руки Дари. На узкой головке существа доминировали бледно-желтые фасеточные глаза без век. Они выдвинулись на коротких стеблях, чтобы рассмотреть ее.
Дари почувствовала мускусный запах, сложный и непривычный, но не отталкивающий, а мгновением позже второе существо открыло маленький ротик.
– Атвар Х'сиал приветствует вас, – мягко прозвучала искаженная, но вполне узнаваемая человеческая речь.
Другое существо промолчало. Когда прошло первое потрясение, к Дари вернулась способность соображать.
Она видела их на картинках, по которым нельзя было определить, что в жизни эти существа выглядят такими большими и пугающими. Первый прибывший был кекропиец, представитель преобладающей расы на восьмистах мирах Кекропийской Федерации. Второй – низшее животное, по-видимому, служившее переводчиком. Утверждалось, что каждому кекропийцу для переговоров с людьми требовалось такое существо.
