— У тебя не только красивые ножки, ты еще и умная.
Эти слова рассердили Гизеллу.
— Ах ты, женофоб! Ты меня с кем-то перепутал, приятель.
От негодования она непроизвольно распрямила плечи и подняла голову. «Умная, ха! Да пошел он!» Она прямо сейчас ему расскажет о том, что у нее есть степень по маркетингу, не говоря уже о том, что ее настоящая работа не имеет никакого отношения к телу. Улыбка тут же исчезла с его лица.
— Не кипятись, дорогая. Это всего лишь комплимент.
Он отошел от нее в сторону, но она услышала, как он произнес:
— Эти женщины…
«Дурочка, не забывай про пари. Таким путем вряд ли можно добиться цели», — напомнила она себе.
Она должна была ухаживать за ним, добиваться того, чтобы он назначил ей свидание, а не вынуждать его защищаться.
— Митч, подожди! — позвала она. Широко шагая, она догнала его и положила свою ладонь ему на руку. — Извини. Мне жарко, я вспотела и поэтому ворчу. Мне не стоило на тебя набрасываться.
Он продолжал идти к сараю, глядя вперед.
— Я понял тебя, мисс Красивые Ножки. Если у тебя предменструальное напряжение, могла бы хоть предупредить.
— Что?
Его лицо расплылось в дьявольской самодовольной улыбке.
— Если у тебя есть такая проблема, я могу предложить идеальное решение.
Он окинул взглядом ее тело, и его голос перешел в соблазнительный шепот:
— Поверь мне, это работает.
Он приподнял свои светлые брови и подмигнул ей. Такой наглости она не ожидала. Смущение и гнев переполняли ее. Весь день Митч был настоящим джентльменом, а сейчас он повел себя как пещерный человек. Она крикнула ему вслед:
— К твоему сведению, у меня нет никакого напряжения!
— Ты могла и обмануть меня.
— Слушай, давай найдем наконец этот джип и поедем к дому.
Они одновременно завернули за угол и вошли в сарай. В очередной раз Митч посмотрел на нее подозрительно.
— Откуда ты знала, что здесь есть джип?
«Черт, Гизелла! Следи за тем, что говоришь. И ради Бога, думай быстрее».
— Ты разве никогда не был в кино? В фильмах всегда есть джипы на островах. Когда я снималась в последний раз, съемки проходили на похожем острове, мы все ездили на джипах.
Гизелла удивилась тому, как легко ей удалось соврать. «Да, Пиноккио пришлось бы еще побегать за деньгами. Анита будет мной гордиться. — Но в глубине души она чувствовала себя ужасно подавленной. — Если весь этот балаган провалится, я смогу заключить контракт с цирком «Барнум и Бейли» и буду работать дублершей в номере со слоном», — грустно пошутила она над собой.
— Ух ты! А теперь скажи мне, мисс Красивые Ножки, что ты еще знаешь про эти острова? — недоверчиво спросил он, подбоченясь.
Гизелла попыталась объяснить ему бойко и уверенно:
— Здесь наверняка только одна дорога, она огибает весь островок. Считай, тебе повезло, потому что показывать дорогу некому. Но я уверена, что мы бы не потерялись, ты ведь мужчина.
Митч ничего не сказал, но его синие глаза заметали молнии. Они сели в джип. Несколько раз Митч пробовал завести мотор, но он не заводился. Жара стояла невыносимая, пот струился по всему телу. Терпение Гизеллы было на исходе. Она знала, как заводить эту упрямую машину, но разве она могла сказать об этом? Она и так уже чуть было не выдала себя. Если она совершит еще хотя бы одну ошибку, он сразу же ее разоблачит.
— Митч, я не хочу задеть твое мужское самолюбие, но мне очень хочется сегодня добраться до бунгало. Дай мне попробовать! Может, мне повезет?
Митч впал в бешенство:
— А ты уверена, что не страдаешь от предменструального синдрома?
Гизелла зло на него посмотрела и отвернулась.
— Ну ладно, попробуй, мисс Красивые Ножки.
Он откинулся на сиденье и скрестил руки. Гизелла протянула руку, подергала зажигание и сказала:
— Поддай газу.
Она ждала, когда его нога нажмет педаль несколько раз, и лишь затем повернула ключ. Джип тронулся с первой попытки. С торжествующим видом она посмотрела на него и увидела его лицо так близко, что могла различить тонкую темно-синюю линию, окружающую синюю радужную оболочку его глаз. Некоторое время они оба молчали. Утонув в глубинах его глаз, она забыла, что у нее есть голос.
Митч осторожно взял ее за голову, губы их слились в нежном поцелуе. На какое-то мгновение Гизелле показалось, что Митч находится в шоковом состоянии: глаза расширены, лицо напряжено. Но услышала небрежные слова и поняла, что удивленный взгляд был лишь плодом ее воображения.
— Жду, когда ты откроешь мне другие свои таланты, дорогая, — хриплым голосом сказал он, поддразнивая ее. — Красивые ноги и светлая голова — великолепное сочетание.
Гизелла даже не успела возмутиться. Митч подал назад и направил джип к оборудованию, сложенному у края полосы.
Солнце садилось, ветер разметал волосы Гизеллы в разные стороны. Она придерживала их рукой, все еще млея от неожиданного поцелуя. Поцелуя, пробудившего в ней сильное желание.
Митч аккуратно вел машину по извилистой дороге. Длинные загорелые пальцы легко держали руль. «Эти ласковые пальцы как-то раз тормошили мне волосы», — вспомнила Гизелла и посмотрела на него. Теперь эти желанные губы целовали ее. Что же будет дальше? Сможет ли она противостоять влечению к нему? Ей нельзя заходить слишком далеко. Она должна это помнить. Она была с ним из-за глупого пари, не стоит об этом забывать. Вот только гормоны…
— Почему ты сделал это? — выдала она и тут же, спохватившись, захотела вернуть свои слова обратно.
— Сделал что, мисс Красивые Ножки?
Ее лицо вспыхнуло, и не палящее солнце было тому причиной.
— Ты знаешь что… там, в сарае?
— У тебя была проблема, а у меня нашлось решение. — Он медленно улыбнулся, искривив уголки губ. — Я же тебе сказал, это всегда срабатывает.
Гизелла знала, как ответить ему, но не смогла ничего произнести. Она внезапно издала сдавленный хрип.
Митч снова улыбнулся, и у него на щеках появились ямочки.
— Здесь кто-нибудь хочет арахисового масла?
Бунгало Грантов находилось на возвышении и выходило прямо к пляжу с белоснежным песком. Дом с красной черепичной крышей был опоясан по всему периметру крытой верандой. Здесь были разбиты газоны с тропическими цветами, а дом окружали пальмы. Митч въехал на круглую площадку и остановился перед главным входом.
— Ничего себе бунгало, это же целый особняк!
Гизелла отвела взгляд от хорошо знакомого ей летнего домика, где она провела столько замечательных дней, и посмотрела на Митча:
