Откинувшись на спинку стула, Эмма с удовольствием включилась в обсуждение преимуществ тюля в сравнении с атласом и цен на свадебные туфли, которые придется надеть только раз в жизни. В глубине души она сомневалась, что когда-нибудь ей выпадет такая удача в любви.
Час спустя Эмма и Хэрри вошли в офис Пенелопы, помощницы Ракели.
— Эмма! Рада видеть тебя. Ракель скоро появится.
— Значит, придется ждать ее, — сказала Эмма Хэрри. — Ракель обожает мариновать людей в приемной, чтобы показать, какая она важная персона.
Она подмигнула Пенелопе, которая улыбнулась и кивнула. Эмма погрузилась в молчание, размышляя о том, что даже тихая, застенчивая Пенелопа с явным дефектом речи — бедняжка слегка шепелявила — нашла себе великолепного парня. Этим объясняется, почему, работая с Ракелью, она не покрывается сыпью или не ищет утешения на дне бутылки!
Улучив момент, когда Пенелопа вышла из комнаты, Эмма засунула роковое письмо в кучу бумаг на столе, понимая, что Ракель разорвет помощницу на куски, если узнает, что документ побывал в чужих руках.
Хэрри расхаживал по офису, как тигр в клетке. Он потрогал листья большой пальмы в углу, выглянул в окно, перебрал пачку писем на столе.
— Ты заставляешь меня нервничать, — прошипела Эмма. — Неужели не можешь посидеть спокойно?
— Не могу. Когда я сижу, я нервничаю, поэтому, если кто-то из нас должен нервничать, пусть это будешь ты.
Эмма сердито уставилась на него, и он ответил ей таким же взглядом.
— Пенни, скажи мисс Рэдфилд, что я уделю ей две минуты, — раздался металлический голос Ракели.
Эмма направилась к двери. Нацелив палец на Хэрри, она скомандовала:
— Сидеть!
Он поднял руки, и, высунув язык, задышал, как собака, поэтому Эмма вошла в кабинет Ракели, улыбаясь во весь рот.
— В чем дело, мисс Рэдфилд? — холодно осведомилась Ракель. — Я очень занята.
Улыбка сбежала с лица Эммы. Она стиснула зубы, утешаясь мыслью, что, узнав новость, босс будет обращаться с ней более уважительно.
— У меня есть хорошая новость, Ракель.
— Если ты намереваешься сообщить, что нашла новое название для красного цвета, которым ты так злоупотребляешь в своих рисуночках, то можешь не трудиться. Я не хочу слышать об этом.
Эмме захотелось немедленно выйти из кабинета, забрав с собой Хэрри и его бизнес. Но затем она подумала о Кили, о ее свадебных планах и беременности, о Талии, мечтающей о заслуженном повышении. Нет, она должна остаться.
— Никаких названий, Ракель. Мне удалось убедить Хэрри Бьюкенена поместить дизайн и управление «Хэролдз хаус» под крылышком нашей компании.
Ракель побледнела, и Эмму пробрала дрожь. Она поняла, что план спасения компании оказался важнее, чем можно было предположить.
— Ты имеешь в виду, что он переведет сюда свое дело?
— Я подумала, что мы можем выиграть от этого.
— Но нам негде поместить такого клиента.
Черт! Для женщины, которая нуждается в помощи, Ракель ведет себя так, что ей трудно оказать услугу.
— А на верхнем этаже?
— Но там же свалка!
Эмма сосчитала до десяти.
— Если вынести старую мебель, сделать уборку и покрасить стены, у Бьюкенена будет прекрасное помещение, чтобы заниматься своим бизнесом, а наши дизайнеры и торговые представители получат к нему удобный доступ.
Ракель медленно закивала головой.
— Так как я закончила текущие проекты, я могла бы проследить за уборкой помещения, — предложила Эмма.
— Великолепно! — костлявая рука с длинными ногтями мелькнула перед лицом Эммы. — Позаботься об этом. Блеск! «Хэролдз хаус» сливается с моей компанией! Я знала, что во мне еще что-то есть!
Эмма ущипнула себя за бедро, чтобы не рассмеяться.
— Хэрри Бьюкенен сейчас здесь. Не хотите ли встретиться с ним?
— Он здесь? — Ракель выхватила зеркальце из верхнего ящика и начала прихорашиваться. — Так чего же ты ждешь? Приведи его!
Эмма послушно пошла к двери. Хэрри забавлялся тем, что включал и выключал лампу на столе Пенелопы.
— Входи, Хэролд. Тебя ждут.
Хэрри улыбнулся и последовал за Эммой.
— Ракель, я полагаю, — сказал он чарующим голосом, пожимая трепещущую руку босса Эммы.
— Хэрри, мне сказали, что вы находите нашу деятельность привлекательной.
— Весьма, — подтвердил он, садясь рядом с Эммой.
— И какая удача, — продолжала Ракель, — что вы один из участников конкурса, объявленного «Флиртом»! У нас есть несколько дней, чтобы осветить в прессе наше слияние и ваше участие в конкурсе.
Эмма почувствовала, что Хэрри напрягся.
— Видите ли, Ракель, Хэрри не сможет участвовать в конкурсе.
Ракель повернулась к Эмме, ощерившись, как ротвейлер.
— Какого черта?..
Эмма поежилась от злобы, которой дышал голос босса. Но, когда рука Хэрри опустилась на ее колено, она мгновенно почувствовала себя защищенной.
— Недавно я стал женихом, и это, как вы понимаете, исключает мое участие, — пророкотал он.
Ракель ошарашенно моргнула и, прищурившись, перевела взгляд на его руку.
— Он — твой жених? — воскликнула она, подняв выщипанные брови так высоко, что они скрылись под челкой.
— Да, — подтвердила Эмма и кашлянула. — Я — его невеста. Мы помолвлены.
— Неужели? И он даже не смог подарить тебе кольцо с камнем? — презрительно бросила Ракель.
— Кольцо моей бабушки сейчас подгоняют по размеру. У Эммы изящные пальчики, а у бабушки пальцы были толстые, как сосиски.
Эмма лишь слабо улыбнулась и кивнула.
Ракель откинулась на спинку стула.
— Ну, ну, ну. Милая малышка Эмма Рэдфилд и большой плохой Хэрри Бьюкенен. В тихом омуте черти водятся.
Сжав зубы, Эмма вымученно улыбнулась побелевшими губами.
— Значит, вы уже не конкурсант. Жаль, жаль. Но я не могу допустить, чтобы такая чудесная новость прошла незамеченной. Я устрою для вас шикарную вечеринку в честь помолвки. Мы снимем зал в ресторане и устроим грандиозное шоу.
О господи! Это означает шумиху в прессе, толпу незнакомых людей и неудобоваримое угощенье. Хэрри больно сжал колено Эммы, но это не остановило ее.
— Ракель, к сожалению, Талия и Кили уже организовали для нас вечеринку. Спасибо за лестное предложение; позже мы сообщим вам дату.
Эмма думала о том, что ей надо предупредить подруг и устроить чертову вечеринку. И сделать это как можно быстрее!
Поднявшись, она заставила Хэрри встать.
